Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Безумца, который нас преследует? — Когда я думаю о деде, то представляю себе стихию, монстра, а не человека.
Мне кажется, что я, крошечная и быстрая, постоянно ускользаю от легиона сотрудников тайной полиции, от рук, тянущихся из мрака.
— Да. — Папа наклоняется над столом. — Кьяра все им выдаст, ты это понимаешь? Имена, адрес, синагогу, наших знакомых.
Я думала, что все будет как раньше, за вычетом Кьяры. Сироп с сахарной пудрой вдруг встают в горле комом.
— Бхаджан. — Он одним взглядом просит меня собраться.
— Как вам завтрак, милые? — Это наша любимая официантка, вся покрытая татуировками, с невероятно интересной личной жизнью.
Я ослепительно улыбаюсь.
— Великолепно! — Папа делает комплимент ее новой прическе, которая и вправду хороша: она словно отрицает гравитацию, а такое соорудить могут немногие.
Мы ждем, пока официантка отойдет достаточно далеко.
— Что ж, — он потирает бороду, — эти паспорта больше использовать нельзя. Никаких контактов со здешними знакомыми — нас будет слишком просто найти. Твоя мать соберет вещи, мы побудем в отеле, а потом уедем.
Я думаю об огромном доме, полном вещей, наваленных в шкафах, разбросанных по столам.
— Сколько же у нее уйдет времени…
— Она считает, что сможет все убрать, стереть отпечатки и собрать необходимое за три дня. В кризисных ситуациях она молодец. Чего ты удивляешься?
— Ты сделал ей комплимент. — Этого не случалось миллион лет.
— Она умная женщина и хороша во многих аспектах. Но она почему-то решила позволить себе нервный срыв…
— Я не думаю, что это было ее решение…
— Разумеется, это личный выбор. Ты наблюдала, как твоя мать сходила с ума, но ты в порядке. — Я знаю, что мое спокойствие еще мне отзовется. — Полагаю, это не целиком ее вина. К моменту нашей встречи она уже была эмоционально травмирована.
— Это как? — осторожно спрашиваю я.
Прошлое меня всегда пугает и обуздывает любопытство.
— Ну, ее отец был тираном, бил ее, говорил, что она никогда не добьется успеха в жизни. И потом, учитывая его поведение, он мог даже… вступить с ней в сексуальный контакт. — Я замираю. — После такого для человека все кончено.
— Почему? — еле слышно выдыхаю я, но боюсь ответа.
— Порченый товар. Такой опыт ломает.
Порченый товар. Я слышу это снова и снова. А я…
— А почему ты на ней женился? Если она никуда не годится?
Он поднимает бровь, удивляясь моему тону.
— В тот момент положительные стороны перевесили. Мы оба были влюблены. У нее великолепная генетика, посмотри хоть на себя.
Я стискиваю зубы, но тут вдруг спохватываюсь:
— Подожди! Если домой возвращаться опасно, она не может там оставаться!
— Все будет хорошо. Сделать это надо, а она действует очень эффективно.
— Может, мы должны ей помочь?
— Нет, — твердо отвечает он, и я даже не успеваю предложить какие-то другие идеи. — Она не хочет подвергать тебя риску. Все будет хорошо.
Это утверждение не имеет смысла, но лучше на папу не давить.
— А как же Сандра, мои друзья… — Я не договариваю. Ответ очевиден.
— Твоя сестра уничтожила все, что мы здесь создали. Ты никого из них не увидишь, Бхаджан. — Он сжимает мою руку.
Зачем тогда мы всё это делали?
Он снова сжимает мне руку:
— Мы должны уйти чисто. Ты сама это понимаешь.
Это вполне рационально. Но внутри себя я кричу и пинаю стену: опять уходить! Опять уничтожить часть себя!
Глава 28
Северная Каролина, 15 лет
Все парковки выглядят одинаково: участок увядшей травы, с двух сторон ограниченный г-образным зданием мотеля. Обязательные автоматы с лимонадом и закусками, обычно неработающие. Атмосфера стандартизированного уныния. Мы где-то в Северной Каролине. Ищем человека, которому можно предложить золотые крюгерранды.
«Корвета» больше нет, он продан похожему на хорька человеку с понимающей улыбкой примерно за тридцать процентов стоимости — за отсутствие вопросов приходится платить. Мы потребовали, конечно, наличные. «Линкольн» тоже ушел через несколько недель.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})Единственную тень на парковке отбрасывает вывеска мотеля, мерцающая фальшивыми неоновыми обещаниями. Из семнадцатого номера, где живет мужчина, гремит музыка группы «Грэйтфул Дэд». И почему люди, живущие в таких местах, любят держать двери нараспашку? Может, они надеются, что кто-нибудь, увидев, как они пьют пиво в одной майке и смотрят автогонки, подумает: «О, круто! Пойду к нему»?
