Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она поднялась, опершись о край стола — бутылка покачнулась, и бокалы звякнули, — и, сильно прихрамывая, пошла в спальню. В большую Г-образную нишу гостиной, которую приходилось считать спальней. Поверху над входом шла длинная толстая штанга — наверное, для портьер. Но портьеры там вряд ли когда висели.
Юра взял бутылку, поболтал. Средненький крымский портвейн, вряд ли палёный. Что же её так разобрало? Сам он опьянения практически не чувствовал, хотя эту беду за собой знал: пьянеть именно от вин, особенно креплёных; но всё равно… Он вылил остаток вина в свой бокал, выпил неторопливо, съел пару солёных орешков. Эля что-то роняла. Потом она появилась — голая, с полотенцем через плечо. Не обращая внимания на Юру, она дошла до ванной и, не закрывая двери, стала набирать ванну.
Юра смотрел на неё почти равнодушно. Эля была привлекательна не более, чем самка страуса. И, наверное, по этой же причине она была совершенно бесстыдна. Ну, кого могли привлечь эти тощие кривоватые бёдра, узловатые колени, кривые, выгнутые назад, голени? Красные волосы на остром лобке, костлявый зад с выступающим крестцом, круглая спина с торчащими лопатками, похожие на красные пластмассовые напёрстки соски без малейших признаков самих грудей? Тонкая вечно склонённая или изогнутая шея? В самый первый день Эля (признаться, слегка шокировав его своими обычаями) сказала, что в «Плейбой» её возьмут фотографироваться с распростёртыми, но только в раздел «курьёзы». Однако что самое смешное или страшное — это то, что в этом не пощажённом творцом тельце каким-то образом угадывалась Алёнка — стройная, сильная, желанная, прекрасная…
И тут же Юра вспомнил Алёнку в ту, последнюю встречу — если это можно было назвать встречей. У него сразу заныли челюсти. Есть что-то, чего мы ещё не сделали? — заставил себя подумать он. Оружие — проверено, вычищено, смазано. Ножи заточены. Связь — проверена. Бинокль простой и монокуляр ночной, пришлось брать и то, и другое, хорошего универсала не нашлось. Одежда, обувь, еда и питьё на три дня. Простейшие медикаменты. Кусочки дум-мумиё, растворимые капсулы в виде пуговиц, пришиты к воротнику форменного свитера у него и к краю капюшона Эллиного пальто. Психостимулятор, который вручил ему Быстрорез на прощание… это случилось во время умственного затмения, когда Юра ничего не запоминал из текущего, и только потом что-то всплыло в памяти — доктор тогда поймал его, поклялся, что будет хорошо присматривать за Алёнкиным телом, чтобы не дай бог что, и дал пластмассовый флакончик с большими жёлтыми капсулами: действие достаточно индивидуальное, сказал он, может даже вообще никак не подействовать, но, в общем, рассчитано на то, чтобы резко усилить возможности мозга — во-первых, станешь быстрее думать, а во-вторых, могут усилиться экстрасенсорные способности, которые мы тебе прививаем и которые, видишь, не было времени раскачать и раскрыть как следует… Юра сунул флакончик в карман и надолго о нём забыл; найдя же, не сразу сообразил, что это такое.
Что ещё?..
Деньги. За деньгами Юра, переборов ретивое, обратился к Александру Антоновичу. Тот дал и пообещал вообще ничего не говорить матери — ни про деньги, ни даже про встречу. «Если окажется мало — только свистни», — сказал он на прощание. Юра кивнул, хотя подумал, что если этих не хватит, то, значит, не хватит и всех денег мира.
Информация. Почти по нулям. То ли смерть Ильхама оказалась детонатором, то ли просто первым взрывом в давно назревавшей войне, — но что Светличный, что Чернобрив перманентно были на операции, и те, с кем Юра сумел переброситься парой слов, в один голос говорили: как Юре с этим немцем и с этим отпуском повезло, а то в самой Зоне и кое-где вне её началось чёрт знает что, Карабах какой-то, не знаешь, откуда и от кого пули ждать… На всякий случай Юра подробно описал всё, что имело отношение к Алёне и к тому, что он задумал, и отправил одно письмо Светличному, второе — Митрофанычу, распечатал и засунул рукопись в тумбочку, а также выложил на хостинг с открытием всеобщего доступа через три недели — если он сам не даст команду об отмене.
Всё или не всё?
То есть абсолютно всё — никогда не бывает, и обязательно произойдёт такое, что именно того, чего нет в наличии, и будет тебе критически не хватать… но пусть это будет водоотталкивающая пропитка для обуви, а не батарейки для фонаря или зарядка для телефона. Или патроны. Или…
Он написал на листе: «батарейки». Возьму ещё два десятка, не помешают.
— Как-то слишком просто, — сказала Эля, положив трубку. — Просто не верится.
— Транслируй, — сказал Юра.
— Вам страшно повезло, именно завтра отправляется наш рейс, места ещё есть. Будьте в пять сорок у платформы «Вышгородская» рядом с павильоном «У садочку». Синий автобус «Фиат-лама», назовёте себя водителю. Иметь с собой запас бутербродов и питья на целый день…
— Всё?
