Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Леон окинул разрумянившуюся, сияющую красотой дочь удовлетворенным взглядом и ничего не сказал.
Он ехал верхом на гнедом коне, а Бьянка и работники, которых Леон взял в подмогу, — на груженой бочками и корзинами и запряженной волами повозке.
Долина напоминала огромную, наполненную зеленью чашу; со всех сторон она была замкнута вершинами. По обочинам дороги росли сосны-пинии с изумрудными кронами, напоминающими огромные зонтики.
Путники ехали, не останавливаясь, несколько часов, пока от яркого света и зноя не начала кружиться голова. В длинной, извилистой расщелине протекал ручей; заметив его, Леон решил сделать привал.
Работники ели возле повозки, а отец с дочерью отошли подальше и расстелили ткань на шелковистой траве. Девушка догадалась, что отец не случайно уединился с ней: обычно Леон обращался с работниками, как с членами семьи, и всегда сажал их за стол. Бьянка разложила на холсте хлеб, вяленое мясо, сыр и зелень, разлила вино по деревянным чашкам, какие обычно брали в дорогу.
Девушке не терпелось завести разговор о цели их путешествия. К счастью, Леон начал первым.
— Сбуду товар, а потом проведаем знакомых. У иных есть неженатые сыновья.
Бьянка смутилась и покраснела и все же осмелилась спросить:
— Вы хотите, чтобы я уехала из Лонтано, отец?
— Я хочу, чтобы тебе выпала лучшая доля, чем остальным женщинам деревни, — коротко произнес Леон.
— Я никогда не мечтала о чем-то большем, чем то, что достается другим, — промолвила Бьянка, слегка покривив душой.
После трагедии, разыгравшейся в родном доме, она твердо решила играть роль послушной дочери и самоотверженно принять все, что судьба надумает вручить в ее руки.
Леон усмехнулся.
— Зато этого желаю я.
Бьянке хотелось поговорить с отцом о Дино и Джулио, но она знала, что Леон из тех людей, которые раскрывают свое сердце разве что перед Господом Богом.
Когда, немного подкрепившись и слегка отдохнув, они отправились дальше, Бьянка продолжала размышлять о разговоре с Данте, словах отца и своем будущем.
Леон был прав: едва ли в Лонтано нашелся бы парень, решившийся открыто ухаживать за ней. Они робели перед красотой Бьянки и побаивались ее отца. Она выбрала Амато, потому что он не был похож на других, но смерть поспешила забрать его к себе.
Чувствуя себя виноватой в гибели молодого офицера, Бьянка изредка посещала его могилу. О несчастном Андреа Санто, с которым судьба обошлась не менее жестоко, она почти не вспоминала.
Ее размышления прервал неожиданный выстрел, к счастью, не достигший цели. Путники отреагировали мгновенно. Мужчины схватили ружья и укрылись за корзинами и бочками, которые мигом свалили на землю и поставили кругом. Бьянка низко присела, стараясь подобрать подол юбки так, чтобы не испачкать его в пыли.
Леон надеялся, что нападавшие не станут убивать драгоценную лошадь; что касается людей, то пока они были надежно укрыты.
Долгое время в кустах не было никакого движения, ни малейшего шума. Потом раздались звуки перебранки: тот, кто выстрелил первым, поспешил, не позволив товарищам застать путников врасплох.
Началась ленивая перепалка. Леон и работники стреляли по очереди, чтобы было время перезарядить ружья. Противники тоже отвечали одиночными выстрелами. Отец Бьянки привык к изнурительным многочасовым засадам и пока что не сильно тревожился. Патронов было много, а до темноты — еще далеко.
Примерно через час вдалеке послышались крики и лай собак. Вскоре на дороге появились всадники. Леон растерялся, потому как не знал, противники это или защитники. В это время один из работников заметил, как по склону горы, явно удирая, карабкается несколько человек, и вытянул руку.
— Смотрите!
