Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я понимаю, — кивнул Николай Степанович, — я не собирался поднимать вопрос о гонораре.
Китаец холодно улыбнулся:
— Я рад, что мы с вами так хорошо друг друга поняли.
— Меня волнует еще один вопрос, — задумчиво проговорил Николай Степанович, — не возникнет ли тут конфликтная ситуация с «Вратами Шаолиня»? Ведь они могут посчитать, что я перебегаю им дорогу, отбиваю принадлежащий им контракт…
— Можете не беспокоиться. Они не справились с порученной им работой, и к ним будут применены штрафные санкции за причиненный моральный ущерб…
Фан посмотрел на швейцарские золотые часы и закончил фразу:
— Именно сейчас к ним и применяют эти штрафные санкции.
***В ту же минуту невысокий худощавый человек с плоским, невыразительным лицом посмотрел на свои наручные часы. У него часы были обыкновенные, недорогие, но очень точные. У него все было такое — скромное, недорогое, незаметное, но качественное и надежное. Убедившись, что наступил «час Ч», он вынул из кармана мобильник, набрал номер и сказал:
— Пошел!
— Есть, Шаман! — ответил молодой голос на другом конце линии.
Шаман поморщился: велел же парням не называть по телефону никаких имен и кличек. Конечно, он купил новые мобильники специально для этой операции, они нигде не засвечены, их не прослушивают, но тем не менее — береженого Бог бережет.
Шаман поднял глаза к небу. Неподалеку на стройплощадке стоял подъемный кран. Строители сегодня были выходные, сторожа хорошо угостили, подмешав в водку приличную порцию клофелина, собаку тоже угостили — мясом с крысиным ядом, бедный зверь валялся в котловане. И теперь, по команде Шамана, стрела подъемного крана плавно разворачивалась в сторону скромного двухэтажного особнячка, окруженного высоким глухим забором.
Шаман набрал на сотовом телефоне другой номер и повторил то же самое:
— Пошел!
— Есть! — ответил ему хрипловатый баритон.
Из-за угла, тяжело переваливаясь на рытвинах вконец раздолбанного асфальта, выехал бульдозер и, надсадно кашляя мотором, пополз к наглухо закрытым воротам.
Шаман внимательно следил за стрелой подъемного крана. Вот она на мгновение зависла над крышей бывшей стоматологической поликлиники, и от крюка отделились две гибкие темные фигуры. Шаман убрал сотовый телефон в карман и неторопливо двинулся к бульдозеру. Мощная машина развернулась и поехала прямиком на закрытые ворота. Стальной щит бульдозера сорвал створки ворот с петель, и бульдозер вломился на охраняемую территорию. С нескольких точек вокруг особняка по машине открыли огонь, но снайперы Шамана с крыши одного за другим сняли охранников Центра. Шаман неторопливо двигался под прикрытием бульдозера, внимательно оглядывая окружающую территорию. Бульдозер поднял стальной щит, закрывая машину и ее экипаж от пуль. Приблизившись к крыльцу, нападавшие оказались в мертвой зоне и стали недоступны для выстрелов обороняющей стороны. Бульдозерист слегка опустил щит, поднял АКМ с под ствольным гранатометом и выстрелом в щепки разнес двери Центра. Из кабины бульдозера выскочили трое бойцов и ворвались внутрь здания. Шаман своей неторопливой расхлябанной походкой вошел следом.
Возле дверей лежали два охранника. Один был убит взрывом, второй, тяжело раненный, глухо стонал. Боец Шамана, пробегая мимо, добил его выстрелом в упор в голову. Шаман поморщился: нецелесообразно, лишний выстрел. Раненый уже никому не помешает. По ходу операции он мысленно расставлял оценки своим людям, от их сегодняшнего поведения зависело, кого и как он в дальнейшем будет использовать.
Нападающие вошли в большой тренировочный зал. Занимавшиеся там молодые ребята при звуке выстрелов и взрывов кинулись к окнам, не понимая, что происходит, и теперь в изумлении смотрели на неожиданных пришельцев. Центр казался им воплощением силы, островком безопасности в окружающем враждебном мире, и то, что какие-то неизвестные, с виду не такие уж крутые парни посмели ворваться сюда и ведут себя по-хозяйски, казалось им кощунственным.
— Лечь на пол! — заорал один из спутников Шамана, подняв ствол израильского десантного автомата.
Большая часть ребят послушно выполнила приказ, двое-трое топтались в растерянности, не решаясь на серьезные действия, но считая подчинение чужим ниже своего достоинства, а один парень — коренастый, крепкий, с густыми сросшимися бровями — с криком бросился на пришельцев, размахивая нунчаками. Автоматчик нажал на спусковой крючок, срезав смельчака в прыжке. Он рухнул на пол, хрипя и обливаясь кровью. Это отрезвило остальных сомневающихся и доказало им пользу повиновения — все послушно легли на пол.
