Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Пэм, мне только что перезвонили – на послезавтра Пепел приглашён в "Крупный план" на ШОУ-ТВ.
– Клёво, – Пэм улыбается, изображая радость. – Очень удобно – даже не придётся рушить гастрольный график. У нас через два дня как раз концерт в Москве.
– Значит, завтра после концерта в Никольске ты с Пеплом летишь в
Москву на самолёте. Мы подтянемся позже своим ходом. Займёшься передачей, решишь все вопросы, проследишь, чтоб не наговорил чего лишнего – наш гений любит иногда херни натрепать.
– Не дёргайся – он в последнее время смирный. Ты его так старательно упаковываешь в формат, что можешь не переживать на этот счёт, – Пэм поднимает глаза на Батута. – Только смотри, не переборщи с форматом. Сгладишь все неровности – потеряешь Пепла. Останется кусочек гладкой посредственности.
– Лапка, не учи меня работать, ладно? – Батут ощетинивается, глазки смотрят остро и недобро. – Давай, пусть каждый делает своё дело. Ты занимаешься прессой – вот и занимайся. А об остальном я и сам как-нибудь позабочусь.
– Да не лезу я в твои дела, не кипятись, – Пэм устало улыбается и направляется к двери.
– Вот и ладушки, – бормочет Батут вслед удаляющейся спине.
Пэм возвращается в свой укромный уголок, откуда хорошо видно сцену – всё как на ладони, и звук хороший. Ребята как раз играют вступление к "Будем делать любовь". Клавишная тема, чуть слышное шуршание ударных, тягучие гитарные фразы… И хрипловатое Пеплово:
Слишком жарко для снов и пустых мечтаний,
Слишком поздно для ссор и пререканий,
Не помогают ни пиво, ни квас.
Будем делать любовь,
Я хочу лечь рядом с тобой
Прямо сейчас.
Честно говоря, он всегда был между нами. Пепел… Твоё и моё наказание. Enfant terrible1… Он и сам не понимает, насколько мы увязли в нём. Мы укладывались в наши ночи, мокрые от солёных восторгов, мы читали друг дружку по чёрточкам-складочкам, мы плели наши косички… И, в то же время, мы лизали ему руки, когда представлялась малейшая возможность для этого. Стоит ли искать причины в другом месте, если всё так очевидно?
Мы отлучались к нему, оставляя друг дружку в одиночестве. Он не звал ни тебя, ни меня, но мы всегда были рядом, как только чувствовали, что нужны ему. Или сможем понадобиться… Мы отлучались ненадолго и всегда возвращались. Да только становилось всё холоднее, а тьма – всё непроглядней. Пока не стемнело так, что мы не видим больше друг друга. И холодно, очень холодно. Вечная мерзлота…
Пэм прислушалась к коде "Знаешь" – последней песни программы. Ещё раз припев, проведение темы… Кода… Несколько скупых прощальных фраз в микрофон и музыканты уходят со сцены. Толпа ревёт, вызывая
"вельветов" на бис, но Пепел больше не играет в эти игры со зрителями. Никаких "бисов". Уходя – уходи.
ГЛАВА 3_Current music: Omar "Save My Soul To The Devil For A Dime"_
Батут, сладко позёвывая, прошёлся по гостиничному номеру. Позади ещё один напряжённый день, теперь можно и расслабиться. Выглядел он колоритно – из одежды только носки и просторные ядовито-зелёные трусы с фиолетовыми лианами и трахающимися малиновыми обезьянками.
Подошёл к зеркалу, критически осмотрел своё отражение, любовно поколыхал громадное брюхо, улыбнулся и отошёл, удовлетворённый осмотром. Мужчина в самом соку, солидный и прекрасный – вот только почему-то глупые бабы не хотят этого замечать. Воротят носы – толстый, мол… А он разве толстый? Он просто немножко в теле, но это даже хорошо – что, скажите на милость, привлекательного в этих тощих дохляках? Рёбра? Кости? Что радости ложиться в постель с мужчиной, если рискуешь пораниться об его острые коленки? Чёрт их разберёт, этих женщин…
Батут прилёг на широкую двуспальную кровать, потянулся и, кряхтя, выудил из тумбочки две бутылки пива, а за ними следом – громадный пакет чипсов. Этого требовала традиция – иначе вечер будет считаться испорченным. Он содрал пробку с бутылки, надорвал пакет, глотнул пива и, жмурясь от удовольствия, захрустел чипсами. Есть, всё-таки, у жизни и приятные стороны. Эх, сейчас бы ещё девочку с хорошей попой под бочок! Скажем, Пэм, к примеру. Она какая-то смурная сейчас
– ходит с глазами раненой кошки, всё ей не так. А нафига, спрашивается? Приди к Батуту – он утешит, приласкает, заставит забыть о неприятностях. Ведь он, Батут, ласковый до жути. Мужчины в теле – они вообще мягче и нежнее, чем доходяги с торчащими рёбрами.
Те, как правило, сплошные подонки во всём, что касается женщин.
Батут отхлебнул из бутылки, прикрыл глаза и представил на миг обнажённую Пэм в своей постели. Картинка получилась заманчивой до головокружения. Потом открыл глаза и вздохнул – нет, это из области фантастики. Уж к нему-то Пэм точно не придёт. Вот к Пеплу пришла бы.
