Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– У тебя были не только личные мотивы, – напомнил он ей.
– Разве я действительно наказала виновного и защитила невинных? – с невеселой усмешкой произнесла она. – Я уже сомневаюсь в этом.
Он привлек ее к себе и несколько раз поцеловал.
– Не расстраивайся, – попросил он. – Не казни себя.
Она спрятала лицо у него на груди.
– Меня следует казнить, только это ничего не изменит. Когда механизм приходит в действие, ничто не может остановить его.
– Дорогая, ты просто не могла иначе поступить, – философски заключил он.
Она подняла на него глаза.
– Проводи меня домой, дорогой. Я так устала. Когда я отдохну, я подумаю, что можно будет сделать. А пока не предпринимай ничего против этого человека. Он еще свяжется со мной. Возможно, в более вежливой манере. Возможно, я сумею узнать, что ему на самом деле нужно.
– Я провожу тебя в гостиницу, – согласился Шрив. – После крепкого сна все будет выглядеть иначе.
Сцена седьмая
Возможно при всем величье, титулах и сане
Быть сверхзлодеем[21]
– Я начинаю набирать вес, – заметил Шрив со вздохом, разглядывая себя в зеркало.
– Мне кажется, это совсем незаметно, – тактично возразила Миранда.
Он бросил на нее недовольный взгляд.
– Нет, заметно. Я это замечаю.
– Зрители...
– Я знаю, что происходит, – прервал он ее. – Когда такое начинается, процесс потом трудно остановить. Во всем виновата обильная пища.
Она улыбнулась.
– Положение носителя новой культуры Мексики имеет определенные недостатки.
Он улыбнулся, но тут же недовольным тоном произнес:
– Точно так же, как непрерывные балы, на которых тебя прижимает к орденским лентам каждый член кабинета.
Она опустила глаза и сделала вид, что потирает грудь с правой стороны.
– Ленты – не проблема. Их шелк гладкий и нежный. А вот ордена и звезды – жесткие.
Шрив вернулся к созерцанию своего отражения в зеркале.
– Я думаю, мне надо отказаться от десерта и совершать пешие прогулки каждый вечер. Может быть, я буду ходить пешком в театр.
– В такую жару? Он пожал плечами.
– Она не больше, чем возле газовых ламп за просцениумом и у рампы. К тому же выделение пота способствует снижению веса.
– Ты потеряешь сознание и пропустишь свой выход. Нам придется выходить и искать тебя, – предсказала она.
– Глупости. – Он надел жилет и застегнул его. Ткань натянулась, но совсем незначительно. Он опять вздохнул и потянул за полы. – Я еще ни разу не пропустил свой выход. К тому же я прекрасно себя чувствую.
Миранда улыбнулась.
– В самом деле? – Она подошла и погладила его по голове. – Головные боли прошли?
– От них не осталось и воспоминания. Она подала ему сюртук.
– Никаких обмороков, никаких головокружений?
– Я крепок как скала.
Она обняла его за талию и прижалась к нему щекой.
– Я так рада.
Он воспринял ее ласку с легкой иронией:
– Власть – замечательная вещь. Я понимаю, почему она так привлекательна. Стоило сказать слово нужному человеку, и Френк де ла Барка исчезает.
– Может быть, он и скрылся, но я не могу забыть его угрозы.
– Он просто уличный бандит. Я не мог поверить своим глазам, когда он заговорил с нами у дверей театра при свете дня. – Шрив покачал головой. – Чего он ждал от меня? Чтобы я похлопал тебя по спине и передал ему?
Миранда поежилась.
– Ты так разозлился, что я думала, ты убьешь его.
Шрив еще раз взглянул на себя в зеркало.
– Я бы так и сделал, но, оценив ситуацию, понял, что полиция справится с ним лучше нас.
– Мудрое решение, – сдержанно заметила она, – ведь он выглядит крепче, хотя и ниже тебя.
Шрив усмехнулся.
– Я выше того, чтобы устраивать уличные драки.
