сделать.
Йен тянет меня обратно, и я могу почувствовать его твердую спину. Это относится ко всему его телу. От груди до бедер он просто мраморный. Он шепчет мне в ухо:
— То, что я не вогнал в тебя свой член, не означает, что я не думаю о тебе каждую минуту и не хочу тебя больше, чем миру нужен кислород.
Свои руки, которые сжимают мои запястья, Йен опускает к моим шортам, и на мгновение я задерживаю дыхание, кажется, он собирается меня развернуть и целовать, пока я не вырублюсь.
Кашель прерывает нас, и мои глаза поднимаются на того, кто смотрит чуть выше моей головы, и его лицо серьезное. Общение проходит между ним и Йеном. Тед кивает, а затем подмигивает мне. Молчаливые сообщения явно замаскированы тестостероном, но, возможно, это была претензия Йена по поводу меня. К сожалению, точка протеста дошла и до меня. Я уже проявляла слабость, когда дело касается Йена.
— Виктория Корриелли, познакомься с Тадашубу Кага, отпрыском империи Кага, — Йен знакомит нас. — Тед — старый друг.
Впервые я замечаю, что нигде нет дверей. Полы сделаны из какого-то темного, полосатого дерева, а стены покрыты серыми квадратами с закруглёнными краями. Через каждые полтора метра расположены арки от пола до потолка, я так понимаю, что некоторые из них являются дверьми. Кага жестами приказывает нам войти.
Внутри это просторная комната с видом на двухуровневый ночной клуб. Более длинная комната напоминает стадион, куда я когда-то доставляла черную икру во время игры Гигантов. Компании, принимавшей российских олигархов. Сандра рассказала мне позже, что икра стоила почти двадцать штук. Я доставила только пять маленьких контейнеров для них. Тед и Йен, думаю, были бы не удивлены, что банка черной икры стоит четыре тысячи. Жизнь некоторых людей просто нереальна.
Передняя часть гостиной полностью стеклянная от пола до потолка, тяжелые синие бархатные шторы свисают с обеих сторон. Возле передней стеклянной панели установлены две платформы с подушками размером с небольшую кровать. На подиуме стоят кресла и столики. Там, где находимся мы, есть пара барных стульев и большого размера тележка с бокалами и бутылками алкоголя. Внутри помещения не играет музыка, но вибрацию клубной музыки можно ощутить под ногами.
— Что я могу предложить выпить? — Тед спрашивает, останавливаясь возле тележки. Йен поворачивается ко мне с приподнятой бровью.
— Сингапурский слинг? — не уверена, должна ли я просить Теда смешать напиток, но поскольку он спрашивает, я не буду стесняться. Думаю, мне нужно выпить, прежде чем закончится эта ночь.
Тед нажимает на кнопку рядом с тележкой и говорит:
— Сингапурский слинг и еще один про запас.
— Сейчас, мистер Кага, — голос на другой стороне отвечает с готовностью.
— Откупоришь новую бочку? — Йен спрашивает с искренним рвением в голосе.
— Восемнадцать лет, немного специй и вишни с ванилином. Думаю, тебе понравится.
— Семья Кага является крупнейшей компанией по производству напитков в мире, они делают одни из лучших односолодовых виски на рынке, — объясняет Йен, устраиваясь в одном из кресел. Он тянет меня на колени и оборачивает руки вокруг меня, оставляя одну на верхней части моего левого бедра. Я немного ежусь, мне не совсем удобно в этой интимной позе перед незнакомцами, но своей рукой Йен пресекает все мои движения.
— Мы — всего лишь точка на карте, по сравнению с предприятием Керр, — Тед говорит сухо.
— Не позволяй ему чувствовать себя маленькой, Тайни, — Йен протягивает ноги. Стук в дверь, приносят наши напитки, которые Тед подносит к столику. Он садится на стул рядом с Йеном и раздает напитки.
— Его деньги старше, чем Соединённые Штаты Америки, и их, вероятно, достаточно, чтобы купить несколько территорий.
Сингапурский слинг с освежающим вкусом и оттенком сладости — идеальное сочетание.
— Обычно ребята хвастаются тем, у кого больше, но вы спорите о том, у кого банковский счет пожирнее. Это самая странная разновидность члено-позирования, которую я когда-либо видела.
Я качаю головой и делаю еще один глоток. Тед с Йеном молчат, потом начинают смеяться.
— Где он тебя нашел? — спрашивает Тед, вытирая с глаз слезы и держась за живот.
Я смотрю на Йена и говорю:
— Общий знакомый.
— Нет секретов от Теда, — говорит Йен. — Тайни — сводная сестра Малкольма Хеддера.
Это откровение заставляет Теда смотреть на меня с подозрением.
— Так вы не вместе? Это все для шоу?
Он наклоняется, чтобы схватить мою руку, но Йен блокирует его.
— Да, для шоу, — говорю я.
— Не для шоу. Мы вместе, — Йен отвечает вместе со мной. — Мы вместе, — повторяет он, обдавая меня тяжелым взглядом и сильнее обхватывая рукой мое бедро.
Я не спорю в общественных местах, так что крепко сжимаю губы, хотя умираю, как хочу сказать Йену пару ласковых.
Останавливаюсь на:
— Все сложно.
Из лаунжа владельца виден весь танцпол. Кага нажимает кнопку, и стекло превращается в экран, показывая восемь разных каналов безопасности. Он выбирает один канал, перекрывая все. Камера направлена на ухоженного мужчину лет сорока. Я узнаю его мгновенно, Ричард Хоу, моя цель. Я отталкиваю Йена, и после небольшой борьбы он отпускает меня.
— Это источник вашего осложнения? — спрашивает Кага.
Я киваю, но мой взгляд прикован к Хоу. Он стоит на балконе над вторым этажом, держа маленький стакан в руке. Очень близко к нему стоит красивая брюнетка. Он перекидывает ее волосы через плечо в кокетливом движении. Они продолжают говорить, и через мгновение мы видим, как они обмениваются телефонами.
Хоу фотографирует женщину, а затем они вместе позируют для его камеры.
— Что он скажет жене? — спрашиваю я, мне действительно любопытно.
— Некоторые говорят, что она знает, и ей все равно. Другие считают, что она ничего не знает. Это довольно разные люди, с которыми могла бы общаться Сесилия Монтгомери Хоу.
— Слишком старые?
— Слишком бедные, — отвечает сухо Кага. Когда я наблюдаю за Хоу, Йен молчит, полагаю, привыкший иметь на все свое мнение. Как он это делает? Если бы я видела, как он флиртует с другой женщиной, даже зная, что это фарс, я бы ревновала и злилась. Как он может все так разделять?
— Ты хочешь, чтобы я пошла туда сегодня вечером и узнала номер его телефона? — спрашиваю я Йена.
Долгое время он не реагирует, а потом таким тоном, что я едва слышу, отвечает:
— Нет. Я не хочу этого.
Одним быстрым движением он поднимается и швыряет стакан с виски в боковую стену.
— Извини, — бормочет он, а затем уходит.
Я замираю от такого проявления агрессии и нахожусь в смущении. Кага ловит мою руку, когда я поворачиваюсь, чтобы