Бегом прибежала бы в любое время дня или ночи. Ещё и скреблась бы в дверь, умоляя впустить. Только он, кретин, не пользуется. Батут почесал за ухом – надо же, как люди умудряются проёбывать то, что само идёт к ним в руки. Хотя, конечно, у Пепла с Пэм было неоднократно, но это же не значит, что можно вот так просто упустить ещё одну возможность утешить девочку разок-другой. Вот, хрен их разберёт, этих талантов…
Он пустил пустую бутылку катиться под кровать и открыл вторую.
Ладно, ну их в жопу, баб этих. Слава богу, существуют ещё рок-н-ролльные фанатки – уж этих-то уговаривать не надо. Они с удовольствием лягут с любым, кто имеет отношение к группе. Даже, наверное, со звукачами и расклейщиками афиш. Им кажется, что таким образом они становятся частью чего-то великого. Не все, конечно. Но ему, Батуту, всегда доставалось… Батут усмехнулся и отправил в рот очередную горсть чипсов.
Потом мысли переключились на работу. Всё-таки очень удачно сложилось с "Вельветом" – вовремя он с ними зацепился. Даст Бог, удастся сорвать на них неплохое бабло. Даже с этого тура он уже сумел неплохо подкормиться. Конечно, есть большая вероятность, что рано или поздно ребята спрыгнут и станут работать с кем-нибудь покруче. Куда музыканта ни целуй – везде жопа. И чем сильнее и эффективней ты выталкиваешь их на верхушку, тем радостней они потом срут на тебя оттуда. Но он, Батут, парень не промах – он постарается снять все сливки до того, как ребятки свалят. А там дальше пусть жиреют другие – не нужно быть излишне завистливым.
Вторая бутылка покатилась под кровать. Туда же отправился пустой пакет от чипсов. Веки отяжелели и Батут задремал. Уже в полусне он нащупал выключатель ночника и погасил свет. Баиньки…
Приснилось ему, как он едет, толстый и солидный, по улицам Москвы в длинной белой машине. Из динамиков валит понтовый джаз, потому что джаз – это музыка для богатых, символ хорошего вкуса и манер.
Олигарх в его, Батута, понимании не станет включать дурацкий шансон или глупый рок – только джаз. Рядом с ним кутается в манто из блестящего меха цыпочка с торчащим бюстом, длинными ногами и куриными мозгами. Именно так – женщина должна быть красивой, ухоженной и глупой. Ибо глупость – залог покорности. Если присутствует ещё и некоторая практичность, конечно. Отбитых на голову дур Батут в расчёт не брал – они вычёркиваются по умолчанию.
Постовые гаишники вытягиваются во фрунт, завидев его машину, и отдают честь. Звонит сотовый – на связи Президент.
– Дружище, я сегодня устраиваю маленький загородный сабантуйчик.
Только свои. Приезжай по-свойски, без церемоний, – журчит в трубке президентский тенорок.
Батут сопит от удовольствия. Батут надувается от гордости. Батут доволен собой и доволен Президентом. Да, конечно же, он приедет – почему бы и не почтить самого главного человека страны своим присутствием?
Стук в дверь разрушил приятное сновидение – оно осыпалось, как разбитое зеркало. Батут раскрыл глаза и несколько секунд с изумлением осматривался, приходя в себя после лимузина и общения с
Самим. В дверь настойчиво барабанили. Придётся открывать.
Сердито ворча, он сполз с кровати и подошёл к двери.
– Ну кто там?
– Открывай, не бойся, – нежно прошелестел за дверью женский голос с такими интонациями, после которых нижнее бельё становится тесным для каждого уважающего себя мужчины.
– Э… Я сейчас… Одну секундочку, – растерянно промычал Батут и бросился вглубь номера на поиски брюк.
Судя по времени на часах и просто невъебенной нежности в голосе там за дверью, штаны-то, наверное, и не понадобятся. Батут не слыхал о случаях, когда женщина приходила к мужчине в третьем часу ночи лишь для того, чтобы он ей помог угадать третье слово по вертикали в трудном кроссворде. Но встречать даму в трусах – это всё-таки моветон.
Штаны наконец-то нашлись. Прыгая на одной ноге, Батут пытался попасть второй в штанину. Спешка и брюхо ощутимо мешали этому вроде бы несложному процессу. В конце концов, штаны были побеждены и Батут открыл дверь.
Жизнь – абсолютно непредсказуемая штука. Никогда нельзя сказать наперёд, какой сюрприз она выкинет в следующий момент. Батут это знал и старался ничему не удивляться. Даже если бы за дверью оказался Президент, который случайно оказался в этом Мухосранске и заскочил сюда, чтобы душевно распить бутылочку коньяку, Батут не изумился бы настолько, насколько он изумился сейчас.
- Французское завещание - Андрей Макин - Современная проза
- Явление чувств - Братья Бри - Современная проза
- Грёбаный саксаул - Герман Сергей Эдуардович - Современная проза
- Кипарисы в сезон листопада - Шмуэль-Йосеф Агнон - Современная проза
- Удивительная жизнь и приключения песика Туре. Книга вторая. «Стая» - Шон Горн - Современная проза
- Праздник похорон - Михаил Чулаки - Современная проза
- Тень Галилеянина - Герд Тайсен - Современная проза
- Все проплывающие - Юрий Буйда - Современная проза
- Линия Жизни - Ирина Семина - Современная проза
- Тихик и Назарий - Эмилиян Станев - Современная проза