мной из прошлого, заключался в том, что, чем сильнее противник, тем труднее изменить его «правду» на мою.
Я говорил долго. Непозволительно долго для того, кто вот-вот мог отправиться к Пресветлым из-за магического истощения. Выкладывался по полной. Знал, для чего это нужно. Когда реальность поплыла перед глазами, слуха достиг громкий лязг металла.
Снаружи барака кто-то дрался на мечах. Крики и грохот стояли такие, будто на полк фракийцев напала-таки армия Ипервории.
Но отвлекаться было нельзя. В этот день я понял, что Пресветлые крайне мне благоволят. Да, я попал в плен, да, стерпел побои и пытки, но они привели ко мне того, кто был мне нужен. Не просто диала, руководящего полком, а высшего, из-за которого всё и началось. Того, кто способен прекратить конфликт, так хитро развязанный им же самим.
Уже многие годы правитель Фракии не интересовался политикой и передал всю полноту власти в руки своего лучшего друга — генерала Хардварда. Тот большего не хотел, помогал товарищу и купался в роскоши и славе. Вот только душам его не было покоя. На сердце лежал неподъёмный груз, который с каждым годом давил всё сильнее, мешая наслаждаться жизнью. Именно он и сподвиг его на то, чтобы ввязаться в эту авантюру с нападениями на границу.
Теперь у меня был очень весомый аргумент, который помог бы мне забрать любимую из Ипервории. А конфликт с Фракией? Его я уже разрешил.
— Надеюсь, мы друг друга поняли, генерал? — спросил я у диала, давя из последних сил магией.
Я истратил почти весь резерв. Раны, что успели зажить, открылись и теперь нещадно кровоточили. Болело всё, даже кости. Но нужно поставить точку. Успеть сделать это до того, как потеряю сознание.
— Да, мальчик мой. Я по гроб жизни тебе обязан и никогда больше не подниму на тебя руку. Приду на выручку по первому зову, будь уверен, — закивал высший, вставая с колен.
— Люций!
Услышал я отчаянный крик Дуэйна. Именно он устроил заварушку в лагере и теперь искал меня.
— Где ты? Отзовись!
И снова лязг металла, грохот и крики.
— Останови своих людей. Мой брат не враг вам, — хриплым несвоим голосом попросил я Хардварда.
Он вышел из барака, что-то выкрикнул, и стало тихо. Очень тихо.
«Мы перестарались, Люций. Я отдал всё, что было. И крови потеряли много, не могу остановить её…»
Как сквозь сон, услышал свою вторую душу. Уже заваливаясь на бок, увидел, как в барак ворвался Дуэйн. Перепачканный в крови, саже, но целый и невредимый. Это обрадовало настолько, что я даже успел ему улыбнуться, перед тем как провалиться в темноту.
В себя пришёл рывком. Будто меня с того света резко выдернули и вернули в собственное тело. Болело всё, особенно рёбра в том месте, куда генерал всадил огненный меч.
— Твою ж, Люций! Я думал, ты уже не очнёшься. Живой?
Первым, что увидел, было обеспокоенное лицо брата, нависающего надо мной и тормошащего меня, словно куклу.
— Не тряси так, больно же. И пить хочется. Вода есть? Где мы вообще? — Я сделал над собой усилие и осмотрелся.
Я лежал в повозке, которую медленно тащила за собой кляча какого-то крестьянина, сидевшего рядом.
— Едем домой, подальше от этой проклятой страны. Здорово ты того генерала обработал. Он не только остановил своих солдат и показал, где ты, но и обещал не преследовать, выдал мне пару камней берита и помог уговорить этого смертного отвезти нас к границе с Дикеей. Во Фракию я ему тебя забрать не дал, а к этим снобам иперворийцам мы больше ни ногой. Не стоит женщина того, чтобы ты ради неё умер или и того хуже… второй души лишился…
— Стоять! — выкрикнул я что было сил, вынуждая тем самым Дуэйна замолчать, а возницу осадить кобылу. — Поворачивай обратно, — как можно твёрже и убедительнее велел я крестьянину. — А ты, — ткнул я брата пальцем в грудь, — не смей решать за меня.
Из-за накатившей тошноты снова повалился на повозку и застонал. Проклятье! Как же всё болело. Меня будто в руднике завалило валунами, а смерть забрать не пришла. Ощупал себя и понял, что это почти правда. Раны не затягивались, та, что беспокоила больше остальных, и подавно.
Но нужно отдать должное Дуэйну, позаботился он обо мне знатно. Обработал, перевязал. По себе знал, каково это, когда каждый порез заживает месяцами, вот и расстарался.
— Прости, брат. Я вспылил. Спасибо тебе за то, что цел, и за то, что пришёл за мной, несмотря на то что забрали меня прямо в лагерь к врагу. — Я подал руку младшему Алмору и улыбнулся краешками губ. На большее сил не было.
— А разве могло быть иначе?
— Нам нужно обратно. Мне нужно. Ты же понимаешь, что я не сдамся, пока не доведу дело до конца. Да, Фракия больше не нападёт, но то, ради чего я приехал… та, ради которой ввязался во всё это, возможно ждёт меня. И, если это так, я не хочу обмануть её надежд. Даже если это всего лишь самообман, и всё у неё хорошо. — Поняв, что провалялся без сознания не одни сутки, я не смог сдержать разочарования.
— Держи. — Дуэйн протянул мне пару камней берита. — Больше нет. Используй разумно, а то я еле разглядел в твоих глазах вторую душу.
Он был прав: я перегнул палку и чуть не лишился дарованной половины. Жадно поглотил запас магии, имевшийся в камнях, и направил всё на поддержание резерва. Регенерацией можно заняться и позднее. Когда увижу её и пойму, что с ней всё в порядке. Когда снова услышу её голос.
— Проклятье! Я болен, брат. Неизлечимо.
— Оно и видно. — Дуэйн указал на бинты, которые снова окрасились в красный.
— Я не об этом.
— Я понял, — вздохнул он обречённо. — Ладно. Как сможешь ехать верхом, дай знать. Найду нам пару коней. А то на этой повозке мы ещё неделю будем до столицы Ипервории добираться.
Лошадей он нашёл без труда, но в седле я держался плохо. Хотел пуститься в галоп, но физически не мог этого сделать. Рвал и метал, осознавая собственную беспомощность. Успокаивало лишь одно, я точно знал: Дафна там больше не останется. Никто и ничто меня не остановит. Информация, которую я получил от генерала, давала мне преимущества по всем фронтам, даже несмотря на ранения и слабость. Я заберу её, а дальше… будь что будет.
Глава 17. Возвращение
Дафна
— Ваше Высочество! Там тако-о-ое! — Иви вихрем ворвалась в мои покои.
На этот
