Форма входа
Читем онлайн Коло Жизни. Бесперечь. Том первый - Елена Асеева
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
При тех разговорах, что происходили в основном в кухне, всегда присутствовала барыня, и, слушая негодование знахаря, совала ему в руки небольшой сверток с едой, единственное, что иноредь разрешалось тому брать в благодарность от людей. Впрочем, Умил еще довольно-таки молодой мужчина, крепкий сложением и высокий, отрицательно качал головой, сверток клал на стол и уходил. И три женщины, Эйу, Доляна и Ясыня, объединенные одним желанием вскормить и взлелеять маханькую с молочно-белой кожей и темно-серыми, большущими глазищами Лагоду старались прикармливать, теплым коровьем молоком, густыми пошеничными кашами, куды для сласти добавляли дюже дорогого и купленного в соседнем селе меда.
Лагода потихонечку, несмотря на хворьбу, росла, но так и не набирала должного, как считал Умил веса. В отличие от деревенских девочек, сверстниц, она была худенькой и единожды хрупкой, хотя при этом вельми высокой. У девочки к трем годам явственно живописалось каплеобразное личико, имеющее самое широкое место в районе скул и сужающееся на высоком лбу и округлом подбородке. На том личике находился с выпуклой спинкой и острым концом нос, широкий рот с полными губами и приподнятыми уголками, изогнутые, слегка вздернутые вверх рыжие бровки, густые, загнутые реснички, да крупные глаза, где верхние веки, образовывая прямую линию, прикрывали часть радужной ярко-зеленой оболочки. Цвет долгих волос Лагоды был не просто рыжим, а каким-то лучисто-оранжевым. Вьющиеся, можно молвить даже, мелкие кучеряшки влас, очевидно, были взяты девочкой от ее черных предков. Впрочем, цвет таковой белой кожи и ярко-рыжих волос среди дарицев считался первым признаком благородство крови, род которого господа вели от самого Бога Огня.
К трем годам, несмотря на особую любознательность, вечное познание этого мира… и не только мурашков, бегающих по земле, цветов растущих в клумбах, мягкости и тона человеческой кожи, Лагода так и не научилась говорить. Точно ей, столь занятой разглядыванием неба, как голубого, дневного, так и темно-марного, ночного было не до тех мелочей, как разговор с себе подобными. Лагода, несомненно, сказывала отдельные слова, в том числе хоть и невнятно свое имя, одначе, поколь не научилась говорить их большую часть, не умела складывать отдельные выражения.
Доляна не чаявшая души в девочке… Годе… Ладе, как они ее величали, предоставила девчушке для сна ложе в своей ложнице, сама покупала на торжище в соседних более крупных деревнях нарядные рубашонки. По первому узрев весьма явственное сходство меж ребенком и господами, что владели титулом боляринов Лесных Полян. А следовательно управляли центральной частью Дари, разделенной на семь крупных волостей со своим войском, прописанными законами и определенным особо почитаемым Зиждителем, имеющем в главном граде выстроенное в честь него капище, Доляна решила, что оно, это самое сходство с господами, поможет в жизни Лагоде. И на протяжении всех трех лет младенчества девочки не раз толковала о том с ее матерью, убеждая ее вмале отвезти, этак лет через пять, и показать дитя господину Благороду. Отцу, оный к тому времени станет взрослым и сможет принять Лагоду да помочь в ее воспитание.
Впрочем, со временем Доляна так привязалась к рыжеволосой, все время щебечущей на своем языке, почасту задумчивой девчушке, что стала бояться того самого в чем когда-то убеждала ее мать. Эйу, меж тем, осознавала, что возвращение ее к господам, с уже подросшей, красавицей дочерью, непременно, поможет даровать лучшей удел Лагоде. Оно как Благород был вельми чистым и хорошим юношей, их близость происходила по обоюдному согласию… И это Эйу потом испугавшись того, что об их связи станет известно его матери Собине, отказалась от трепетных чувств господина.
Глава третья
– Ну, что, опять кашель и хрипы в бронхах, – сердито дыхнул знахарь Умил, осмотрев пред тем сидящую на ложе девочку и прощупав ей пульс, нежно улыбнулся, укрыв ножки легким шерстяным одеяльцем. – Вы, что нарочно ее студите, не пойму?
– Да, что вы знахарь Умил, – встревожено проронила Эйу.
Барыня и кухарка находились в спальне Доляны, присев пред осмотром на узкую, устланную ковром лавку, поставленную недалече от ложа девочки, и беспокойно взирали на знахаря.
– Ее надобно отвезти в Лесные Поляны и показать старшему знахарю, моему учителю Радею Видящему, – смурно оглядывая своими блекло-серыми очами замерших женщин молвил, поднявшись с ложа, Умил. – Он осмотрит ребенка и посоветует, как укрепить его здоровье, ибо все эти бесконечные кашли приведут к слабости легких. Только поездку в Лесные Поляны отложим пока, – задумчиво произнес знахарь, оглаживая лишенный растительности подбородок, еще одна характерная черта принадлежности к жреческой касте, коим было предписано бриться в память об их учителях. – Ноне недалече от Лесных Полян выявлена степная лихорадка, и уже определено несколько смертельных случаев от нее. И в самом граде, да прилежащих к нему территориям объявлена Нахожая, а значит, коль вы понимаете, выставлены ряды нарати и воинов. Так, что теперь надо дождаться, когда Нахожую снимут и отправляться в Лесные Поляны… Я тогда Эйу поясню тебе, как найти в граде моего учителя Радея Видящего.