Я шагаю по открытому коридору над парковкой, мимо одинаковых дверей с номерами, пока не упираюсь в маленький незаметный закуток, похожий на балкон. Рядом располагается прачечная, так что тут пахнет свежевыстиранным бельем и кондиционером «Летний ветер».
Опустившись на бетонный пол, я прислоняюсь к шершавой стене и смотрю наружу сквозь перила. Все, что осталось от нашей жизни в Вирджинии, мама упаковала в картонные коробки, которые теперь ютятся на складе, как маленькие беженцы. Мне кажется, я до сих пор слышу, как опускается металлическая дверь, постепенно набирая скорость, и как она наконец ударяется об пол.
По легенде, мы переехали в Колорадо из-за папиной работы: ну вроде рынок золота там более насыщен, потому что штат ближе к горным рекам, где старатели добывают самородки. Так себе легенда, но другой нет. Мама позвонила в синагогу родителям некоторых моих подруг и извинилась за внезапное исчезновение. Она сказала, что мне, наверное, стоит самой позвонить Сандре — своей лучшей подруге. Я взяла себя в руки и поступила, как взрослая: проигнорировала ее предложение, пока не стало слишком поздно, и звонить уже было бессмысленно. В конце концов я решила вопрос с помощью письма на электронную почту: веселого, жизнерадостного и такого неискреннего, что меня корежит каждый раз, когда я про него вспоминаю.
С балкона я слышу громкие голоса, доносящиеся с парковки. Это вернулись подростки. Я их так называю про себя, будто сама не такая же, как они, девчонка, которой совершенно нечего делать, а сорокалетний профессор экономики с портфелем непроверенных контрольных. Я смотрю на трех девушек — между их тесными топами и джинсами с низкой посадкой мелькает полоска голого тела — и двоих парней, которые не прочь еще больше оголить тела своих подружек. Наверное, рядом школа, потому что они регулярно здесь бывают: толкаются, плохо скрывая сексуальное напряжение, а иногда курят, присев на тротуар. Меня оскорбляет не то, что они такие громкие или так бездарно тратят время, а то, что совершенно не хотят, чтобы я к ним присоединилась.
Ну и ладно. Я жду, когда кто-нибудь поймет, насколько я уникальна, и оценит мою странность. Но пока все смотрят словно сквозь меня. Мои шутки тут никто не понимает. Здесь нет консьержа, и пообщаться я могу разве что с женщиной за стойкой, сидящей у поникшего растения в горшке. Она явно устала от жизни, и от меня в том числе. Я втягиваю носом запах выстиранного белья и тяжело вздыхаю.
Каждый день я где-нибудь брожу, переполненная энергией, мои тощие ноги отмахивают милю за милей. Но вперед меня гонит не только фрустрация — что-то жжет меня изнутри, будто огнем. Мне все равно, куда идти, — через шоссе в торговый центр, в магазин, где «все по доллару» и где я долго перебираю какие-то вещи, а потом кладу их обратно. Это честолюбие или злость? Мне сложно их разделить. Но мне хочется встать, встряхнуться, совершить что-то невероятное, стать самой молодой, первой, стать хоть кем-то. Не просто девушкой из ниоткуда. Девушкой без имени и дома, если не считать номера в мотеле.
Когда ветер становится холодным, я бегу обратно по коридору и открываю нашу дверь. Но стоит мне войти, как родители, сидящие за стандартным столиком, сразу поворачиваются ко мне, и я понимаю, что что-то не так.
— Иди сюда, Бхаджан, — сочувственно говорит мама, — нам надо поговорить.
Я не двигаюсь, обшаривая глазами комнату.
- Французское завещание - Андрей Макин - Современная проза
- Я буду тебе вместо папы. История одного обмана - Марианна Марш - Современная проза
- Цыпочки в Лондоне - Вирджиния Ледре - Современная проза
- Тигры в красном - Лайза Клаусманн - Современная проза
- День независимости - Ричард Форд - Современная проза
- Кипарисы в сезон листопада - Шмуэль-Йосеф Агнон - Современная проза
- Мужчина в окне напротив - Олег Рой - Современная проза
- Добро пожаловать в NHK! - Тацухико Такимото - Современная проза
- В доме своем в пустыне - Меир Шалев - Современная проза
- Солнце и кошка - Юрий Герт - Современная проза