Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он перешел дорогу, спрятавшись в тени пирамидальных тополей, и оттер пот со лба. Двадцать семь градусов с утра. Что же днем будет? Дотопал до мясной лавки, за которой седой мужчина нерусского происхождения в грязном фартуке рубил тушу. Рядом летали мухи, валялись замызганные ящики, да и сама колода с лежащей на ней говядиной стерильностью не отличалась. Иван ради интереса даже заглянул внутрь лавки. Тут все чин чином — чистые белые полы, выложенные широкой кафельной плиткой, аппетитно разложенные куски мяса в прилавках-витринах, дальше сосиски, сардельки, копченая грудинка и прочие разносолы. Даже слюна навернулась. Царствовала над этим всем дородная тетенька лет сорока в синем переднике с горохом, на бейджике которой кокетливым наклонным шрифтом красовалось «Клавдия».
Ваня задумался. Вот тебе и санитарные нормы, вот тебе и изолированные специально оборудованные помещения. И ведь все это хавают, в прямом смысле этого слова. Время — девяти нет, через полчаса мясник закончит разделку, положит все на прилавки и пойдет домой. А Клавдия будет продавать разделанную на жаре среди грязи тушу. Туров с тоской размышлял о суровости российских законов и необязательности их исполнения.
— Ну куда ты прешь, слепой, что ли? — Привел его в чувство низкий бас.
В голосе милиционера, на которого налетел Иван, было даже не раздражение, а скорее досада. Крупный служитель закона тяжело дышал, голубая рубашка с коротким рукавом под мышками стала мокрой, а по второму подбородку на шею стекал пот. Единственное спасение, по мнению самого полицейского, ему мог принести большой стакан разливного кваса, половина которого, благодаря Ивану, сейчас благополучно растекалась по асфальту.
— Извините, я задумался.
— Много думаете, молодежь, — не успокаивался милиционер. — От того и страна вся в дерьме.
— Думаете, из-за этого?
— Иди давай, куда шел.
— Так мне вперед надо.
Только тут Иван обратил внимание на пеструю ленту, обхватившую несколько деревьев и забор, образовав неправильного вида четырехугольник. Внутри все было заляпано темными бурыми пятнами — листва, кроны деревьев, асфальт, бордюры, железная ограда. Присмотревшись, Туров заметил и маленькие слипшиеся кусочки, так похожие на…
Он едва успел отскочить к дороге, как его вывернуло. Желудок судорожно сжимало вновь и вновь, а когда завтрак уже был полностью на обочине, изнутри пошла желчь. Яркая желто-зеленая слизь тягучей массой падала вниз, на глазах проступили слезы, а он все не мог остановиться.
— На-ка, эк тебя прихватило. — Пухлая рука сунула ему под нос вату с чем-то резким. — Подыши, подыши.
От резкого запаха живот вновь скрутило жутким спазмом, но Иван лишь икнул и смог наконец разогнуться. Не убирая от носа ватку с нашатырем, он вытер слезы и посмотрел на милиционера.
— Ну ничего, ничего, — похлопал тот его по плечу. — В первый раз всегда так.
— Что… это? — Не смог подобрать нормального выражения Туров.
— Да ясно что, — вздохнул тостяк в форме, отводя Ваню в сторону. — Психокинетик какой-то с ума сошел. Или еще хуже, специально так убил.
— Он его просто разорвал.
— Но ты не думай об этом, не думай, ватку понюхай, а то опять щас блевать начнешь. Ну не смотри туда, головы нет, что ли?.. Разорвал, но хоть что-то осталось. Бывает и хуже.
— Куда еще хуже?
— Парень, давай уже, иди куда шел. Ну куда ж ты поперся, дурак? Обходи, через двор пройди.
Милиционер еще минуту смотрел ему в спину, после чего выпил остатки кваса и смял пластиковый стаканчик.
