с любовно выровненной щегольской бородкой. Он не прятался в темноте, не зыркал подозрительно по сторонам, а просто курил, стоя прямо под бледным пятном света от одинокой, случайно выжившей лампочки. И время от времени тыкал пальцем в экран телефона, то ли сверяя время, то ли листая страницы книги. Типичный влюбленный, терпеливо дожидающийся свою даму сердца. Которая, конечно, опаздывает, но скоро, вот-вот придет.
Мужчина медленно выдыхал голубоватый дым, смотрел в телефон и не обращал на Дину никакого внимания. Она сделала шаг вперед. Потом еще один. И еще. Это был совершенно обычный мужчина. Практически в центре Питера. Да и время — всего ничего, только двадцать минут первого, половина окон в домах еще светится. Дина сделала еще один шажок, медленный и осторожный. Мужчина поднял голову и улыбнулся.
— Простите мою навязчивость, девушка, милая, вы не подскажете?..
Он что-то говорил, неспешно приближаясь, и речь звучала певуче и нежно, вливалась в сознание розовой опиумной дымкой. А под тонким, интеллигентным лицом проступало другое — хищное, напряженное, голодное. Оскаленная морда волка под белым чепцом бабушки.
Дина заорала так, что онемело горло.
Развернулась и бросилась прочь.
И врезалась в парочку крепеньких ребятишек в кожаных куртках. Выглядели эти ребятишки типичными гопниками, но лица у них были нормальные, человеческие. И Дина, захлебываясь слезами, тыкнула пальцем в черный провал арки.
— Там… Там!..
Усиленный каменными сводами, барабанной дробью прозвучал звук торопливых шагов. Интеллигентный мужчина с телефоном стремительно покинул свой пост, так и не дождавшись… не дождавшись того, чего ждал.
— Твою мать! — закатил глаза гопник пониже. — Этот мудак свалил. Чертова пьяная курица спугнула нам дичь.
— Досадно, — поддержал гопник повыше. — Но заковыка в другом. Серега, не заметил? Эту пьяную курицу не взял морок. Ну-ка, девушка, отойдемте в сторонку. Расскажите мне, что вы увидели?
И Дина рассказала.
— Сначала меня пригласили пообщаться в Комитет Паранормальной Безопасности. Показали психиатру, протестировали, собрали биографические данные. Потом предложили бесплатные курсы. Ну а совсем потом — работу.
— И как оно?
— Нормально. Официальное трудоустройство, стаж, отпуск тридцать два дня, медстраховка. Зарплата — месячный оклад плюс сумма контракта. Чем сложнее охота, тем больше денег. Ипотеку льготную дали, я уже погасила. Однушку в Питере взяла, на Васильевском острове.
— Однушка в Питере на зарплату бюджетника? — ревниво заинтересовался Сумароков. — А я-то думал, что сказки — это про кощея.
— Как видишь, и про кощея не сказки. Просто места правильные надо знать.
— И места эти, конечно, не в Россоши, — пальцы Сумарокова, не останавливая своего медитативного кружения, медленно поползли вверх по лодыжке.
Дина не знала, что на это сказать. А потому и не стала ничего говорить. Просто потянулась к Сумарокову, ухватила за ворот джемпера и дернула, опрокидывая на себя. Первый поцелуй был мягким, как теплое летнее утро, а второй — полыхнул полуденным зноем, зажигая огонь в крови.
Незаданные вопросы, несказанные ответы больше не имели значения.
Мария Степановна заглянула в библиотеку в понедельник. Прозвенел звонок на большую перемену, и начальные классы многоногой галдящей лавиной потекли по лестнице в столовую. Две учительницы шли рядом с ними, как овчарки рядом с отарой. Мария Степановна, скользнув в приоткрытую дверь, тут же захлопнула ее, отсекая крики и топот.
— Диночка Маратовна! Какая же вы умница! Я знала, что вы справитесь!
— Маркушев все-таки поговорил с Игнатовым, — тяжело вздохнула Дина.
— Уверена, что поговорил. Прямо я, конечно, не спрашивала, но… Игнатов сегодня невероятно тихий и вежливый. Не мальчик, а мечта педагога. Правда, выглядит несколько потрепанным, но… думаю, дело того стоило, — Мария Степановна присела на стул, аккуратно сложив руки на поленях.
— И насколько потрепан Игнатов?
— Для мальчишки, регулярно затевающего драки — весьма умеренно.
— И вы считаете это правильным? Мы же спровоцировали Маркушева на дисциплинарное нарушение. Вынудили ребенка компенсировать собственные непрофессионализм и бессилие.
— Во-первых, Диночка, не вынудили, — назидательно подняла палец Мария Степановна. — Вы же не ставили Маркушеву условий, не пугали репрессиями и не обещали награды?
— Нет, конечно! Я сказала, чтобы он не вмешивался, это обязанности преподавателей…
— Вот именно. Очень грамотное педагогическое решение, полностью одобряю. И обращаю ваше внимание на тот факт, что Маркушев мог прислушаться к вашим словам, а не действовать наперекор. Это во-первых. А во-вторых… Вы, думаю, вполне осознаете, что представляет из себя Маркушев. Послушным бесконфликтным мальчиком он не станет, как бы мы ни старались. Но свою адреналиновую энергию Маркушев может направлять на плохие дела — а может и на хорошие. Вы не изменили поведение Маркушева, вы просто развернули вектор.
— Спровоцировав драку между детьми?
— А хоть бы и драку. Поработаете с мое, Диночка Маратовна — поймете, что драка драке рознь. У нас лет десять назад гуляла очень модная шутка: «Далеко парень пойдет, если милиция не остановит». Так вот, Игнатов как раз тот самый парень, который может далеко пойти. И пусть лучше сейчас его остановит Маркушев, чем через пять лет — Женечка Сумароков. Синяк под глазом лучше, чем статья.
— И все равно мне это не нравится.
— Мне тоже. Но что поделать? Иногда приходится делать то, что не нравится.
Вечерние посиделки с Сумароковым вошли в привычку. Дина сама не заметила, как это произошло. Просто в какой-то момент оказалось, что крохотная кухонька без долговязой фигуры в растянутой черной футболке ощущается неполной. Неправильной.
Сумароков громко стучал посудой, заваривал в пузатом чайничке черный душистый чай, старательно конструировал на удивление ровные бутерброды. А Дина просто смотрела на эту уютную возню и думала: «А что будет потом? Через неделю, через две — когда командировка закончится?». Что будет, когда она оставит эту маленькую кухню с окошком, выходящим в сонный зеленый двор — а вместе с ней и Женьку Сумарокова. Слишком высокого, слишком худого, занудного до тошноты и нежного до головокружения.
Что будет потом?
Дина не знала ответа.
— Эй, не спи. У тебя сообщение дзынькнуло, — Сумароков, поставив на стол тарелку с бутерами, развернулся за чашками.
Читать письмо через телефон не хотелось, и Дина открыла ноут. Начальник аналитического отдела Вяхирев начал оптимистично — с соболезнований. Он посочувствовал Дине, получившей вместо стандартной беспроблемной охоты мозголомный квест с боссом. А заодно и подтвердил — да, Костянов Василий Владимирович не заматеревший некромант, а самый настоящий кощей. Установить точное время перехода его в
