Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Внешний вид, так же как и внутренний образ – словом, имидж женщины – изменился тоже. Юбки стали короче; колготки – удобное изобретение – заменили жесткие пояса и неудобные подвязки с чулками; прямые свободно ниспадающие волосы избавили женщин от многочасовых страданий у парикмахера – все эти накручивания, начесы, лаки, сушилки и укладки. Кукольные личики типа Джун Эллисон, Дорис Дэй, Джанет Ли – в общем, «девушки с вашей улицы», стали казаться пресными, пустыми. Барбара Стрейзанд с носом, который любой режиссер укоротил бы лет пять назад, и с глазами, как у Нефертити, изменила представление о красоте женщины и создала новые стандарты.
Эти новые образы и новые возможности женщин не изменили традиции, но были как бы приправами, меняющими вкус блюд. Журналистка и социолог Мэрайа Мэннис писала в то время: «Никто не возражает против женщины-писательницы, пока ей удается быть одновременно хорошей женой, матерью, красивой, выдержанной, хорошо одетой, ухоженной и добродетельной».
Уилсон нуждался в такой женщине. Он нуждался в женщине свободной и независимой, но не угрожающей ему. Элен хотела только одного – сделать его счастливым.
– Единственное, что нарушает твое совершенство – это твой адрес, – пошутил Уилсон однажды утром. Он надевал белье, рубашку, галстук, носки, костюм, в котором он был накануне, и, наконец, туфли. Ему нужно было нестись в Нью-Йорк, принять душ, переодеться и поехать к себе в контору. – Выскальзываю из дома как воришка.
– Это из-за детей, – прервала его Элен. Она еще не успела встать с постели, а уже ей недоставало Уилсона. Она была уверена, что Уилсон шутит, но она не могла не воспринимать его слова серьезно. Она всегда воспринимала мужчин серьезно – их чувства, желания, малейшие изменения в настроении. Ее так воспитали. То, что хотелось ей и ее матери, было неважно в сравнении с тем, что хотел ее отец Фрэнк Кендал. – Я бы не знала, что сказать детям.
– Я думаю, что ты не можешь прямо сказать им, что их мать имеет право на личную жизнь, – сказал Уилсон, – даже, если учесть, что они считают себя совершенно освобожденными.
Денни в двенадцать лет, а Бренда в пятнадцать знали о сексе намного больше – по крайней мере, они так думали, – чем Элен знала в двадцать.
Уилсон подошел к ней, сел на край кровати и взял ее за руку.
– Но что ты скажешь им, если мы решим пожениться?
– О, – выдохнула Элен, – о, Уилсон!
Для Элен слова Уилсона прозвучали вполне определенно – как предложение, для Уилсона это был один из возможных вариантов.
14
Осенью 1964 года, через пять с половиной лет после смерти Фила, Элен представляла из себя одновременно и подростка, которым она была в колледже, когда она чувствовала, что ее способности неограниченны, и женщину, которая все еще хотела, чтобы ее воспитали иначе – в желании любить и быть любимой мужчиной, посвятить себя его счастью и счастью их детей.
Так они и существовали одновременно – эти две Элен: одна – завоевательница, и вторая, – желавшая, чтобы ее завоевали. В это время и появился Уилсон. Две Элен жили в сложном равновесии, но когда Уилсон стал для нее необходим, она почувствовала, что это хрупкое равновесие нарушается.
В тот год, когда Бренда должна была уехать в колледж, а Денни учился в старших классах, Элен и Уилсон заговорили о том, чтобы пожениться, как бы привыкая к этой мысли. Уилсон хотел сделать это немедленно.
– Давай съездим в мэрию, – говорил он упрямо. – Тебе лучше ухватить меня, пока я не испарился.
– Мэрия звучит так неромантично! – посетовала Элен, не слишком вдумываясь в слова Уилсона, не сознавая, что он говорит вполне серьезно, даже серьезнее, чем он сам думал. Элен хотела подождать. Осень с предстоящим Днем Благодарения и следующим за ним Рождеством, была для Элен самым напряженным временем года из-за большого количества заказов на обслуживание, а она хотела насладиться своей свадьбой, отдохнуть от бесконечного напряжения.
