(В этих легендах самое легендарное то, что они представляют собою правду. Герои этих былин, имена которых с ужасом повторяют Македония и Старая Сербия, или, действительно, существовавшие личности, - или, как Ибрагим Алач, - личности, существующие и в настоящее время и продолжающие свои "легендарные" подвиги. - Примечание В.М. Дорошевича.)

I Ибрагим Алач

Это не колокольчики стад звенят в горах, - это звенит копытами по горной тропинке сухой, проворный, как коза, горбоносый конь Ибрагима Алача.

Это не искры сыплются от кремней по дороге, - это вспыхивает на солнце золотая насечка на пистолетах, на кинжалах, на ятагане Ибрагима Алача. Зачем спускается с гор Ибрагим?

Сегодня день Великого Всадника. День святого Георгия. Велик аллах!

Он создает птиц, - он же рассыпает им корм по земле. Он создал горы, чтобы жить.

А долины покрыл золотыми нивами, зелеными лугами, стадами, сербами и болгарами.

Каждый год, в день Великого Всадника, "господа" спускаются с гор, чтоб назначить сербам "четели" ("Четель" - дань албанцам обыкновенная. Она освящена обычаем. - Примечание В.М. Дорошевича.). Кому сколько платить. Три крови на Ибрагиме.

Три магометанских крови, - потому что кровь "райя" и не считается за кровь.

Но едет он спокойно и беззаботно, рука на рукоятке пистолета, ничего, никого не боясь.

Много чего знает Ибрагим, - только одно не знает: страха. Весело глядит он вниз на долину, - и под тонкими черными усами улыбаются губы Ибрагима. О веселом думает человек.

Думает он, должно быть, какие "зулумы" возьмет с неверных собак ("Зулум" - дань экстраординарная. Каприз. Она назначается албанцами по прихоти. Но тоже освящена обычаем. В этой стране все "освящено обычаем". - Примечание В.М. Дорошевича.).

И "господа", которые спускаются с гор в долину назначать сербам "четели", - видя веселого Ибрагима, улыбаются и думают:

"Будет о чем поговорить! Что на этот раз выдумал головорез?!"

Потому что Ибрагим Алач считается головорезом даже албанцами. Тихо в Рибовице.

Ибрагим едет по пустым улицам, узенькими коридорами между стен без окон, - потому что кто же здесь делает окна на улицу?

И пословица старосербская говорит:

"Если строишь дом в Ипеке, не делай окон на улицу; если в Приштине, пожалуй, сделай, только повыше от земли; в Призре-ие, если крепки железные решетки, можешь даже отворять окно, - когда на улице никого нет". А Ипек рай пред Рибовицей.

Ибрагим останавливает коня пред калиткой и свистит. В тот же миг из калитки выходит серб без шапки. Он ждал по ту сторону калитки, когда его свистнут.

Ждал, и сердце его билось по стуку копыт коня Ибрагима.

- Здравствуй, господин! - говорит серб, рукою касаясь земли, и держит стремя Ибрагиму.

Ловко, как кошка, соскакивает с коня Ибрагим и идет в дом к сербу.

Считает у него скот, говорит:

- А нынче хорошо зазеленело в полях.

Делает на двух "четелях" заметки, сколько в этом году платить сербу, - одну дощечку отдает ему, другую прячет к себе в сумку за седлом.

Даже не смотрит дрожащий серб на дощечку. Сколько там нацарапано.

До Михаила архангела времени много. Успеет насмотреться. Ибрагим Алач объехал всех "своих" сербов и повернул коня на базар.

Дело сделано, теперь можно и повеселиться. "Четели" назначены, теперь можно заняться и "зулумами". На краю базара лавка Данилы.

Ибрагим трогает повод. Конь, перебирая точеными ногами и косясь на разложенную зелень, останавливается у лавки Данилы.

- Здравствуй, господин! - говорит Данило, бледнея и касаясь рукою земли. Ибрагим смотрит на него с улыбкою.

Достает из-за пояса шелковый платок, наклоняется с седла, захватывает в горсть бобов из кошелки, завязывает в шелковый платок и кидает в лицо Данилы.

Данило кланяется, касаясь рукою земли, и с ужасом глядит на платок. Ибрагим уже проехал дальше.

Данило развязывает шелковый платок и считает бобы. Ноги у него подкашиваются, глаза становятся мутными, дрожит отвисшая нижняя губа.

И долго он понять не может, что говорит ему покупатель, пришедший купить зелени. Ошеломило человека.

А Ибрагим окликнул уж скотовода Марко, выгнавшего на базар поганых свиней.

- Поганый!

- Здрав будь, господин! - низко кланяется Марко. Ибрагим, не торопясь, достает две гильзы. Высыпает из дробницы двенадцать картечин. Шесть сыплет в одну гильзу и затыкает пыжом.

В другую насыпает сначала пороху заряд, забивает пыжом. Марко, дрожа, испуганными глазами смочит на то, что делает Ибрагим.

Ибрагим, не торопясь, кладет и в эту гильзу шесть картечин, забивает пыжом и кончиком кинжала чертит на гильзе знак:

- Это будет значить: "для Марко".

Он прячет свою гильзу с порохом в патронташ, который идет по поясу, а другую, с одними картечинами, подает Марко.

- В день Великого Воина я приду опять. От тебя будет зависеть, куда получить свой заряд: в карман или в лоб. Что тебе лучше, то и выбирай.

- Счастлив будь, господин! - бормочет Марко, пряча гильзу за пазуху и все еще кланяясь, хоть Ибрагим уже проехал дальше.