— Пятьсот рублей денег.
— И?..
— Вот теперь всё.
— Мерзавцы. Ладно, сестра. Давай сейчас закажем такси, поставим будильник, и завтра ты рванёшь по маршруту. А я немедленно выдвинусь в Обуховичи и буду тебя там встречать. И незаметно следовать в отдалении. Я всегда буду рядом, понимаешь? В общем, ничего не бойся. Хорошо?
— Да уж… Не буду. Блядь. Если бы кто-то ради меня вот так… Ты не думай, я не ревную, я даже не завидую. Я просто мечтаю. Давай, Юрка, я… ну, ты в курсе…
— Эль, — он обнял её, костлявую, рыжую. — Таких слов нет, понимаешь?
— Да есть они, эти слова, — глухо сказала Эля. — Только они пустые. Ничего не значат. Ладно, ну это всё на хер. Иди. Главное, не упусти меня из виду. А то мало ли что.
По случаю зимы мотоциклы в «Тарасе» давали напрокат буквально за копейки. Юра сам не знал, почему остановился в выборе именно на мотоцикле — просто доверился интуиции, и всё. По этой же причине он послушался менеджера и взял тайваньскую реплику «Паннонии» — более лёгкую, чем оригинал, и менее придирчивую к горючему. Главное проверочное упражнение было: положить машину на бок, а потом поднять её на колёса, — и его он выполнил без особого напряжения сил. К мотоциклу Юра взял крытый багажник с запасным баком и щиток-обтекатель для руля — чтобы не морозить руки. Шипованые шины держали даже на гладком льду.
Расплатившись и заправившись по самую пробку, Юра вырулил из салона и взял курс на северо-запад.
26
Перед Обуховичами был наспех поставленный блокпост с двумя БМП и четырьмя сложенными из мешков с песком и бетонных шпал пулемётными гнёздами, и Юру решительным жестом отправили на обочину. Там уже стояло десятка три разномастных легковушек, между которыми прохаживались замёрзшие солдатики в старого образца шинелях и каких-то странных шапочках; потом он сообразил, что это строительные подшлемники. Впрочем, короткие автоматы они держали наготове и вообще вели себя свирепо. Юра представился вразвалочку подошедшему к нему сержанту, предъявил удостоверение частного сыщика и лицензию на оружие — после чего был с матерным ворчанием препровождён в стоящий чуть в стороне автобус с занавешенными (а при ближайшем рассмотрении — забранными бронеставнями) окнами.
Начальников там было двое: военный майор и полицейский капитан. Судя по свежему запаху озона, они только что разругались вдрызг — с метанием молний — и теперь друг на друга даже не смотрели.
— Що тобі? — глядя сквозь Юру, спросил полицейский сержанта.
— Він зі зброєю, пан капітан.
— Так? — капитан свёл зрачки на Юре.
— Так точно, — подтвердил Юра.
— Документы.
Юра повернулся к сержанту. Тот, не стронувшись с места, но вытянув нереально длинную руку, вручил капитану Юрино удостоверение, лицензию и водительские права. Капитан опытным взором окинул бумаги.
— Зброя?
Юра опустил на пол сумку, вынул «Каштан» без магазина, показал, не выпуская из рук, номер; потом точно так же поступил с «Гюрзой».
— Всё?
— Так точно. Боевое ружьё «Секач» и пистолет «ТТ» оставлены в сейфе.
— Что делаете здесь?
— Выполняю задание заказчика.
— Что именно?
— Негласно охраняю его жену. Вернее, ещё не охраняю — только еду к потенциально опасному месту.
— Откуда сами?
— Из Конотопа. Из белорусского Конотопа.
— И чего это белорусский сыскарь на украинской территории?..
— Клиент мне доверяет, закон не запрещает…
— Закон не запрещает… незабаром знову під москалів ляжемо — отож веселощі будуть!
— Да и сейчас вон смотрю — веселье в разгаре. Не просветите, что происходит?
— Никто не знает, что происходит, — сказал, не оборачиваясь, майор. Он стоял, сцепив за спиной руки, и слегка покачивался с носка на пятку. — Цыганский табор тут недалеко недавно перестреляли — семнадцать трупов, три десятка раненых. Цыгане, похоже, кого-то мочат в ответ. Понять бы, кого.
- Лучезарное Завтра - Харитон Байконурович Мамбурин - Боевая фантастика / LitRPG / Космоопера / Периодические издания
- Те, кто выжил - Андрей Круз - Боевая фантастика
- Сначала было слово… - Михаил Леккор - Альтернативная история / Боевая фантастика / Периодические издания
- Земля лишних. За други своя - Андрей Круз - Боевая фантастика
- Будущее в тебе. Лёд и пламя - Олег Кожевников - Боевая фантастика
- Капитан народа - Дмитрий Золотухин - Боевая фантастика
- Каждому своё 2 - Сергей Тармашев - Боевая фантастика
- Мир Отражений - Олег Короваев - Боевая фантастика
- Три сказки о Городе Теней, и одна – о прекрасной принцессе - Андрей Мансуров - Боевая фантастика
- Дорога стали и надежды - Дмитрий Манасыпов - Боевая фантастика