Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ярославцы
«Ярославец – венец создания в Великороссии по своим дарованиям», – писал И. С. Аксаков [222] . Резкое своеобразие населения этой губернии отмечали многочисленные свидетельства современников.
Протоиерей П. А. Смирнов, обращаясь к своим землякам, жившим в Петербурге, так описывал эту особицу ярославцев среди уроженцев других губерний: «Характеристические черты населения: дар предприимчивости, умение ужиться где угодно и с кем угодно и найтись в самых трудных обстоятельствах, выносливость в труде и нужде до последней степени возможности, дар сообразительности <…> и решимость на риск в благоприятную минуту. История всех здешних ярославцев, с незначительными изменениями, одна: наденет отец или мать образок на шею, даст медный пятак в руку, и – ступай с Божьим благословением. И вот, натерпится, намается человек, но встанет наконец на ноги, берет в руки дело, строит там, в деревне, дом высокий, или школу, или церковь, приобретает известность, дает начало богатому роду в столице» [223] .
Наблюдение земского исследователя: «Смышленость ярославского крестьянина и его природная сообразительность открыли ему доступ во все концы нашего обширного государства; но особенно охотно избрал он центром своей отхожей деятельности нашу северную столицу <…> вы не встретите его ни землекопом, ни каменщиком, ни бурлаком, <…> а пошел он приказчиком в лавку, половым или буфетчиком в трактир и на всякую другую деятельность, требующую не тяжкого труда, а лишь известной смышлености и расторопности» [224] .
Наконец, бытописатель столичной торговли видел специфику ярославского отходника так: «Малоземельность и скудость почвы давно приучили ярославца к отхожим промыслам, которые он обратил в постоянный источник своего благосостояния. Вращаясь между людьми всех классов, и по преимуществу в столицах и больших городах, ярославец выработал себе особую манеру обращения: вежливую, вкрадчивую, что называется "себе на уме". Жизнь в городах и служба в трактирах и торговых заведениях познакомила ярославца с роскошью и щегольством: и мужчины и женщины любят щеголять нарядами и вообще по одежде и обстановке казаться более горожанами, чем поселянами» [225] .
Крестьяне Ярославской губернии по преимуществу уходили на промысел в Петербург. С момента основания новой столицы она перенимала все большую долю Ярославцев, работавших на стороне. Первые достоверные статистические данные о направленности отхода относятся к 1842–1852 гг. К этому времени в Петербург ежегодно направлялся 27751 ярославский крестьянин, т. е. 47,7 % от общего числа взявших паспорта для того, чтобы покинуть пределы губернии. По профессиям доля тех, кто уходил в северную столицу, среди всех ярославцев-отходников выглядела так: строители – 48,0 %, торговля – 36,0 %, прислуга – 35,4 %, огородники – 77,6 %. В 1897 г. 52,8 % всех ярославских крестьян отправлялось в Петербург и только 13,2 % – в Москву [226] . Преобладание отхода в Петербург сохранялось и в начале XX века.
«Ярославское благотворительное общество в Петербурге» (далее ЯБО) – самое старое из официальных земляческих организаций столицы. Оно стало самым влиятельным и представительным из земляческих обществ Петербурга, эталоном и предметом зависти и подражания.
Мысль о создании ЯБО возникла в 1893 г., устав утвержден в 1894-м, торжественное открытие состоялось 28 декабря 1897 г. в зале Общества распространения религиозно-нравственного просвещения. Инициатором создания общества стал председатель учебного комитета при Синоде протоиерей П. А. Смирнов. 70 петербургских ярославцев собрали 673 рубля и избрали правление во главе с коммерции советником И. С. Крючковым [227] .
Крючков, остававшийся председателем общества до 1917 г., родился в 1849 г. в Петербурге в семье крестьянина-ярославца, уроженца села Николо-Задубровское Рыбинского уезда. Свою карьеру в торговле он начал по окончании Реформатского училища в фирме Елисеевых. Знание иностранных языков и усердие в работе обеспечило ему быстрое продвижение в крупнейшем торговом доме Петербурга. Он заведовал торговой конторой Елисеевых в Гостином дворе, а затем завел собственное дело. Купец-фруктовщик, он содержал три лавки в Апраксином дворе, много лет был гласным Городской думы, председательствовал в Санкт-Петербургской купеческой управе, входил в правление нескольких банков и благотворительных обществ [228] . Справочник Городской думы характеризует И. С. Крючкова так: «заклятый враг темного царства, как человек обладает веселым нравом и умеет понять и оценить на лету брошенную мысль» [229] .
