Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В конце концов глухой стук прекратился, и в темноте мы услышали череду глубоких вздохов. Они были поразительно похожи на человеческие — терзающие душу горестные вздохи вконец измученного человека. Настало время черепахе возвращаться обратно в море.
Мы продолжали ждать. Внезапно последовал резкий, бурный всплеск активности, черепаха сделала несколько энергичных движений, из кустов послышался треск ломающихся веток. Затем снова наступила тишина, но через минуту или чуть больше шум повторился. Буди снова зажег фонарик, направил луч на черепаху, и мы увидели, что она запуталась среди густо переплетенных корней кустарников, когда строила ложное гнездо, и пытается из них выбраться. Черепаха предпринимала отчаянные усилия, но все было тщетно, участь ее была предрешена — самой ей не спастись. Она вновь тяжело вздохнула. Толстый, крепкий корень преграждал ей путь, она уперлась в него панцирем так, что ни двигаться вперед, ни развернуться и добраться до воды уже не могла. Также было совершенно очевидно, что она крайне утомлена — откладывание яиц и попытка вызволить себя из плена отняли у нее слишком много сил. Если бы она осталась там, где находилась в настоящий момент, она бы неизбежно умерла.
Янис стал обламывать ветки над черепахой, затем с помощью импровизированного рычага убрал в сторону мешающий корень. Но черепаха была слишком большой и уставшей, чтобы развернуться самостоятельно. Янис взял ее за передние конечности и приподнял, насколько смог, чтобы развернуть в противоположную сторону, головой к морю. Янис был чрезвычайно силен, но чтобы сдвинуть животное, ему пришлось приложить все свои силы. Черепаха была очень массивной и весила по меньшей мере килограммов двести. Снова и снова Янис двигал черепаху, мало-помалу разворачивая огромное животное, Буди в то же время толкал ее вперед, упираясь в панцирь, пока в конце концов им не удалось развернуть черепаху головой к воде. Потом оба отступили назад, черепаха полежала несколько мгновений и затем медленно и неуклюже поползла вниз, к воде. Но во время отлива до воды было метров тридцать.
Черепаха трижды останавливалась для отдыха, и в какой-то момент показалось, что у нее не хватит сил преодолеть все расстояние. Каждый раз, когда останавливалась, чтобы отдохнуть, она снова издавала эти глубокие, так похожие на человеческие, вздохи измученного живого существа, а в ее огромных глазах, казалось, блестели слезы — возможно, это выступала жидкость, необходимая животному для смачивания глаз при нахождении вне водной среды. Однажды она сбилась с курса, потеряла направление и стала разворачиваться в сторону острова, но Янис был начеку, он подбежал к ней, приподнял за передние лапы и развернул ее в нужную сторону. Наконец она доползла до воды на достаточно близкое расстояние, и Янис, сложив руки лодочкой, смог побрызгать на нее водой. Затем черепаха сделала последнее усилие и погрузилась в уходящую с отливом воду — оставалось всего несколько дюймов, и небольшая волна слегка приподняла и качнула ее массивное тело. Это выглядело так, будто выброшенный бурей на песчаную отмель и лежащий на боку корабль вдруг ожил и выпрямился, возвращенный к жизни набежавшей волной. Волна откатилась, и грузное животное слегка ударилось о дно; тотчас же почти рефлекторно черепаха сделала пару гребков передними плавниками. Затем она неспешно поплыла, удаляясь прочь и постепенно исчезая в темноте, которую наши фонарики уже не могли рассеять. Еще два гребка, и черепаха преобразилась, величественно скользя вперед по водной глади, и округлый купол ее панциря стал сливаться с волнами, а вскоре она и вовсе растворилась во мраке ночного моря.