Рука у него ходит ходуном, и долго Марко не может найти даже собственной пазухи.

Ибрагим встретил приятелей - "господ", которые тоже уж назначили "своим" сербам и болгарам и "четели" и "зулумы", - и всех их позвал в гости к Мирко. Самый богатый гяур во всей Рибовице. Знает Мирко, что господин его не минет. Спрятал дочь в погреб. Посмотрел на жену:

- Кажется, не хороша?

Но махнул рукой:

- Ступай и ты в погреб. Лучше будет! Один с работниками господам услужу.

С низкими поклонами встречает Мирко своего господина и чужих господ.

- В прошлый день Великого Воина я видел у тебя дочь. Тогда еще была девчонка, теперь прошел год... Где она?

- Девушки плохие жильцы. Не успел оглянуться, уехала жить в другой дом. Вышла замуж моя дочь! - улыбаясь и кланяясь, отвечает Мирко.

- Жаль, - мрачно говорит Ибрагим, - скажи жене...

- Жена к соседям ушла! - кланяется Мирко.

- Ну, а бараны у тебя дома или тоже к соседям в гости ушли?

- Бараны дома! - старается как можно веселее смеяться Мирко.

- Жарь их.

До позднего вечера бражничает Ибрагим со своими гостями. Угощает их как только можно лучше.

А когда взошла луна, и при ее свете узенькой белой ниточкой засверкала на горе тропинка, Ибрагим поднимается с места.

Заседланные кони уж нетерпеливо бьют копытами о землю.

- Сколько было барашков? - спрашивает Ибрагим, доставая кошелек.

Мирко смотрит на него с удивлением, даже" с испугом.

- Сколько было барашков? - Не слышишь? - уж сердито повышая голос, спрашивает Ибрагим, и брови его заходили ходуном.

Все "господа" смотрят на Ибрагима с удивлением. А он перебрасывает из руки в руку кошелек и звенит серебром.

- Сколько было зажарено барашков?

- Что их считать? - бормочет Мирко. - Было шесть...

- Почем теперь барашки?

- Да стоит ли даже думать об этом, господин...

Брови Ибрагима сдвинулись сурово и страшно. Рука, кажется, потянулась к ятагану.

- К тебе не разбойники приехали, собака. Говори, сколько стоит барашек...

- Три пиастра! Три пиастра! - спешит ответить трясущимися губами Мирко.

Он не знает, не во сне ли ему это снится. И только думает:

"Если сплю, поскорей бы проснуться!"

- Барашки были хороши! - успокоившись, говорит Ибрагим. - За таких барашков не жаль заплатить и по пяти пиастров!

Мирко вздыхает с облегчением и кланяется с благодарностью.

- Куры?

- Ну, что кур считать? Что может курица стоить?

- Куры, тебя спрашивают?

- Ну, полпиастра, господин. Полпиастра, господин.

- Куры были жирные. Мне подарков не надо. Такая курица стоит целый пиастр! Их было зажарено десять...

- Ну, хоть было зажарено и пятнадцать, - будем считать, что десять. - Пятнадцать кур - пятнадцать пиастров. Да тридцать за барашков. Ну, все остальное, будем считать, пятнадцать пиастров еще. Пятьдесят пиастров за все угощение. Довольно?

Мирко одной рукой дотрагивается до земли, другой касается лба и сердца.

Радостная улыбка у него по всему лицу:

- Господин!..

- Ну, так плати мне пятьдесят пиастров, - и мы едем. Пора! спокойно говорит Ибрагим. Все "господа" разражаются хохотом. Только один Ибрагим спокоен. - Ну, что ж ты стоишь? Плати пятьдесят пиастров. Сам сказал, что угощенье стоит столько. Плати "таш-парази" ("Таш-парази" - плата "за работу челюстей". Тоже "освящено обычаем". Примечание В.М. Дорошевича.).

Нетвердыми шагами идет Мирко в Другую комнату, стараясь улыбнуться, выносит деньги и с низким поклоном подает их Ибрагиму.

Ибрагим пересчитывает пиастры, говорит:

- Это недорого! - Кладет их в кошелек, прячет кошелек за пояс, как кошка, вспрыгивает на седло. И в ночной тишине зазвенели по каменистой тропинке, как колокольчики удаляющегося стада, копыта коней "господ", уезжающих к себе в горы до дня Великого Воина.

1 ... 35 36 37 38 39 40 41 42 43 ... 91

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Сказки и легенды - Влас Дорошевич бесплатно.

Похожие на Сказки и легенды - Влас Дорошевич книги

Мифы и легенды восточных славян - Елена Левкиевская - Прочая детская литература
Волшебные сказки. Терапевтические сказки для детей и взрослых - Оксана Ишанина - Прочая детская литература
Сказки Волшебного Леса - Ольга Параскевич - Прочая детская литература
Сказки народов Югославии - неизвестен Автор - Прочая детская литература
Тайна фруктового волшебства - Светлана Петрунина - Прочая детская литература / Прочее / Юмористическая проза
Сказки русского леса. Сборник сказок - Владимир Машошин - Прочая детская литература
Новогоднее путешествие Большой Лужи - Борис Алексеев - Прочая детская литература / Прочие приключения / Прочее
Сказки двух героев. Часть 1 - Ника Пилар - Прочая детская литература / Прочее
Зерно упало в землю - Семён Иванович Шуртаков - Прочая детская литература
Один человек и море (Сказки белого ворона - 1) - Ена Трамп - Прочая детская литература

Оставить комментарий