Патриархи прибыли в Москву в апреле 1667 года.
Поскольку с Никоном все уже было решено и его низложили с патриаршества 12 декабря 1666 года, им не оставалось ничего другого, как основательно заняться Аввакумом. Протопопа доставили им 17 июля. Долго уговаривали они его, советуя смириться и принять церковные нововведения.
— Что ты так упрям? — говорили патриархи. — Вся наша Палестина, и Сербия, и Албания, и волохи, и римляне, и ляхи — все тремя перстами крестятся, один ты упорствуешь в двоеверии.
— Вселенские учители! Рим давно упал и лежит невос-клонно, и ляхи с ним же погибли, до конца враги быша христианам. А и у вас православие пестро стало от насилия турскаго Махмета, — да и дивить на вас нельзя: немощни есте стали. И впредь приезжайте к нам учитца: у нас, божиею благодатию, самодержество. До Никона отступника в нашей России у благочестивых князей и царей все было православие чисто и непорочно и церковь немятежна».
После этого Аввакум отошел к дверям и лег на пол со словами:
— Посидите вы, а я полежу.
Больше он не слушал ни насмешек, ни увещеваний. В августе 1667 года Аввакума окончательно вывезли в Пустозерск. Там томились его семья, множество других старообрядцев. В пустозерский период Аввакум полностью разработал свое расколоучение. Он выступал за старину, отнюдь не думая пренебрегать настоящим: просто его видение современной действительности противоречило господствующим тенденциям эпохи. Московская Русь перестраивалась на иных духовных началах, всемерно сближая свои культурные и мировоззренческие ориентации с общехристианской и западноевропейской традициями.
Идеология Аввакума несла отпечаток воззрений той части русского крестьянства, которая под воздействием усиливающегося крепостничества, по существу, превращалась в полных холопов и рабов. Они выступали за сохранение своих прежних привилегий, отвергали все церковные преобразования, стихийно сознавая их связь с новой политической системой. Крестьяне толпами снимались с насиженных мест, уходили в глухие леса Севера и Зауралья, не страшась ни преследований правительства, ни анафем духовных пастырей.
Год от года возрастал психоз массовых самосожжений. В огне люди нередко гибли сотнями и тысячами. Например, в начале 1687 года в Палеостровском монастыре сожглись более двух тысяч человек. 9 августа того же года в Березове Олонецкого уезда — более тысячи. И подобных фактов было множество.
И сколь бы святую и подвижническую роль ни вел протопоп Аввакума, роль его в поощрении подобных массовых самоубийств можно назвать не иначе как омерзительной. Своими посланиями всячески побуждал старообрядцев на самосожжения. В «Послании к некоему Сергию» он писал: «Наипаче же в нынешнее время в нашей России сами в огонь идут от скорби великия, ревнуя по благочестии, яко и древле апостоли: це жалеют себя, но Христа ради и Богородицы в смерть идут». В этом же послании Аввакум рассказывает об одном из таких массовых самосожжении: «Брате, брате, дорогое дело, что в огонь посадят: помнишь ли в Нижегородских пределах, где я родяся живал, тысячи з две и сами миленькие от лукавых тех духов забежали в огонь: разумно оне зделали, тепло себе обрели, сим искушением тамошняго искуса утекли». Протопоп советовал Сергию: «Что ты задумался? Не задумывайся, не размышляй много, пойди в огонь, — Бог благословит. Добро те зделали, кои в огонь забежали… Вечная им память».
Только в 1675–1695 годы было зарегистрировано 37 «гарей» (то есть самосожжений), во время которых погибло не менее 20 тыс. человек.
Таким образом, Аввакум стал первым и чуть ли не единственным проповедником массовых суицидов в мировых религозных учениях. И посему, воздавая ему должное, как блестящему проповеднику, оратору и писателю, мы находим закономерным, что он в итоге разделил участь всех ересиархов.
Между тем почил в бозе царь Алексей Михайлович и на престол вступил его сын Федор. Аввакуму казалось, что о нем просто-напросто забыли. Он старел, невмоготу становилось выдерживать тоску и одиночество в глуши. И он сделал шаг навстречу своей гибели. В 1681 году Аввакум отправил царю Федору послание, в котором фанатично и безрассудно излил все накопившееся за долгие годы раздражение против церкви и духовенства.
«А что, царь-государь, — писал он, — как бы ты мне дал волю, я бы их, что Илья пророк, всех перепластал в один день. Не осквернил бы рук своих, но и освятил, чаю».