– Я хочу, чтобы у нас была настоящая свадьба, – говорила она Уилсону, выдавая свою заветную мечту. Она вспомнила, как ее брак с Филом был отмечен в небольшой родительской квартире и как она всегда сожалела об этой скромной церемонии. – С музыкой, с красивым платьем, и обязательно гости и обед – и кто-то другой будет обслуживать, – в общем, ведь это праздник. – Ее прекрасные миндалевидные глаза мечтательно светились при мысли о том, какой прелестной невестой она будет на своей свадьбе. Романтическая и вечная любовь. Уилсон – жених, сильный защитник, обожающий ее.
– Я понимаю, – сказал Уилсон и поцеловал ее. Он понял, что женщины совершенно по-другому думают о таких вещах, как свадьба. У него и Мэри Лу была роскошная свадьба, самое настоящее дорогостоящее представление, за которое платила ее семья. У Мэри Лу был альбом из белого шелка со свадебными фотографиями и в начале их семейной жизни она без конца их рассматривала. Когда они развелись, он обнаружил этот альбом в гараже, вместе со старой детской одеждой.
– Если ты этого хочешь. Я лично мог бы обойтись мировым судьей и щепоткой риса.
– Вы, мужчины, – воскликнула Элен, – вы так неромантичны!
– Оказывается, я более старомоден, чем думал раньше, – сказал Уилсон через шесть недель после того, как он впервые остался на завтрак. Шесть недель, в течение которых Бренда и Денни привыкли – невероятно быстро – к его ежедневному присутствию за завтраком и обедом в конце недели. – Я уже почти живу здесь, – сказал Уилсон. – Но ты оплачиваешь все счета. Я начинаю чувствовать себя на содержании, мне это не нравится.
Элен согласилась, чтобы Уилсон платил по основным счетам. И это совершенно неожиданно сняло некоторое напряжение в их отношениях.
– Но что я буду делать с теми деньгами, которые зарабатываю сама? – спросила она.
– Трать их на себя, – сказал Уилсон, чувствуя себя уверенно в роли защитника и советчика. – По-моему, тебе необходимо купить новую машину.
* * *Прошла зима и наступила весна. Элен ощущала себя замужней женщиной во всем, кроме имени. Бренде исполнилось шестнадцать, трудный возраст, кажется, миновал, и она была для Элен самой работящей и умной помощницей в доме.
– Мы станем партнерами, – сказала Бренда. Она принадлежала к поколению Бетти Фридан и Глории Стайнем и знала, что ей придется работать. И ей это вполне подходило! – «Элен и дочь!» А если Денни будет вести себя хорошо, мы и его примем в компанию!
– Не будь такой оголтелой феминисткой! – засмеялась Элен. – Ты же сама терпеть не можешь мужской шовинизм.
Бренда с некоторым недоверием относилась к Уилсону.
– И все же, он очень привлекателен, – говорила она, – почти такой, как папа. Я бы хотела, чтобы он женился на тебе…
- Разозленные - Джейн Кренц - Современные любовные романы
- Десятилетия. Богатая и красивая - Рут Харрис - Современные любовные романы
- Любовь и деньги - Рут Харрис - Современные любовные романы
- Бруно + Глория и пять золотых колец (ЛП) - Холл Элли - Современные любовные романы
- Что скрывается за чертополохом (ЛП) - Янг Саманта - Современные любовные романы
- Помню тебя - Кэтрин Уэст - Современные любовные романы
- Если ты осмелишься - Хармони Уэст - Современные любовные романы / Эротика
- Жизнь – безумная штука, Карсон - Миа Шеридан - Современные любовные романы
- Последняя любовь гипнотизера - Лиана Мориарти - Современные любовные романы
- Неопровержимая ложь (ЛП) - Джульетта Вайт - Современные любовные романы