Странно все это. Туров посмотрел на вторую деревню, которую они проехали. Мертвую деревню. Почти такую же, как и прежняя. И снова раны от мечей… или меча — он же не судмедэксперт — аккуратно сложенные трупы, и староста рядом. Только здешних похоронили быстро. Похоронили… скорее попросту погребли. Без всяких возложений камней, по правилам по правилам веры этих богов, без длинных тоскливых молитв. Лишь Иллиан вновь пожертвовал часть своего плаща, чтобы завязать глаза мертвым.
Иван не знал, что сделает с телекинетиками, но его душила злоба. После всех смертей, которые он повидал, даже для этого жестокого мира две вырезанные деревни — это слишком. Можно было ожидать подобное от северян или мифических восточных варваров, которых он никогда не видел. Но разумные ученые из его мира. А ведь многие из них кандидаты и доктора наук. Как они превратились в диких зверей? Или кинетики таким образом максимально приспособились к этому миру? Но разве это может быть оправданием?
Никто не ангел, он тем более. Иван не забыл Утес Гроз, да и вряд ли когда забудет. Но ведь все было по-другому. Как в детских книжках: вот добро, вот зло. Слишком просто и условно, только тогда примерно так и было. Но разве можно оправдаться смертью крестьян, которые тебе и вреда-то не причинили?
Они не разговаривали с Илом, но Туров подозревал, что тот примерно того же мнения. Лорд в последнее время был не особо разговорчив. Иван все время упрекал себя в бессердечности, но то ли виной всему его интуиция, то ли еще что — но не мог он убедить себя, что Ленке угрожает опасность. Квику, который из любой неприятности вылезет и в новую опять залезет. Она же вроде кошки, только жизней у нее точно больше. И раз не убили сразу… Тут он осекся. Две мертвые деревни говорили все сами за себя. Логика тут могла не работать.
Фергус с Халилем тоже ехали молча. Стражник-то понятно, переживает за господина. На все бы пошел, чтобы хоть как-то помочь. Да разве он что может? А вот Халиль… Сдавалось Ване, что бывший восточный разбойник очень сожалеет, что связался с ними. Все чаще Ибн Шиин смотрел в сторону от дороги, напоминая пословицу о волке и лесе. Хотя, может, даже лучше было бы, попробуй он сбежать?
Кому этот Халиль нужен, хитрый старый лис. В бою он бесполезен. Фергус, конечно, тоже не универсальный солдат с генной модификацией, но от того хоть толк есть. А Ибн Шиин? Миссию свою тот выполнил, на гору, будь она неладна, их проводил. Отпустить бы его, в самом деле что ли. Пригрозить хорошо, чтобы не возвращался да не злодействовал. Ванину силу он точно боится, Туров это по глазам видел. Поэтому и не вернется. Надо вечерком с Иллианом «вольную» Ибн Шиина обсудить.
Дождь меж тем лил уже который день, направляясь в ту же сторону, что и путники. Он забирался за шиворот, лаская своими холодными руками продрогшие тела, не желая уходить и отпускать своих жертв. Туров понял, почему китайская пытка каплей воды считалась наиболее жестокой. Психокинетик сам был заведен до предела, и каждая новая частичка влаги, касавшаяся его тела, рождала внутри нервную дрожь, копившуюся и возрастающую. Иван стиснул зубы. Не сорваться бы, срываться ему сейчас совсем ни к чему.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Дракон проклятой королевы (СИ) - Вострова Екатерина - Фэнтези
- Верравия. Вторая столица - Билик Дмитрий Александрович - Фэнтези
- Последняя Утренняя Звезда - Оливер Джонсон - Фэнтези
- Игра не по правилам - Р. Филин - Фэнтези
- Книга вымышленных миров - Макс Фрай - Фэнтези
- Книга 1 Маг. Мера силы ноль (СИ) - Бабаян Григорий - Фэнтези
- Ржавое золото - Джордж Локхард - Фэнтези
- Таинственные расследования Салли Локхарт. Тигр в колодце. Оловянная принцесса - Филип Пулман - Городская фантастика / Детективная фантастика / Прочая детская литература / Фэнтези
- Книга мечей - Фред Саберхаген - Фэнтези
- Звезда и жернов - Макс Армай - Фэнтези