Возможно, царь не придал бы значения этому письму, если бы преподобный не проехался ниже по его покойному батюшке: «Бог судит между мною и царем Алексеем. В муках он сидит, — слышал я от Спаса; то ему за свою правду. Иноземцы, что знают, что ведено им, то и творили. Своего царя Константина, потеряв безверием, предали турку, да и моего Алексея в безумии поддержали».
Царь Федор не питал никакого сочувствия к старообрядцам и воспринял послание Аввакума как угрозу существующей власти, лично самому себе. Хлопотать же за Аввакума было некому: при московском дворе не оставалось больше ни одного из его прежних доброжелателей; их вытеснили «киевские нехаи» — ученые монахи во главе с Симеоном Полоцким. И Аввакума «за великия на царский дом хулы»[3] было приказано сжечь вместе с тремя его единоверцами.
14 апреля 1682 года закончилась на костре жизнь этого бесстрашного человека, оставшегося неразгаданной легендой древнерусской духовности.
До нас дошли очень скудные подробности этой казни. Известно, что совершилась она при большом стечении народа. Узников вывели из-за тюремного тына к месту казни. Аввакум заблаговременно распорядился своим имуществом, раздал книги, нашлись для смертного часа и чистые белые рубахи. И все равно зрелище было тягостное — загноенные глаза, обрубленные усохшие руки. Теперь Аввакума, Федора, Лазаря и Епифания никто не уговаривал отречься.
Палачи привязали осужденных к четырем углам сруба, завалили дровами, берестой и подожгли.
Народ снял шапки…
Елена Петровна Блаватская
Пламенная оккультистка, основательница Теософского общества, Елена Петровна Блаватская в девичестве Елена Ган (фон Ган-Роттенштерн), родилась в России 12.08.1831 г. в Екатеринославе (ныне г. Днепропетровск). Отец ее был полковником, а мать — писательницей. Ясновидящая с детства, она в шестнадцать лет вышла замуж за сорокалетнего генерала Блаватского, а в восемнадцать покинула его, сбежала из России и пустилась в странствия по всему миру. Она блуждала по Мексике, Техасу, Канаде, Индии и Тибету. В 1850 году американский художник А. И. Роусон встретил Е. П. Блаватскую, одетую арабкой, но утверждающую, что она русская княгиня. За границей она приняла эзотерическое имя Радда-Бай. Она курила гашиш и изучала оккультизм. Ее кузен граф Витте (будущий российский премьер-министр и друг Распутина) говорил, что она ездила на лошади в цирке, пока не упала и не повредила себе живот, учила играть на пианино в Париже и Лондоне, помогала медиуму Даниелю Дангассу Хоуму и содержала фабрику искусственных цветов в Тифлисе.
В июле 1871 года, вторично выйдя замуж при живом муже за оперного певца Метровича, она оказалась одной из семнадцати выживших из четырехсот пассажиров корабля «Евмония», который взорвали в Адриатике. Метрович не уцелел. В 1873 году она приехала в Нью-Йорк. На ферме в Вермонте Блаватская встретилась со спиритистом адвокатом Генри Стилем Олкоттом, «знаменитым материлизующим медиумом». Сама Блаватская произвела на Олкотта впечатление не меньшее, чем ее рассказы, «спиритические чудеса» и внешний облик (она весила больше 92 кг, сквернословила и постоянно курила). Несмотря на ее очередное двоемужество (хотя и платоническое) с молодым джорджийцем Майклом Беттанелли, Олкотт начал поддерживать ее. Называя секс «животным аппетитом, который умрет с голоду, если его держать в узде», она вскоре разорвала этот брак.
Очень скоро Олкотт оказался у нее под каблуком. Записки, по-видимому, от тайных махатм, с которыми она познакомилась в Тибете, падали с воздуха и детализировали ее нужды. В сентябре 1875 года Олкотт ушел от жены и бросил семью, а когда он прослушал лекцию Фелта об измерениях египетских пирамид и о вызывании духов «законами пропорции», то предложил создать общество для исследования и изучения этих вопросов. Они взяли термин «теософия» (от греческих теос — бог и софия — мудрость) и основали Теософское общество. Блаватская взялась написать библию Теософии. Она писала быстро, и ее «Разоблаченная Изида», в которой автор проявила незаурядную эрудицию, была опубликована в Нью-Йорке в 1877 году В этой книге она смешала множество доктрин и в результате создала эзотерическую космологию. Она заявляла, что, с тех пор как «Хозяева Пламени» оживили Землю (восемнадцать миллионов лет назад) произошли пять «корневых рас».
