Рейтинговые книги
Читем онлайн Журнал «Вокруг Света» №11 за 1991 год - Вокруг Света

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40

В полдень, при полном приливе, «Нинья» преодолела песчаную косу под восторженные крики собравшихся на берегу.

Взор Колона устремился к белым стенам Ла Рабиды, откуда, собственно, и началось его путешествие. На площадке перед зданием монастыря собрались монахи. Один из них стоял чуть впереди, махая обеими руками.

Гордо выпрямившись, в роскошном красном плаще, надетом по случаю знаменательного события, Колон торжествующе поднял руку, приветствуя своего благодетеля, фрея Хуана Переса.

Они бросили якорь, спустили на воду шлюпку. Еще несколько минут, и Колон был уже окружен радостно галдящей толпой. Матросы, рыбаки, плотники, кузнецы, бондари, владельцы мелких лавочек, строители, даже состоятельные купцы — весь город сбежался встречать его. Более всех шумели женщины. Те, кто нашел своих мужчин, пронзительно смеялись и висли у них на шеях. Другие, не видя мужей, возлюбленных, сыновей, братьев, с тревогой в голосе задавали вопросы.

С трудом адмирал добился тишины. Попытался успокоить толпу. Сказал, что все, кто отплыл с ним, целы и невредимы. Сорок человек остались на открытых им землях, заложили основу колонии, которая обеспечит процветание всей Испании. Сорок приплыли вместе с ним. А остальные сорок плывут на борту «Пинты», с которой месяц назад его развел жестокий шторм. Но, раз утлая «Нинья» выдержала его, есть все основания предполагать, что и более крепкая «Пинта» также осталась на плаву. И в самом ближайшем времени можно ожидать ее прибытия в Палое. Наверное, Колон и сам не ожидал, что его пророчество сбудется столь скоро.

Пробившись сквозь людскую стену под градом приветствий и благословений, в одиночку ступил он на тропу, вьющуюся меж соснами, по которой когда-то безвестным путником, ведя за руку сына, поднимался к Ла Рабиде.

Фрей Хуан поджидал его у ворот и поспешил навстречу с распростертыми объятиями, сияя отцовской гордостью за сына, вернувшегося с победой. Он крепко обнял Колона.

— Придите, сын мой. Сюда, к моему сердцу. Мы уже слышали о том, что вы полностью оправдали надежды Испании.

— Надежды Испании! — Колон рассмеялся. — О Госпбди, да пальцев одной руки хватит, чтобы пересчитать тех испанцев, что верили в меня. Остальная Испания, включая и высокоученую комиссию, держала меня за безумца.

— Сын мой, — запротестовал фрей Хуан, — уместна ли сейчас такая горечь?

— Горечь? Во мне ее нет. Оставим ее тем несчастным, которые не могут опровергнуть оппонента. Я же в ответ на насмешки Испании принес ей новые земли. Так что никакой горечи я не испытываю.

Глава 35. Возвращение Пабло

Случилось так, что в те самые часы, когда Колон вкушал первые плоды победы, пусть и не без риска для себя, при дворе короля Португалии, в Малаге, с борта рыбацкого кеча сошел на берег мужчина, В котором и самые близкие родственники с трудом признали бы Пабло де Арану. Бородатый, с впалыми щеками, грязными, спутанными волосами, он был одет в лохмотья, отданные ему рыбаками, которые двумя неделями раньше выловили его из моря.

Венецианцы, потеряв надежду заполучить карту Тосканелли, отправили Пабло на трирему — искупать прегрешения перед Богом и человеком.

Трирема, на которую он попал, отплыла в Испанию, чтобы доставить ко двору их величеств одну высокопоставленную особу. Судно попало в свирепый шторм, один из тех, что прокатились по всем морям в первые месяцы 1493 года. Венецианской триреме повезло меньше, чем каравеллам Колона. Она не выдержала напора ветра и волны и начала тонуть.

Жажда жизни придала Пабло де Аране сил, и он вырвал из палубы скобу, к которой был прикован, а затем прыгнул в бурлящую воду, отплыл от гибнущего корабля. Вскоре тот затонул, да и Пабло едва не последовал за ним, потому что цепь на ноге тянула вниз. На его счастье, мимо проплывало длинное весло, за которое держался другой раб. Схватился за весло и Пабло. Первый хозяин весла, с такой же цепью на ноге, запротестовал, резонно указывая, что весло двоих не потянет. Пабло придерживался того же мнения, потому что мгновением позже, упираясь в весло, выпрыгнул из воды и ударил своего собрата по несчастью между глаз. Полуослепший, тот разжал руки и исчез под водой.

— Иди с Богом, — проводил его Пабло и оседлал весло.

Среди волн виднелись головы тех, кто избежал участи триремы. Одни уже схватились за обломки судна, другие молили о помощи. Пабло и раньше-то считал, что следует заниматься только своими делами и не лезть в чужие, если это не сулит прибыли. Поэтому и здесь он решил, что лучше всего держаться от людей подальше, дабы ни у кого не возникло желания оспорить у него права на весло. И он усердно работал руками и ногами, пока последняя голова не скрылась из виду.

