Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Кажется, я теряю память. Надо все записывать. Мои мысли, открытия, если их сразу не изложить на бумаге, уже через несколько часов превращаются в голове в полную бессмыслицу. Это вообще-то неудивительно, поскольку все здесь пронизано абсурдом насквозь. Колдуны и раскольники — гремучая смесь. Им нельзя жить вместе, но они живут, и кажется, ладят. Только я не вписываюсь в эту среду. А вот Аркадий Аркадьевич прижился сразу. Со временем он, возможно, станет еще большим приверженцем местных порядков, чем Прокофий, Герасим и Николай вместе взятые. Никто не хочет мне помогать. Никто».
«Василий и Сом — бывшие раскольники. Пелагия из колдунов. Прокофий, Герасим, Николай, тетя Нина, Аркадий Аркадьевич — люди пришлые. Мисос — местный дурачок. К какой касте он принадлежит — раскольников или колдунов — не выяснил. Да это и не важно. Меня зовут Алексей. Записываю весь этот бред, потому что боюсь — забуду. Как и свою фамилию».
Валерий усмехнулся горько. Это он пока еще помнил. И словно в ответ на свои мысли прочитал следующее:
«На всех здешняя среда оказывает разное влияние. Профессор ударился в мысли о Боге, несмотря на свое вопиющее безбожие. Раньше он о нем не думал и только зло подшучивал. Николай, который приехал сюда на вездеходе лет пятнадцать назад, напрочь все забыл о своей работе. Он даже не помнит, зачем вездеходу нужен двигатель. Лида и Сом категорически не приемлют разговоров о существовании других населенных пунктов. Герасим уверен, что вся Россия — сплошные болота и их надо покорять».
«Надо сделать флюгер. В сильный устойчивый ветер он покажет направление не хуже любого компаса».
«Еда есть. С водой в болотах проблем не предвидится — надавил мох и пей. Нужны кресало, сухие щепки, нож. Не забыть фотоаппарат. Это главное. Нет, все — главное. Ничего нельзя забывать. Именно мелочи способны испортить все дело. Из-за них в прошлый раз я не ушел далеко».
«Неважно, в какие места я могу забрести, важно уйти отсюда. Местные жители дальше десяти километров от своего острова не отходят. Там им меня уже не достать».
«Тетя Нина ушла. Почему она упрямо отказывалась идти со мной? Кто-то внушил ей, что я опасен. И теперь Мисос болтает, что ее в наказание за это съели. Придурок. Конечно, она утонула, иначе вернулась бы за Лидой. Эта девочка единственный цветочек на острове. Ей можно было бы доверять, но она невменяема. Уверена, что я свалился с неба. Если вернусь, заберу ее с собой. Удочерю».
«Ко мне ночью явилась прекрасная леди. Фантастика! За такие наваждения можно полжизни отдать. Это лучше любых наркотиков. В реалии же кругом одни морды…»
«Прокофий не тот за кого себя выдает. Это я выяснил, расспрашивая о нем всех поочередно. Полная путаница и белиберда в ответах, обрушившаяся на меня сначала, постепенно выстроилась в следующую картину: Прошка, Прокофий — он же Прохор — местный колдун. Никогда не был чекистом. Настоящий Прокофий после перестрелки с Иваном умер от ран через несколько месяцев. Прохор переселился в его дом, и все стали называть его Прошкой. Прежний дом Прохора пустует. Дом хороший, но долго находиться в нем неприятно».
«Никто из местных жителей читать не умеет. Странно, но и Николай забыл грамоту. Проверял специально. Поэтому пишу, никого особо не опасаясь. Наибольшую угрозу представляет для меня Прохор. По-моему, все другие находятся под его неусыпным влиянием».
На этом своеобразный дневник обрывался. Валерий еще раз перечитал некоторые места. Наибольшую ценность представляли собой новые сведения о Прокофии. Впрочем, опасность, исходящая от этого человека, чувствовалась и без предупреждений.
Теперь дошла очередь и до сказки.
