О чём думал Сергей, подводя под ней черту? О боли? Нет – она была такой сильной, что заглушала сама же себя. О доме? Нет – они там вдвоём, они справятся. О попытке спасения? Нет – это уже невозможно. О надежде? Нет – она умерла ещё раньше него.

Он думал о том, как бы не промазать.

Ружьё, всё отказывалось опираться дулом в какую-либо часть головы, а всё елозило из стороны в сторону. Если выстрел пройдёт мимо, либо лишь чуть-чуть оцарапает, то перезарядить, даже при всём старании/желании, не получится точно.

Стая, желая урвать свой кусок финальной стадии онтогенеза, рванула к поверженному наземь отцу Павлика, оставляя за собой, на снегу, почти ровные дорожки следов.

Пусть жрут, тут уже ничего не изменить.

Лишь только я хозяин своей жизни и забрать её у себя, лишь вправе тоже только я.

Палец нажал на курок.

Картечь пробила подбородочную мышцу, разорвала язык и, не встретив сопротивления в нёбе, вошла в череп. Мозг наполнился металлом, взамен подарив часть себя, через новообразованное отверстие в затылке, окружающему миру.

Повезло – не промахнулся.

Грохот выстрела на мгновение приостановил бегущих и испугал возгордившегося смелостью переярка, который, от неожиданного страха, даже спрыгнул с безжизненного тела, но очень скоро, всё вернулось на круги соя.

Тетеревиная стая, перелетающая к новому месту кормёжки, даже не обратила внимания, на восемь животных, одетых в жесткий густой мех и что-то там поедающих.

Четырёхлетний Дима вышагивал маленькими ножками, обутыми в коричневые сандалики, по асфальтированной центральной площади города. Несмотря на огромное количество народа, шумную музыку и громкие речи, мальчик чувствовал себя полностью защищённым, так как его ручки были поделены между собой родителями, крепко за них держащими. А разве может кто-то быть сильнее папы с мамой?

Город праздновал свой триста сорок четвёртый день рождения.

Его жители вывалили живой массой на специально отведённую под праздник территорию, с радиусом в километр, посередине которой возвышался, недавно подкрашенный, памятник Владимиру Ильичу.

В любое увеселительное мероприятие люд делится на две категории – на тех, кто зарабатывает и тех, кто тратит. Первые уже выставили многочисленные лотки/палатки, заполнив их подобающим в таких случаях товаром, а вторые, потихоньку, выстроились в очереди, чтоб заполучить то, что в принципе им и не особо-то нужно.

Но Димочка увидел то, что не просто нужно, а прямо таки необходимо – большущий воздушный шарик в форме рыбки Немо, из одноимённого мультика с добавлением приставки – «В поисках». Он был сделан из блестящей, яркой фольги и выгодно выделялся на фоне обыкновенных, невзрачных, классических латексных.

Ну, разве можно отказать ребёнку, когда он очень-очень сильно чего-то хочет? Конечно можно! Но, только не в этом случае.

Обменяв полтора процента своей месячной зарплаты на желание сына, отец привязал верёвочку, от надутого гелием мультяшного героя, к лямкам на детских шортах – чтоб случайно не улетел.

И так, уже вчетвером, они счастливые потопали веселиться дальше.

Ночь.

Город забросил в свою копилку ещё один год. Металлический Ленин, стоя на постаменте, созерцал центральную площадь, заваленную пустой тарой из-под алкоголя, которую выхватывали из темноты четыре рабочих фонаря (из двенадцати положенных). Иногда слышались крики разрозненных компаний (от двух до шести человек в каждой), возжелавших продолжения банкета. Похмелье разминалось перед утренним марш броском по головам чересчур злоупотребивших. Димочка же, лёжа в кровати, во сне, воспроизводил модифицированные обрывки дневных воспоминаний и заметно улыбался. Над его головой, молчаливо упёршись в потолок, завис Немо, периодически щекоча ребёнка своей длинной веревочкой.

День.

Ночь.

День.

Подспустившийся шарик уже не выглядел так бодро – да и само воздушное парение являлось жалкой пародией былого величия. Мама, предчувствуя неминуемые слёзы с истерикой, по поводу кончины нового любимца, сделала ход конём – рассказала сыну историю о том, что у рыбки тоже есть свои родители, которые, конечно же, по нему соскучились и теперь её надо отпустить на улицу, чтоб она могла уплыть домой.

Не почувствовав явной подозрительности рассказа, обладатель самых красивых в мире сандаликов коричневого цвета (уж в этом то, точно сомнений не было), потратив пятнадцать минут на прощание и слова о вечной памяти, любви и дружбе, вышел, под присмотром взрослых, на балкон пятого этажа (толи ли лифты были не по карману городскому бюджету, толи болотистое прошлое почвы сказалась, но «пятиэтажки», это максимум, на что можно было рассчитывать, созерцая окрестность в поисках жилых высоток) и передал купленного друга в руки к слабым ветряным потокам.

«Мы вольные птицы; пора, брат, пора!Туда, где за тучей белеет гора,Туда, где синеют морские края,Туда, где гуляем лишь ветер… да я!..»[51]

Куда улетают воздушные шарики?