Однако Леон не спешил расслабиться и по-прежнему держал ружье наготове.
Возглавлявший группу мужчина спешился и без малейшей опаски подошел ближе. Он не видел Бьянку, которая с осторожным любопытством выглядывала из-за колеса. Девушку удивила смелость незнакомца и заинтересовала… его одежда: ладно скроенный темно-синий сюртук, узкие желтые брюки и высокие черные сапоги. Хотя в руках у мужчины было ружье, создавалось впечатление, что он носит его не по необходимости, а из чистого щегольства. Все это, вкупе с высокой круглой шляпой с прямыми полями и белоснежным шейным платком, согласно ее понятиям, свидетельствовало о благородном происхождении.
— Вы направляетесь в город? — спросил незнакомец.
Леон выпрямился, опираясь на ружье. Бьянка тоже поднялась из-за повозки и тут же заметила, как мужчина сделал стойку и вперился в нее взглядом.
Она привыкла к скромному восхищению парней в своей родной деревне, ко откровенный интерес взрослого, да к тому же городского мужчины польстил ее самолюбию.
— Да. На нас напали. Вы появились вовремя.
— Я ехал на охоту со своими людьми, когда увидел вас.
— Не ожидал такого происшествия в окрестностях Аяччо, — сказал Леон.
— Увы, с каждым днем все хуже, — усмехнулся мужчина. — Если прежде эти люди вели мирную жизнь и лишь изредка сходились для разбоя, то теперь постоянно промышляют на дорогах. И если раньше они охотились только на богатых или на тех, кто как-то связан с властями, то сейчас не щадят никого. Даже я, обычный торговец, вынужден содержать отряд для защиты, будто являюсь важной птицей!
— Те, кто нападают на простых крестьян, не корсиканцы, а грязные псы, — пробормотал отец Бьянки и заметил: — Я бы хотел узнать имя того, кто нам помог. Меня зовут Леон Гальяни.
— Я ничего не сделал, — возразил мужчина и тут же представился, сняв шляпу: — Винсенте Маркато. — После чего обратился к девушке:
— А как зовут вас, мадемуазель?
Подобное обращение вместо привычного «синьорина» удивило Бьянку. Вообще-то девушкам не пристало разговаривать с посторонними мужчинами, однако она прочитала на лице отца одобрение и с достоинством произнесла:
— Меня зовут Бьянка.
Мужчина улыбнулся.
— Прелестное имя! Вы испугались?
— Благодарю вас. Нет.
У нее был приятный звонкий голос, а еще Винсенте разглядел в ней ту самую простоту, которая граничит с изысканностью, чистоту, что насквозь пронизывает душу. Ее ясные глаза и гладкая белая кожа вызвали в нем воспоминания об изделиях из драгоценного саксонского фарфора. Если нанести на этот фарфор немного позолоты, красота Бьянки Гальяни станет совершенной.
— Моя дочь родилась в краю, где не стихают выстрелы. Мы привыкли к играм со смертью, — пояснил Леон.
— Вот как? Приятно видеть девушку, которая нежна, но не изнеженна. Вы настоящие корсиканцы. Откуда вы?
- Янычар и Мадина - Лора Бекитт - Исторические любовные романы
- Украденное счастье - Лора Бекитт - Исторические любовные романы
- Мариадон и Македа - Герцель Давыдов - Исторические любовные романы
- Пепел на ветру - Екатерина Мурашова - Исторические любовные романы
- Скандал и грех - Тамара Леджен - Исторические любовные романы
- Ночь греха - Джулия Росс - Исторические любовные романы
- Ее единственное желание - Гэлен Фоули - Исторические любовные романы
- Закатная повесть - Stark - Исторические любовные романы / Периодические издания
- Стальное сердце - Кэролайн Ли - Историческая проза / Исторические любовные романы / Прочие любовные романы / Русская классическая проза
- Лотос Серебристый - Александра Хартманн - Историческая проза / Исторические любовные романы