Со второго этажа доносились автоматные очереди — бойцы, высадившиеся на крышу, подавляли сопротивление захваченных врасплох защитников Центра. Шаман взглянул на часы: надежный человек в управлении внутренних дел обещал ему двадцать минут невмешательства силовых структур. С начала операции прошло одиннадцать минут. Четыре минуты нужны на отход по тщательно спланированному сценарию. Значит, у него еще осталось пять минут, чтобы разделаться с этим чертовым китайским клоуном Ли Куем.
Шаман распахнул дверь. Бросив через плечо своим бойцам: «Разберитесь здесь, я с этим фраером сам поговорю», — он вошел в комнату.
В комнате было пусто, но Шаман своим феноменальным чутьем понял, что противник здесь. Мышцы на его шее напряглись, лицо, и без того всегда болезненно бледное, приобрело землисто-серый оттенок.
С жутким кошачьим воплем Ли Куй сорвался с потолка, где он висел, вцепившись в балку, как летучая мышь, и рухнул на противника, намереваясь разодрать его железными когтями, закрепленными на запястьях. Но весь его запал, вся бешеная ярость его прыжка пропала впустую: там, где только что был Шаман, Ли Куя встретила пустота, и он чудом смог развернуть свое тренированное тело и приземлиться на ноги. В изумлении оглядевшись, он увидел, что Шаман, бледный и сутулый, стоит в другом конце комнаты, будто и всегда там был.
Ли Куй встал в боевую стойку, слегка переступил на мягких пружинящих ногах и прошипел:
— Ну ты, ломом подпоясанный, думаешь, я тебе по зубам? Много про тебя слышал, интересно посмотреть, чего ты стоишь, долго ли продержишься против настоящего бойца.
— Говоришь много, — коротко отозвался Шаман.
Ли Куй тонко и страшно взвизгнул и прыгнул на противника. Казалось, у него выросли крылья, так легко и свободно перелетел он разделяющее их расстояние, целясь в грудь и горло врага всем смертоносным оружием своего тела. Но вся энергия его прыжка опять ушла в пустоту: там, где только что был Шаман, никого уже не было, а сам он стоял, совершенно спокойный, только еще более бледный, в дальнем конце комнаты, как будто все время там и находился.
Ли Куй, с трудом сохранив равновесие и выровняв дыхание, развернулся к противнику, яростно раздувая ноздри, выкрикнул:
— И это все, на что ты способен? Жалкий фокус! Ты боишься меня, боишься встретить настоящего мужчину лицом к лицу и пытаешься отвести мне глаза своими деревенскими штучками!
— Слишком много говоришь, — повторил Шаман, — разозлить меня хочешь? Это трудно.
Ли Кую стало страшно. Он не был хладнокровным, уравновешенным человеком — он был темпераментным, даже излишне темпераментным, и всегда в глубине души кичился этим, считая, что бурный темперамент делает его могучим бойцом, но теперь, столкнувшись с ледяным хладнокровием Шамана, взглянув в его пугающие невыразительные глаза, он испугался, как никогда в жизни. Он понял, что так скучающе, так невыразительно, так хладнокровно может смотреть только смерть.
Ли Куй собрал остатки мужества и бросился на врага. Он не стал прыгать, он побежал к нему легкой пружинящей походкой, не спуская глаз с его рук и ног, ловя каждое его движение. Поравнявшись с Шаманом, он взмахнул рукой, целя тому в шею, но Шаман молниеносно развернулся на правой ноге, совершив как бы тур смертельного танца и на неуловимую долю секунды обогнав китайца, оказался у него за спиной. Короткий взмах руки, молния остро отточенного лезвия, и Шаман опять был в нескольких метрах от него, вне пределов досягаемости.
Рана не была слишком опасной, но правая рука утратила подвижность и силу, и потеря крови скоро должна была сказаться на состоянии Ли Куя и его способности продолжать бой. А самым неприятным было то, что Ли Куй почувствовал: противник играет с ним как кошка с мышью. Он мог сейчас нанести ему в спину смертельный удар, но вместо этого только ранил, чтобы продлить свою ужасную игру. Прежде сам Ли Куй нередко так же играл со слабым противником, но он и представить себе не мог, что кто-то будет играть с ним, великим мастером единоборств.
Ли Куй двинулся к своему врагу. Его походка утратила былую легкость и грациозность, она стала тяжелой и усталой, но он этого не замечал: страх и ярость мутили его мозг, застилали взгляд. С яростным ревом он бросился на Шамана, протягивая к нему железные когти, стремясь дотянуться до горла.
- Капкан для киллера – 2 - Валерий Карышев - Криминальный детектив
- Седьмой выстрел киллера Наденьки - Ирина Калюжнова - Криминальный детектив
- ЧАС МАТАДОРА - Александр Аннин - Криминальный детектив
- Игра случая - Наталья Александрова - Криминальный детектив
- Сестра моя — смерть - Наталья Александрова - Криминальный детектив
- Смерть на подиуме - Наталья Александрова - Криминальный детектив
- Час джентльменов - Дон Уинслоу - Криминальный детектив
- Шестой уровень - Фридрих Незнанский - Криминальный детектив
- Душа-потемки - Татьяна Степанова - Криминальный детектив
- Рейтинг темного божества - Татьяна Степанова - Криминальный детектив