Оказавшись в относительной безопасности, он начал осознавать, что до спасения-то еще очень и очень далеко. Он не только не видел землю, но и не знал, в каком направлении она находится. Небо затянули черные тучи, брызжущие дождем и не позволяющие определить местоположение солнца. Дело к тому же шло к вечеру. И весло уже не казалось ему надежным прибежищем. При удаче, конечно, он мог пережить ночь, возможно, еще один день. А что потом? Кто будет искать его в бушующем море? Поневоле Пабло пришлось задуматься о бессмертной душе, даже пожалеть о ее бессмертии. Но нет, Бог в милосердии своем даст ему шанс начать новую, более праведную жизнь, к которой приведет его покаяние. Что же оставалось ему, как не обещать покаяться во всех грехах, добравшись до берега? И он просил Деву Марию пожалеть его, подкупая ее обещаниями совершить паломничество в один из ее храмов, босиком, в рубище, со свечой в руках, как смиреннейший из кающихся грешников.

Такие вот обеты давал этот мерзавец всю ночь, сидя верхом на весле, которое бросало с волны на волну.

К полуночи ветер ослабел, а к рассвету стих окончательно. Да и волны уже не бились, а чинной чередой шли друг за другом. Когда же совсем рассвело, вдали Пабло увидел берег. Но их разделяло чуть ли не десять миль, и надежда достичь берега была очень призрачной. Он уже с трудом держался за весло, наваливалась усталость, быстро убывали остатки сил.

Тем не менее больше от отчаяния он заработал руками, гоня весло к берегу.

К полудню расстояние до берега заметно сократилось, хотя отдыхать ему приходилось все чаще, и все дольше сидел он на весле, тяжело дыша, не чувствуя ни рук, ни ног. И когда Пабло совсем уж отчаялся, он разглядел впереди, между собой и берегом, коричневый парус. И откуда только взялись силы? Правда, большую их часть он потратил на бесплодные крики и попытки выпрыгнуть из воды в надежде, что его заметят.

Судьба, похоже, не хотела в тот день расставаться с Пабло, предполагая, что он может еще понадобиться. Ветер, дующий с суши, и прибрежное течение позаботились о том, чтобы рыбачий кеч и сидящий на весле человек сошлись в одной точке. Полубесчувственного Пабло выудили из воды и подняли на палубу.

Как тряпичная кукла, лежал он на грязных, пахнущих рыбой досках. Но ему дали глотнуть огненной агардиенте, укрыли одеялом. Рыбаки, естественно, сразу поняли, кто он такой. Об этом ясно говорили цепь, прикованная к его ноге, и шрамы на спине от ударов кнута надсмотрщика. Оставалось только выяснить, с чьих галер он сбежал, и вот тут-то хитроумный Пабло усмотрел возможность поживиться.

И изобразил из себя христианского мученика. Он, мол, дворянин из Севильи, в жестоком морском сражении захваченный в плен мусульманскими пиратами и посаженный на цепь на алжирской галере. Не в силах более выдерживать ига неверных, он решил рискнуть жизнью ради свободы, и однажды ночью, во время шторма, вырвал из палубы скобу, к которой крепилась его цепь, и прыгнул за борт.

Слушали его внимательно. Он уже сидел, прислонившись спиной к мачте, на его волосах и бороде появился белый налет высохшей соли.

— Ага! — кивнул капитан кеча. — Но откуда тогда весло? Как оно оказалось у тебя?

Про весло Пабло забыл. Но нашелся с ответом.

— Весло? А, вот вы о чем, — его губы разошлись в улыбке. — Мы шли по ветру, только под парусами. Все галерники спали. Я вытащил весло из уключины и бросил в воду перед тем, как прыгнуть самому. В темноте и шуме шторма никто ничего не заметил. А теперь милосердием Господа нашего и Девы Марии моя отчаянная попытка спастись удалась, и я вновь среди христиан, — Пабло перекрестился, поднял очи горе, и его губы зашевелились в беззвучной молитве.

Рыбаки сочувственно кивали, вновь угостили его агардиенте, а уж потом Пабло признался, что умирает с голода. Ему дали ловицу и краюху хлеба.

Они расклепали железное кольцо, на котором держалась цепь, ссудили его кое-какой одеждой, извиняясь, что не могут предложить идальго ничего лучше.

В тот же вечер кеч бросил якорь в Малаге, и капитан отвел Пабло в августинский монастырь у подножия Гибралтара, где тот повторил свой рассказ. Добрые монахи с распростертыми объятиями приняли пострадавшего от мавров. Предоставили кров, накормили, приодели в более достойный костюм. Заботясь о том, чтобы он как можно быстрее оказался в кругу друзей, они нашли купца, отправлявшегося через несколько дней в Севилью со своими товаром, и предложили Пабло присоединиться к нему. И тот не нашел предлога отказаться, поскольку с самого начала заявлял, что родом из Севильи. Впрочем, у него и не было резона отказываться. Куда он не хотел попасть, так это в Кордову, где его хорошо знали, а тамошнего коррехидора могла не подвести память. И мошенник решил, что Севилья ничуть не хуже других городов Испании, а уж простаков там никак не меньше, чем где-то еще.

1 ... 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Журнал «Вокруг Света» №11 за 1991 год - Вокруг Света бесплатно.

Оставить комментарий