Она кивнула, улыбнувшись про себя. Шрив, как актер, всегда любил красивые жесты на сцене, но в реальной жизни старался избегать их. В театре он был герой. Вне сцены предпочитал вести переговоры, а не сражения.
– Надеюсь, что он исчез навсегда. Шрив надел шляпу и разгладил волосы на висках.
– Пожелай мне удачи. Мы с Джорджем идем на встречу с директором театра. Де Гусман предлагает нам слишком маленький гонорар для продления гастролей. Особенно после того, как мы стали воплощать новую культурную эру для Мексики.
– Ты очень умен. Ты добьешься всего, чего захочешь. – Миранда налила себе еще чашку шоколада и вернулась к чтению своей роли. Для нее перевели на испанский сцену безумия Офелии. Она собиралась в этот вечер сорвать свою долю аплодисментов. Ее выступление могло привлечь новых зрителей. И конечно, Валларта придет послушать ее.
Шрив наклонился к ней. Она подняла к нему лицо для поцелуя. Их взгляды встретились.
– Когда все это закончится, – серьезно сказал он, – я хочу кое о чем попросить тебя.
Она смущенно опустила взгляд.
– Я... Не задерживайся.
– Хорошо. – Он дотронулся до ее плеча и ушел.
Несколько мгновений она сидела неподвижно, глядя в пространство. Сердце громко стучало в груди. Как она может отказать ему? И в то же время как она может принять его предложение, когда опасность ареста все еще существует? Если она хочет поступить по-честному, если она действительно переживает за своих друзей, она должна исчезнуть. От этой мысли у нее защемило сердце. Она должна покинуть Шрива и Аду, и Джорджа. Из-за нее они постоянно находятся под угрозой. Они потеряли много денег из-за того, что были вынуждены прервать гастроли. Хуже того, из-за нее Шрив чуть не умер.
По правде сказать, она твердо знала, почему осталась. Она любила Шрива Катервуда. Любила человека, который соблазнил ее и постоянно ею командовал – и сделал из нее знаменитую актрису. С первого момента, когда Ромео улыбнулся ей со сцены, она влюбилась в него.
Она сжала пальцами крылья носа. Она не заплачет. Она перестанет об этом думать и вернется к роли Офелии. В первый раз она ощутила духовное родство с этим несчастным созданием. «Господи, мы знаем, кто мы такие, но не знаем, чем можем стать».[22]
С противоположной стороны улицы де ла Барка подал знак двум мужчинам, бесцельно бродившим под деревьями. Одетые как крестьяне, они были больше похожи на простых фермеров, чем на солдат мятежной партии Мадеро. По его сигналу они заняли позицию у стены.
Наступали сумерки, жаркий день сменялся теплым вечером.
Шрив Катервуд быстрым шагом направлялся к театру. Их выступление накануне вечером закончилось овацией. Аплодисменты, хвалебные отзывы, статьи в мексиканских газетах сделали их гастроли такими, о которых можно было только мечтать.
На его памяти «Гамлета» еще никогда не принимали так хорошо. Пять главных монологов были переведены. Другие исполнители тоже выучили часть своей роли на испанском. Некоторые зрители даже приходили на спектакль по пять раз, чтобы услышать новые дополнения. А однажды вечером сам Порфирио Диас и весь его кабинет появились в президентской ложе.
- Вкус блаженства - Элоиза Джеймс - Исторические любовные романы
- Ничего, кроме обольщения - Джоанна Линдсей - Исторические любовные романы
- Всегда ты - Джил Грегори - Исторические любовные романы
- Знакомый незнакомец - Эрин Найтли - Исторические любовные романы
- Только он - Элизабет Лоуэлл - Исторические любовные романы
- Акива и Рахель. История великой любви - Герцель Давыдов - Исторические любовные романы
- Горький шоколад (СИ) - Воробьёва Татьяна - Исторические любовные романы
- Искусство обольщения обнаженного оборотня - Молли Харпер - Исторические любовные романы
- Очарование нежности - Нора Хесс - Исторические любовные романы
- Исполнение желаний - Саманта Джеймс - Исторические любовные романы