Сбивать самолёты?

В гости к Олимпийскому Мишке?

К святому Петру, чтоб он украшал ими райские ворота?

На свободу?

В принципе, у каждого варианта найдется материально подтверждение и его можно принимать за неоспоримую истину, но наш герой выбрал другой путь.

Фальшивый Немо, то набирая высоту, то вновь падая, летел в аккурат на самом безопасном для себя уровне – над тем, обо что можно было бы зацепиться и под тем, где сила атмосферного давления становится меньше и газ, находящийся внутри полого тельца, начинает расширяться вместе со стенками, тем самым разрывая их в клочья.

В общем, чувствовал он, местом под хвостовым плавником, как подольше продержаться.

Город остался далеко позади. Пришедший взамен и кажущийся бесконечным лес сначала поредел, а затем окончательно сошел на нет.

И открылась пред ним Егра.

Заброшенная, опустошенная, доживающая, под давлением времени, свой последний век. Да и хватит ли её на него?

Воздушный шарик, истративший во время полёта всё своё внутреннее топливо из гелиево-воздушной смеси, понял, что теряет силу. Поразмыслив, он пришел к выводу, что волочить своё существование уж лучше тут, между осевших деревянных конструкций, чем в кронах игольчатых деревьев, которые уже призывающе виднелись вдалеке.

Лавируя между постройками, Немо несколько раз зацеплялся своей длинной верёвкой, но «Ветер, ветер ты могуч…»[52], по старой дружбе, помогал избавиться от арестантских оков. В итоге, добредя до одного более или менее ухоженного двора, персонаж PIXARовского мультика, одетый в яркую кожу из фольги, наконец успокоился.

«– Хьюстон, База Спокойствия здесь. «Орёл» совершил посадку»[53]

В тот момент, когда любитель пощекотать спящего ребёнка коснулся горизонтальной поверхности, при этом поудобнее улёгшись на бок и уставив нарисованные глаза в одну точку – земля, в полуметре от него, провалилась.

Нет, ни какая геенна огненная не развернулась и даже не собиралась, просто Павлик уже докопал до поверхности и эта самая поверхность отреагировала на сей факт по-своему.

Заваленный мальчик играл в игру под названием «Окклюзирующий тромб в мелких артериях». Правила просты – закупоривай собой проход и все дела. Одно «но» – эта забава разонравилась младшему Грачёву почти сразу же, как началась. И теперь, зафиксированный и парализованный, он, дико крича и извиваясь (если эти еле заметные телодвижения можно было так назвать) пытался выбраться.

Как хорошо, что есть друзья, а особенно воображаемые.

Крот Подкопкин сидя в ямке, стал забрасывать своего сотоварища по побегам, многочисленными советами, выкрикивая их в проскоблённую в брёвнах дыру. Успокоенный сильно писклявым, но таким родным голосом полуслепого животного, Павлик постепенно взял себя в руки и стал оценивать ситуацию.

Я могу дышать – значит, засыпало не сильно. Я не могу двигаться – значит, засыпало сильно.

И всё, на этом вся оценка и закончилась.

Приготовившись к новому приступу паники, он вдруг почувствовал, что в левый ботинок кто-то заполз.

Кто-то скользкий и противный.

Семилетний парень, удивительно ловко, используя правый носок, стянул обувку, которая, неожиданно, теперь стала принадлежать не только ему.

Фу, опасность миновала. Еще только не хватало, чтоб какой-нибудь червяк прогрыз дыру в его пятке.

Стоп, стоп, стоп.

Как же он раньше не почувствовал, что всё что ниже колена, вполне спокойно могло двигаться по его усмотрению и желанию. Видно мозг адекватно воспринимал лишь верхнюю половину ребёнка, тем самым совершенно игнорируя нижнюю.

Значит ещё не всё потерянно.

Павлик, с большой трудностью, стал потихоньку, ногами, выталкивать вниз, в ямку, завалившую его землю. Затем, когда он наловчился и освободил себя по пояс, процесс пошел быстрее, тем самым вливая в семилетнее тельце десятки вёдер радостной энергии.

1 ... 32 33 34 35 36 37 38 39 40 ... 42

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Седьмое лето - Евгений Пузыревский бесплатно.

Похожие на Седьмое лето - Евгений Пузыревский книги

Французское завещание - Андрей Макин - Современная проза
Праздник похорон - Михаил Чулаки - Современная проза
Он, Она и интернет - Валерий Рыжков - Современная проза
Считанные дни, или Диалоги обреченных - Хуан Мадрид - Современная проза
Кипарисы в сезон листопада - Шмуэль-Йосеф Агнон - Современная проза
Жизнь прекрасна, братец мой - Назым Хикмет - Современная проза
Весна варваров - Йонас Люшер - Современная проза
Гроб Хрустальный. Версия 2. 0 - Сергей Кузнецов - Современная проза
Голем, русская версия - Андрей Левкин - Современная проза
Повторение судьбы - Януш Вишневский - Современная проза

Оставить комментарий