плена. Если бы не разбитая губа, я рассмеялась бы им в лицо!
– Скучаешь, сучка? – слышу уже знакомый голос того парня с золотыми зубами. – Чёт муж-то не торопится тебя вызволять, – он вальяжной походкой, держа руки в карманах своих джинсов, подходит, склонив голову набок и рассматривая меня едким взглядом. – Чё заткнулась, язык проглотила, когда тебе Босс зарядил? – держит спичку в руках, ковыряясь во рту.
Уже не в силах бороться с жаждой, я проигрываю в борьбе с гордостью и обращаюсь к одному из своих похитителей:
– Пить… – губы настолько пересохшие, что даже это слово мне удаётся произнести с огромным трудом.
– Пить хочешь? – переспрашивает он, на секунду кажется, что в этих людях всё-таки есть что-то человеческое, но глубоко ошибаюсь: – Давай, я как раз ссать хочу! – парень подходит, ещё ближе расстёгивая ширинку своих штанов. С отвращением зажмуриваю глаза, а золотозубый начинает издевательски хохотать. Но смех его длится недолго, а прерывается от оглушительного взрыва такой степени, что уши закладывает от грохота. – Чё за хуйня?! – дёрнувшись, парень достаёт нож из-за пояса и проходит к двери, в тот же момент она открывается и спешно входят несколько других вооружённых мексиканцев.
– Макаронники напали! – держа автомат в руках, произносит один из вошедших.
Макаронники? Это они так называют клан Максимилиана? Неужели муж пришёл за мной?.. Из глаз начинают течь слёзы то ли от бессилия, то ли от волнения, что он может пострадать.
– Чё, от счастья рыдаешь? – спрашивает мужчина постарше, меняя магазин в пистолете. – Рано радуешься, сказали в расход тебя пустить на глазах у мужа!
Грохот от взрывов продолжается и становится слышен всё отчётливее, что подсказывает о приближении Максимилиана и его людей. Боже, они убьют меня на его глазах. Не прекращающаяся стрельба вызывает по всему телу дрожь, представляю, как в эту самую секунду умирает чей-то брат, отец, муж, парень…
Кем бы они ни были, не важно, из какого клана и за какую цель ведут войну, в первую очередь они люди… наверное, отец избил бы меня собственноручно за такие мысли о врагах…
– Готовься умереть Лучано-Галанте! – скалясь в предвкушении, обращается золотозубый с жаждущим моей смерти злорадным лицом. Он приставляет дуло автомата к моему виску, я, зажмуриваясь, стараясь абстрагироваться и представить, что нахожусь в совершенно другом месте.
В голове всплывает нежный голос мамы и молитва, которую она читала мне на родном языке в детстве вместо колыбельной…
«Padre nostro che sei nei cieli,
sia santificato il tuo nome,
venga il tuo regno,
sia fatta la tua volontà, come in cielo così in terra.
Dacci oggi il nostro pane sóprasostanziale
e rimetti a noi i nostri debiti, come noi li rimettiamo ai nostri debitori
e non permettere che siamo indotti in tentazione; ma liberaci dal maligno.
Poiché tuo è il regno, la potenza e la gloria nei secoli.
Amen»
Я боюсь смерти, кто бы что ни говорил, ожидание своей кончины всегда страшно. Жалко оставлять маму, она будет плакать… Мы так и не увиделись с ней ни разу после моего переезда в Лос-Анджелес, а в последние дни даже не смогли поговорить по телефону.
Склонив голову, тихо всхлипываю, вспоминая лица самых любимых сердцу людей, и среди них обязательно мелькает Максимилиан. Он стал частью моей жизни, хоть наши отношения и сложные.
Расстроится ли отец? Конечно, каким бы жестоким он не был, я его кровь и плоть… Он защищал меня всю жизнь и пытался не допустить подобного, оберегая своими методами, пока я жила под его опекой в Сиэтле…
Марко, старший брат. Зная его характер, всю оставшуюся жизнь он будет ненавидеть весь мексиканский народ за одну мою смерть… Вспоминаю, как мы грызли друг друга в подростковом возрасте, и мгновенно начинаю жалеть об этом…
Стефания, лучшая и единственная подруга, надеюсь, она не будет долго горевать и однажды всё-таки найдёт для себя человека, с которым свяжет свою жизнь…
Непрекращающиеся крики и звуки выстрелов из автоматов, которые вызывают во мне чувство, что я попала в самый настоящий ад, заставляют вернуться в реальность. Максимилиан… как только я хочу представить мужа и мысленно попрощаться с ним тоже, его суровый голос с одышкой, будто кросс пробежал, разносится не только в моей голове, но и во всём помещении.
– Ваш Босс мёртв! Сложите оружие! – приказывает Максимилиан стальным голосом, от которого внутри всё холодеет от животного страха, что он вызывает. Я поднимаю глаза перед собой и вижу стоящего в помещении мужа, его белая рубашка вся посерела от пыли, видимо, после взрывов. Она в красную крапинку, рукава закатаны на руках по самый локоть, а сами ладони в крови…
– Стойте на месте, или её мозги окажутся на той стене, – вдавливая дуло в мою голову, приказывает мексиканец, держа меня на мушке.
Максимилиан швыряет, что-то вроде золотого кольца под ноги мексиканцев, и те отскакивают, как ошпаренные вампиры от солнца. Кажется, я видела этот перстень на пальце того главаря, когда он бил меня!
Помимо мужа в боевой готовности стоят ещё по меньшей мере десять бойцов, которые сканируют помещение цепким взглядом, словно прицениваются и делают расчёты, они держат под прицелом моих конвоиров. Дуло автомата опускается от моей головы, и я еле заметно выдыхаю, неужели Максимилиан действительно убил главаря вражеского клана? Однако шум из коридора продолжает доноситься, подсказывая, что бой ещё не закончен, и остальные солдаты мужа в эту секунду уничтожают своих заклятых врагов.
– ДАЮ ВАМ ДЕСЯТЬ СЕКУНД! – как гром среди ясного неба вопит Максимилиан, так что даже я вздрагиваю, его тон подсказывает мне, что церемониться с ними он не намерен. Бросаю быстрый взгляд на мексиканцев, они держат оружие полуопущенным и переглядываются между собой, сомневаясь в дальнейших действиях. Когда истекает отведённое время, муж, видимо, решает, что дал им право выбора и, смотря хищным взглядом на мексиканцев произносит: – Chiudi gli occhi, Ariella!5
Сразу же поняв родной язык, я мгновенно закрываю глаза и даже вздрогнуть не успеваю, как раздаются оглушающие выстрелы. Максимилиан сказал закрыть глаза, чтобы я не видела, как они будут расстреливать этих парней....
Не видела, но я всё слышала…
Вздрагиваю, когда кто-то, бесшумно приблизившись, прикасается ладонью к моей щеке.
– Ты… пришёл… – с придыханием и тяжестью произношу, открывая глаза и увидев склонившегося надо мной мужчину.
– Всё закончилось, маленькая, – успокаивающе шепчет Максимилиан, его тон разительно отличается от того, каким он говорил минуту назад со своими врагами.
– Вы нашли… Густава? – хриплю, вспоминая о мужчине, который был за рулём. – Я