«Поселился в деревне Дулово большой колдун, некий Митока. Неизвестно было селянам, на что и как колдовал он, но связывались его нечистые дела то с засухой, то с набродом червей, то с гнилобоем. А еще стали замечать, что все, кто хоть как-то общался с ним, теряли веру в Спасителя и начинали говорить всякую нелепость. Надоело это селянам, и решили они Митоку сгубить. Пришли с вилами, да топорами, но не совладали с великим колдуном, поскольку наделен он был бесовскою силою. Раскидал он селян одним взглядом и в тот же день, не дожидаясь пока его избу предадут огню, ушел вместе с семьей в зачарованные болота, про которые многие слышали, но никто не видел воочию. Потому что не существовало к ним путей ладных, да и боялись их, как нечистых, да и находились они не близко, да и делать там было нечего. А звались те болота Чарусами.
Ушел Митока и прихватил все, что можно было унести с собою: и кур, и поросят, и коз взял. И ушли с ним дети и жена и некоторые соседи с роднею, коим тоже доставалось немало от селян за близость их к колдовскому племени. И никто не узнал бы никогда, дошел ли Митока до тех Чарус, или потонул в трясине вместе со своим скарбом.
Но случился среди православных на Руси раскол. Стали преследовать приверженцев старых правил аж пуще колдунов. Долго прятались они в лесах, долго маялись там, а потом решили перейти болота и направиться в другие края. А там, может, Бог спасет… Только заблудились они; окружил их бес трясинами, и ведомые им, вышли они в новые владения Митоки. А были среди раскольников и те, кто преследовал колдуна за дела его нечистые.
Все они оказались во власти Митоки. Виделись им и черти, и геенна огненная. Мертвое оживало, потешалось, да злобно вражило над людьми. Ни молитвы не спасали он наваждений, ни вера истовая. И сдались они, отдались колдуну во власть его бесовских чар. Но не стал губить их Митока, хотя и не пожалел. Поселились они на соседнем острове и стали жить как все. А чтобы не мучили кошмары, научил он их пить кровь живых поросят, в пищу которых добавляли уморник. И еще поглумился колдун над верой их, за которую эти люди страдали, и стали они верить во что попало. Кто на чурку осиновую молился, кто на соседа, а кто и на самого Митоку.
Только один не покорился. Научился он жить с наваждениями и совладал с ними, разумев с Божьей помощью, как отличать видения от сущего.
А прожил великий колдун почти сто лет. Мучительно умирал Митока и долго, но когда понял, что конец близок, позвал своего сына и переселил в него самого себя. И сын его, обретший вторую душу, перестал болеть и стареть. Но не нашел Митока в своем кощунстве радости, потому что лишил его Господь за эту дерзость головы.
И никто не узнал бы о живущих в Чарусах, но тот человек, что не покорился антихристу, вышел однажды из болот и поведал кое-что о жизни отшельников».
«Ну и ну», — только и сказал Валерий, кончив читать эту то ли сказку, то ли притчу, то ли легенду. Тайн становилось как будто меньше, но они превращались в нечто еще более загадочное. Надо было, не паникуя, переосмыслить новые сведения, для чего требовалось просто заняться делом. Он притащил в дом подходящий округлый камень и стал затачивать скобу с одной стороны.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Каникулы в джунглях (Книга-игра) - Роберт Стайн - Ужасы и Мистика
- Большая книга ужасов. Самые страшные каникулы (сборник) - Елена Арсеньева - Ужасы и Мистика
- Рассвет - Максим Андреевич Антонов - Современные любовные романы / Ужасы и Мистика
- Джокер - Мария Семёнова - Ужасы и Мистика
- Ушма - Алексей Наумов - Триллер / Ужасы и Мистика
- Белые люди - Артур Мейчен - Ужасы и Мистика
- Вендиго - Элджернон Генри Блэквуд - Прочие приключения / Ужасы и Мистика
- Петля дорог - Марина Дяченко - Ужасы и Мистика
- Кольцо судьбы - Оксана Аболина - Ужасы и Мистика
- Нижний уровень - Андрей Круз - Ужасы и Мистика