Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Потому что мои родители не смогли бы оплатить удаление шрамов, — почти беззвучно проговорила Лиза.
— Думаю, для первой примерки достаточно, — громогласно заявила Жюстина Викторовна, и девушки из салона засуетились вокруг Астры, помогая ей сойти с постамента.
Утром следующего дня Истомин принимал экзамен у студентов восьмой ступени. Когда все сдали рукописное эссе и аудитория опустела, к Истомину подошла Соня. Её родителям пришлось заплатить штраф за порчу муниципальной собственности, а в личном деле появилась запись о взыскании за несогласованную пропаганду, однако этим всё и кончилось. Исключения, которого многие ожидали, не последовало.
— Э… — Соня мялась, явно желая что-то сказать.
— Да? — спросил Истомин самым официальным тоном, на который был способен, учитывая обстоятельства.
— Я хотела спросить… Как ваша племянница?
— Спасибо, идёт на поправку, — выдал Истомин дежурную фразу, которой отделывался подобных расспросов уже несколько недель.
— Я рада. — Соня смотрела по сторонам, что-то теребя в руках.
— Вы хотели что-то ещё? — Истомин уже собрал вещи, и не смотреть на студентку становилось всё труднее.
— Вы знаете…
— Да?
— Иногда студенты старших курсов устраивают что-то вроде вечеринок, куда зовут кого-то из учителей, — шёпотом выпалила Соня.
— И? — Истомину очень не нравилось направление беседы.
— Вот. — Соня сунула ему в руку какой-то смятый комок и выскочила из аудитории.
Приглашением на «что-то вроде вечеринки» оказался маленький пластиковый листок с отпечатанным адресом, датой и временем. А на обратной стороне листка разместилась «огромная просьба ко всем получившим приглашение, после прочтения его сжечь». Истомин так и поступил, твёрдо намереваясь мероприятие проигнорировать.
Однако его решение пошатнулось уже на следующий день, когда в одном из коридоров Гимназии он случайно подслушал разговор Евы и Тони.
— Ты поедешь? — спрашивала бледная и осунувшаяся Тоня.
— Конечно, — кивнула Ева.
Никто из них присутствия Истомина не заметил — Тоня отрешённо смотрела по сторонам, будто обдумывая что-то. А Ева увлёчённо строчила в коммуникаторе.
— Нельзя такое пропускать, — сказала Ева, не поднимая глаз.
— Что-то грандиозное затевается? — вяло спросила Тоня после небольшой паузы.
— Угу, — кивнула Ева, по-прежнему не отрываясь от экрана коммуникатора. — А ты, что, не собираешься?
— Нет, — сухо ответила Тоня, глядя в сторону. — Мне нужно к врачу.
— А в другое время нельзя сходить? — Ева наконец подняла голову.
— Нельзя.
— Ну и зря. — Ева вернулась к своей переписке. — Даже Несс поедет, а она такие сборища на дух не переносит.
— А с чего она в этот раз пойдёт?
— Не знаю, — пожала плечами Ева. — Кто её разберёт. Может, хочет надрать задницу этой мерзкой пигалице с конской чёлкой. Несс — девчонка мстительная. От неё живым ещё никто не уходил. — И Ева залилась картинным гортанным хохотом, но закашлялась, икнула и вернулась к переписке.
Вечеринка состоялась девятого июня, местом проведения в приглашении значился дом номер одиннадцать литера «Г» по второй линии посёлка «Тополя». Кому принадлежал этот дом, Истомин не знал. Около половины девятого он сошёл на станции и пешком отправился искать место сбора. Он двигался по шоссе, окаймлённому по обеим сторонам зеленеющими тополями. Как-то Истомин слышал, что раньше, ещё до повальной модификации деревьев, тополя разбрасывали всюду пух, вызывающий аллергию. Что это был за пух и как деревья могли его разбрасывать, Истомин не представлял.
Солнце клонилось к закату, тени становились длиннее и причудливее, ветер шуршал молодой листвой, отчего казалось, что деревья искрятся. Дачный сезон ещё не начался, и большинство домов стояли с закрытыми окнами. На заборах и столбах красовались уже знакомые Истомину зелёно-розовые листовки эко-амазонок. Большинство листков уже были потрёпаны ветром, краска потускнела от дождей, но встречались и свежие яркие экземпляры.
Истомин подошёл к одному из столбов, чтобы рассмотреть ближе листовку, призывающую кару небесную на «РусарЪ». Постер явно был отпечатан недавно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})По столбу скользнул яркий луч. Обернувшись, Истомин увидел подъезжающий гибридный мобиль. Поравнявшись с Истоминым, машина остановилась, и из окна выглянул Хуберт Подпорожский.