К десятилетнему юбилею Общество насчитывало более трех тысяч членов. Им были открыты приют для сирот, убежище для мальчиков и столовая для бедных [230] . Общество оказывало единовременную помощь попавшим в беду землякам: с 1898 по 1913 гг. на эти цели было потрачено 68 659 рублей (обратилось в общество 20 495 ярославцев).
В детском приюте и яслях (Большой проспект П.С., 51/2) в помещении из 6 комнат призревалось к 1913 г. 30 детей до 14 лет. На 4-й Рождественской, 9, в убежище для мальчиков Ярославской губернии, приезжающих в столицу на промыслы, в том же году нашли временное пристанище 164 мальчика. В столовой (Коломенская, 40) бесплатным обедом из двух блюд ежедневно кормили 200–300 человек. Средний расход общества на дела благотворительности достигал 35 тысяч рублей в год [231] .
В Ярославское благотворительное общество входили несколько видных государственных деятелей: ярославский губернатор, будущий премьер-министр Б. В. Штюрмер, дворцовый комендант В. А. Дедюлин, член Государственного совета Н. А. Зиновьев, многолетний городской голова А. Г. Ратьков-Рожнов, заведующий придворным духовенством протоиерей П. А. Благовещенский. Интеллигенция была представлена слабее: сын ярославского крестьянина, знаменитый скульптор А. М. Опекушин и редактор «Петербургского листка» Н. А. Скроботов [232] .
Большую часть общества (69,8 %) составляли торговцы и трактировладельцы. Из тех 727 членов, занятия которых удалось установить, владельцами заведений по продаже продовольственных товаров были 191 или 26,3 % (колбасники – 11, молочники – 21, мясники – 63, зеленщики – 21, бакалейщики – 60, булочники – 9, рыбники – 4, квасники – 3), продажей промышленных товаров занимались – 204 или 28,1 % (мануфактурщики и обувщики – 83, торговцы предметами домашнего обихода – 43, строительными материалами – 23, мелочники – 37, книготорговцы – 11, торговцы иконами и церковной утварью – 7), сеном торговали 8 человек. 104 участника общества содержали трактирные заведения, ренсковые погреба, владели гостиницами или банями (14,3 %).
Кроме того, в состав общества входило 25 торговых служащих, 30 владельцев промышленных предприятий, 31 подрядчик, 25 владельцев ремесленных мастерских, 10 извозопромышленников, 14 банковских служащих, 44 чиновника, 16 священнослужителей, 10 врачей, 8 лиц прочих профессий.
В составе Общества было 154 купца (из них 44 – первой гильдии), 119 потомственных почетных граждан.
Ярославцы контролировали деятельность фруктовой, чайной, винной, рыбной бирж (16 членов биржевого комитета, в том числе председатель И. В. Черепенников, товарищ председателя Ч. Г. Бродович, казначей С. И. Буштуев). Председателем правления яичной, масляной и курятно-дичной биржи был другой ярославец – К. В. Чистяков, а в ее правлении состояло еще три члена общества. Наконец, в скотопромышленной и мясной бирже членами правления состояли 8 ярославцев, в том числе председатель Н. А. Пузырев.
Ярославцы составляли большинство членов правления в Обществе взаимного кредита Санкт-Петербургского уездного земства (8 из 14, включая председателя Н. И. Капустина) и Санкт-Петербургском обществе взаимного кредита (3 из 4 членов правления, 4 из 8 депутатов). Кроме того, их позиции были сильны в Русском для внешней торговли банке: 3 из 14 членов правления.
Ярославцы были достойно представлены в городском и сословном управлении. В 1909 г. из 159 гласных Городской думы 16 состояло членами Ярославского благотворительного общества. И. С. Крючков (председатель общества) был и председателем Купеческой управы; к обществу принадлежали заседатель управы и оба гильдейских старшины.
В Ярославском обществе состояли 22 церковных старосты. При этом А. Г. Чадаев был старостой Казанского собора (он радел и своей родине: на его средства в селе Успенском Вятской волости Даниловского уезда в 1892 г. была сооружена Иоанновская церковь), Н. М. Чечурин – Троицкого, П. Е. Воеводский – церкви Успения Святой Богородицы (Спаса на Сенной), Д. С. Бочков – Вознесения Господня (Вознесенской), А. И. Улыбин – Благовещения Пресвятой Богородицы (Конного полка), В. П. Барышков – Введения во храм Святой Богородицы (Семеновского полка), В. П. Крутов – Св. Кн. Александра Невского (Суворовская Кончанская на Преображенском плацу), В. И. Черепенников – Сергиевского всей артиллерии собора. Среди ярославцев и руководители двух старообрядческих общин – федосеевец А. И. Латынин и поморец П. Н. Кончаев.