– Хорошо, – одновременно, отозвались обе женщины.
Умил еще раз ласково оглядел девочку, коя подхватив на руки, принялась укачивать куклу с деревянной головой и тряпишными руками, ногами, туловищем, да медлительной поступью направился вон из спальни. Вслед за ним поднявшись, торопливо поспешила барыня, что-то выспрашивая о Лесных Полянах и его наставнике Радее Видящем. Лишь комнату покинули Доляна и знахарь, Эйу немедля вскочив с лавки, поспешила к ложу. Она резво подхватила на руки свое любимое чадо и принялась, покачивая ее вправо… влево, нежно целовать в распущенные, как было принято у детей дарицев, волосики, удерживаемые широкой матерчатой опояской на лбу.
– Ты, знаешь Эйу, – молвила немного погодя возвернувшаяся барыня, и, опершись плечом о дверной проем, ласково воззрилась на мать и дитя. – А я тоже неважно себя чувствую. Вот уже который день… Голова болит, кости ломит, и ноги неизменно подкашиваются.
– Надо было знахаря Умила попросить, чтоб он вас осмотрел, – беспокойно произнесла кухарка, тотчас перестав покачивать на руках уже сомкнувшую глазки девочки. – Сбегать? Позвать поколь не ушел далече?
– Нет… не стоит, – удрученно и единожды устало протянула барыня, туго качнув головой. – Это, верно, старость, что ж сколько отмерено Богиней Удельницей лет того не изменить, не избежать. Я уже итак на четырнадцать лет пережила своего Сидора, надобно и совесть знать.
– Ох! барыня да чего ж вы такое говорите… Чего? – беспокойно проронила Эйу и порывисто прижала к груди свое дитя, вероятно, единственную доставшуюся ей в жизни драгоценность.
От таковой ретивости девочка вмиг пробудилась, приоткрыла глазки, и плаксиво всхлипнув, резко дернула зараз ножками и ручками.
– Ну, ну, чего положено Богиней того не изменить… волоконце удела оно не токмо начало имеет, но и конец, – отметила Доляна и неспешно направилась к своему ложу. – Ты ноне Эуй, Ладушку унеси к себе, а то она намедни всю ночь кашляла… И посему я глаз не сомкнула, а тебя пожалела будить. А как наша раскрасавица уснет, принеси мне молока теплого.
Кухарка немедля кивнула и поспешила к себе в комнату… уже почти миновав дверной проем и войдя в залу, она услышала надрывистое дыхание барыни и ее дрогнувший голос, сказавший:
– Ты, Эйу, запомни только, коль я помру, ступай в Лесные Поляны. Отцу Лагоды уже двадцать первое лето наступило, он теперь взрослый, боляринский титул принял, пущай на дочь свою посмотрит… Уж не поверю я никогда, что от такой красы откажется.
Эйу ничего не ответила Доляне, только туго вздохнула в ответ, тем, очевидно, поддерживая стенания и мысли своей хозяйки.
Наутро маленькую Лагоду, как всегда было дотоль, не подняла мать, она даже не откликнулась на ее зов. Девочка еще какое-то время крутила в руках свою тряпишную куклу, покачивая из стороны в сторону ее деревянной расписанной красками головой, а посем все же слезла с кушетки. Она медленно отвела в сторону плотную тканевую завесу скрывающую ложе от остальной части помещения, и, ступив на деревянный пол ножками, огляделась.
В недрах стоящей в углу печи пыхтел стоящий на треножнике чугунок, выпускающий вверх клубистый, серый пар. По-видимому, Эйу принялась готовить… и наверно уже давно не подходила к печи, ибо в ней не только притушилось пламя, но и по комнате разносился горьковатый дух от пригоревшей каши. В самом помещении кухни ноне не было ни матери, ни барыни, посему малость подумав Лагода неспешно направилась в залу, прижимая к груди свою куклу. Девочка отворила тяжелую, деревянную дверь и вышла в полутемные сенцы, где также как и во всем доме царила тишина… отчего слышалось тихое поскрипывание половиц при легком надавливании на них малых ножек. Самую толику Лада оглядывала столь мрачные стены сенцов, в оные свет поступал чрез приоткрытую дверь залы, и все той же медленной, пугливой поступью двинулась в центральное помещение дома. Днесь она уже не трогала дверь, а прошмыгнула сквозь щель, что оставила створка двери.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Коло Жизни. Бесперечь. Том первый - Елена Асеева бесплатно.
Похожие на Коло Жизни. Бесперечь. Том первый - Елена Асеева книги
- Коло Жизни. Бесперечь. Том второй - Елена Асеева - Альтернативная история
- Зачин (СИ) - Елена Асеева - Альтернативная история
- Тайная история сталинских преступлений - Александр Орлов - Альтернативная история
- Ты проснешься, на рассвете (СИ) - Алекс Войтенко - Альтернативная история
- Источник. Магические ритуалы и практики - Урсула Джеймс - Альтернативная история
- Во имя Империи! - Виктория Гетто - Альтернативная история
- «Генерал Сорви-Голова». «Попаданец» против Британской Империи - Сергей Бузинин - Альтернативная история
- Оружейникъ - Алексей Кулаков - Альтернативная история
- Паучья вдова 2 (СИ) - Медведева Анастасия "Стейша" - Альтернативная история
- ПЕРЕКРЕСТОК - Петр Хомяков - Альтернативная история