— Ух ты, и учителя с нами, — весело крикнул он. — Садитесь, подвезём!
Дверь машины открылась, и Истомин забрался внутрь. В салоне, тесно прижавшись друг к другу, сидели Тимур, Валя, Лиза и Арнольд.
— Так, ребятки, а ну потеснимся, — скомандовал Хуберт.
Истомин кое-как втиснулся между Арнольдом и дверцей машины.
— Все уместились? — спросил Хуберт. — Тогда поехали!
— Вы, значит, шпионить будете? — сказал Арнольд, поглядывая на Истомина.
— Так точно, — пробормотал Истомин, которому и дышать-то с трудом удавалось.
Дальше Истомин ехал молча, почти не прислушиваясь к разговорам студентов. Ни Агнессы, ни Евы в машине не было, и присутствующие их не упоминали, поэтому о том, что затевалось, узнать не получилось. Значит, постоянно надо быть начеку и заранее приготовиться к любым сюрпризам.
Дом одиннадцать литера «Г» оказался единственным обитаемым во всей округе. В ярких окнах мельтешили тени, и даже на приличном расстоянии слышалась музыка.
Когда Истомин вошёл в холл вслед за компанией, вечеринка уже была в разгаре. Всё здание как будто пришло в движение — пространство смеялось, кричало, звенело, танцевало, везде мелькали лица, улыбки. Истомин обнаружил, что никто, встретив его, не смущался, не прятал выпивку и даже не здоровался.
— Ой, вы всё-таки пришли, — раздался откуда-то тоненький голосок.
Истомин обернулся. Перед ним, покачиваясь, с бокалом пива в руке стояла Соня. Лицо её раскраснелось, блуждающий взгляд с трудом сфокусировался на Истомине.
— Я та-ак рада! — Соня попыталась положить руки на плечи Истомина, споткнулась и повисла на нём, облив пивом. — Ой, — Соня икнула а потом расплылась в глупой улыбке.
Истомин попытался поставить её на ноги, но это оказалось невозможно, Соня шаталась и что-то несвязно бормотала. Внезапно он всей кожей ощутил, что за ним кто-то наблюдает. Поверх головы Сони он рассмотрел заполненную знакомыми лицами гостиную, в углу которой на подоконнике сидела Агнесса.
Она внимательно и чуть насмешливо рассматривала Истомина, и от этого взгляда пробивала лёгкая дрожь. Истомин всё-таки стряхнул с себя повисшую на нём Соню и направился к Агнессе, чтобы прямо спросить, что она задумала, но путь ему преградил пьяный Самсон Бурливин.
Он даже не узнал Истомина, просто навалился на него, чуть не сбив с ног. Истомин помог Самсону сесть на пол, тот пробормотал что-то вроде «спасибо» и, отвернувшись к стене улёгся на бок, уснув прямо посреди прохода.
Когда Истомин выпрямился, рядом с Агнессой уже сидел Викент Левиафан. Он что-то шептал ей на ухо, а Агнесса чуть улыбалась.
В гостиной происходило хаотичное движение, которое постепенно переросло в скандирование.
— Стриптиз! Стриптиз! — кричали десятки пьяных голосов.
Кто-то приглушил свет, Истомина оттеснили в дальний угол. На середину комнаты выдвинули большой стол, очевидно, из столовой. Музыка заиграла громче, и на столе вдруг оказалась Моника Джелато, пьяная, как и большинство гостей. Она, громко смеясь, под аплодисменты и улюлюканье стянула с себя почти всю одежду, а в финале танца рухнула со стола.
— Моя очередь! — раздался тонкий визгливый голос.
К столу пробиралась Соня. Она находилась с другой стороны большой комнаты, набитой пьяными подростками, и Истомину, чтобы её остановить, пришлось пробиваться сквозь гудящую и ревущую ораву.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})Когда он добрался до стола, Соня уже успела полностью раздеться и спрыгнуть на пол с противоположной стороны, так что все усилия Истомина оказались бесполезными. В ярости он развернулся и начал прокладывать путь к выходу, не обращая внимания на визг и пошлые выкрики толпы, подбадривающей очередную танцовщицу.
- Бункер. Смена - Хауи Хью - Социально-философская фантастика
- Релокант (СИ) - Чайка Дмитрий - Социально-философская фантастика
- Недруг - Рейд Иэн - Социально-философская фантастика
- В двух шагах до контакта (СИ) - Темные Окна - Социально-философская фантастика