Было вполне вероятно, что те две черепахи, которым не удалось сегодня отложить яйца, могут вернуться сюда на следующий вечер или в ближайшие дни, чтобы повторить попытку — выкопать гнездо и сделать кладку. Инстинкт продолжения рода нельзя остановить ничем. Ничто не могло удержать морских черепах от попыток оставить после себя потомство. Это в равной степени и величайший риск, и редчайший шанс для выживания гнездящихся на Эню черепах. Самка зеленой черепахи делает пять или семь кладок в течение одного года с интервалом около двух недель, но это повторяется раз в два или четыре года, и выводок вылупляется только спустя два месяца после пребывания яиц в гнезде. В течение этих двух месяцев яйца совершенно беззащитны от посягательств со стороны браконьеров; кроме того, местонахождение гнезд обычно заранее известно, поскольку для откладывания яиц черепахи почти всегда возвращаются на одно и то же место.
Также совершенно ясно, что обеспечить эффективную охрану острова Эню практически невозможно. На острове нет пресной воды, поэтому он необитаем, и мы не заметили никаких признаков наличия хотя бы временного жилья для охраны. Песчаный берег с гнездовьями доступен для всякого, кому не лень высадиться на остров и разграбить яйцекладки. Чтобы разрыть и опустошить гнездо, достаточно десяти минут. Что хуже всего, разорители гнезд прибывают сюда регулярно и методично прочесывают весь берег, выбирая яйца из каждого гнезда, в отличие от попадающих сюда случайно рыбаков, которым достаточно поживиться яйцами из одного гнезда. Если бы полное разграбление продолжалось в течение трех или четырех лет, на Эню не осталось бы ни одной гнездящейся черепахи.
На следующее утро Буди попросил Яниса вернуться к тому месту, где накануне черепаха успешно отложила яйца. Он тщательно заровнял все следы, которые оставила черепаха на пути к будущему гнезду. Во всяком случае хотя бы одна яйцекладка должна остаться замаскированной и не потревоженной. Это был великодушный, хотя и очень скромный, жест помощи существам, которые обитают на земле со времен динозавров.
Отплыть от острова оказалось для «Альфреда Уоллеса» весьма непростым делом. Прилив был столь силен, что нас сорвало с якоря и пронесло над рифами, узорчатая бахрома которых просвечивала сквозь прозрачную воду. Когда течение ослабло, мы обнаружили, что дрейфуем в опасной близости от кораллов, завораживающих своей красотой, — их зазубренные края, представляющие смертельную опасность для легких деревянных судов, кое-где уже достигали поверхности воды и царапали дно нашей лодки. Это был именно тот случай, когда мы в полной мере оценили неглубокую осадку прау калулис. У «Альфреда Уоллеса» не было киля, осадка плоскодонного судна составляла всего 40 сантиметров, поэтому нам не стоило большого труда, используя бамбуковый шест, лавировать между выступающими над водой или просматривающимися вблизи поверхности верхушками кораллов. Два тяжелых рулевых весла, которые в нормальном положении погружались примерно на метровую глубину — так легче управлять судном, — были подняты из воды и лежали на палубе в ожидании часа, когда опасность столкновения с коралловыми рифами минует. Прилагая большие усилия, мы проталкивали судно в сторону открытого моря; направление нам указывал Джо — он сидел на носу и высматривал в толще воды темнеющие пятна подступающих близко к поверхности верхушек кораллов.
- Экспедиция «Уллис» - Тим Северин - Путешествия и география
- Китай: самая другая страна - Антон Кротов - Путешествия и география
- Напиши обо мне песню. Ту, что с красивой лирикой - Алена Никифорова - Биографии и Мемуары / Прочие приключения / Путешествия и география
- Страшные Соломоновы острова - Джек Лондон - Путешествия и география
- Когда риск - это жизнь! - Карло Маури - Путешествия и география
- Трубадуры, труверы, миннезингеры - Константин Константинович Иванов - История / Путешествия и география
- Томек в Гран-Чако - Альфред Шклярский - Путешествия и география
- Один на реке - Роман Шкловский - Путешествия и география
- Арабы Аравии. Очерки по истории, этнографии и культуре - Сенченко Игорь - Путешествия и география
- Китайские фантазии - Наталия Тьен - Прочие приключения / Путешествия и география / Современные любовные романы