Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Записи о свиданиях с Мойсхен встречались в дневнике Джереми минимум раз в неделю. И еще обращали на себя внимание загадочные цитаты из телефонных разговоров. Мойсхен была на концерте, Джереми прислал ей цветы. Ха, вот откуда взялся флорист! Господи, он покупал ей туберозы… Она встретила кого-то из сотрудников посольства в спортивном зале. Она сделала красивую стрижку. После обеда они ходили в кино. Ну, это не возбраняется: в области кинематографа у Мэгги и Джереми были разные вкусы. Она предпочитала романтические картины, тогда как он любил кровавые боевики и фантастику. Правда, тот фильм шел в кинотеатре, где показывали исключительно старые ленты, и имел отношение к французской «Новой волне».[7] Очень странно…
В первую зиму в Вене Джереми целую неделю проводит с Мойсхен в Кицбюэле! Кажется, он тогда говорил, что уезжает в Лондон на консультацию. Да, точно — Мэгги вспомнила… Она еще усомнилась: неделя — слишком долго для консультации; а он ответил, что планирует заодно навестить отца. На сей раз они пьют глинтвейн в горных хижинах, и Мойсхен предпочитает рыбе фондю. Мэгги и Джереми не были хорошими лыжниками — не довелось научиться. Но австриячка Мойсхен, ясное дело, «родилась на лыжах» и наверняка потрясающе смотрелась на фоне снежных склонов — загорелая, в облегающих спортивных брюках… Какая несправедливость!
Раньше Мэгги никогда не ощущала себя ущербной. Она умела вести себя на людях, создавать домашний уют и, судя по редким комплиментам, которых иногда удостаивал ее муж, все делала правильно. А теперь ей стало ясно: чего-то в ней все же не хватало. Наверное, того, чем обладала Мойсхен. Возможно, ошибка Мэгги состояла в том, что она принимала любовь мужа как должное. Может, она слишком рано позволила себе расслабиться. Ее фигура уже не была так стройна, как у той юной девушки, что выходила замуж за Джереми и была ослеплена его элегантностью, эрудицией и перспективой блестящей карьеры. Может, правду пишут в модных журналах: женщина должна ходить в кружевном белье и пользоваться дорогой косметикой? Мэгги, носившей скромные гарнитуры, купленные в универмаге «Маркс энд Спенсер», и наносившей на ночь крем «Нивея», вероятно, недоставало шарма. Сейчас, когда посольские приемы в прошлом, она спокойно может позволить себе сесть на диету. Впрочем, какой теперь в этом смысл? Все равно Джереми не увидит.
Ах, если бы он был жив… Она бы допрашивала его, упрекала, бросала в лицо обвинения. Если бы муж стоял перед Мэгги сейчас, она потопталась бы на его начищенных ботинках, встала бы на скамеечку и растрепала безупречно уложенные серебристые волосы, заставила бы его сбросить маску снисходительности, огрев каким-нибудь из кубков, полученных в честь победы в гольфе.
Наконец, измучившись и изрядно перебрав спиртного, Мэгги отключилась прямо на диване. Прежде чем погрузиться в сон, она успела подумать о том, что, в отличие от Джереми, Мойсхен, по всей вероятности, жива и здорова…
Той ночью Мэгги приснилось, будто она принимает участие в рыцарском турнире. На противоположном краю поля находилась Мойсхен верхом на акуле. Золтан, шофер Джереми, помогал Мэгги вскарабкаться на боевого коня. Лошадь была ужасно большая, и у Мэгги закружилась голова, когда она взглянула с высоты на зеленую лужайку. На трибуне сидел Джереми, совершенно непохожий на самого себя. Раздувшийся до безобразия, он напоминал Шалтая-Болтая — довольно зловещее зрелище. На Мойсхен был шлем с малиново-красными перьями, солнечные блики сияли на блестящем нагруднике.
— Хилари! — душераздирающе закричала Мэгги, обращаясь к жене исполняющего обязанности посла, в нерешительности стоявшей рядом с полотенцем в руках. — На мне нет нагрудника!
— Есть, — успокаивающе произнесла Хилари. — Просто вы в шоке.
Раздался звон колокола, противники пришли в боевую готовность. Вдруг Джереми встал, упал с трибуны и разбился на мелкие кусочки. Мэгги проснулась. Звон продолжал звучать, возвещая начало турнира. Лишь через минуту она осознала — на самом деле звонили в дверь. И звонили настойчиво. Она неловко встала, пригладила волосы, глядя в зеркало над камином.
— Wer ist da?[8] — спросила Мэгги, пользуясь основами немецкого языка, которые освоила за три с половиной года пребывания в Вене.
— Мадам, это Золтан, — послышался грубоватый голос. — Я пытался позвонить вам, но ваш телефон не работает.
Золтан стоял перед дверью с торжественным и в то же время каким-то затравленным видом. Даже его усы свисали ниже обычного. Казалось, он никак не мог подобрать нужных слов. В руке у водителя был маленький тугой букетик оранжевых цинний. «Это так по-венгерски — прийти с цветами», — подумала Мэгги. Золтан официальным жестом протянул букет, слегка кивнул, едва слышно щелкнув каблуками, и степенно произнес:
— Целую ручки.
Он был явно расстроен — и не только смертью посла, но и неизбежной потерей работы. Золтан уехал за хозяином из Будапешта — первого места работы Джереми в континентальной Европе. Поначалу он не числился официальным работником посольства — тогдашний статус Джереми не предполагал наличие личного водителя. Муж Мэгги нанял Золтана частным образом, когда у него стало неважно со зрением, особенно в темное время суток, и он больше не мог сам сидеть за рулем.
В те годы нелегко было получить разрешение на выезд Золтана из Венгрии — а оно было необходимо, когда его шефа перевели в Рим. Временами Джереми приходила в голову мысль, что Золтана выпустили из страны исключительно с целью шпионажа. Но тот постепенно сумел развеять все подозрения и стать незаменимым. Он за считанные дни осваивал кратчайшие пути в любом из европейских городов, был очень находчив и мог починить все, что попадалось под руку.
Эти разносторонние способности снискали ему популярность и среди других сотрудников посольства. Столкнувшись с проблемой, которую он не мог решить самостоятельно, Золтан всегда произносил одну и ту же коронную фразу: «У меня есть друг». Сама сдержанность и благоразумие, он в то же время был неисчерпаемым источником информации и различных вполне достоверных слухов, которые представляют интерес для дипломата, в очередной раз оказавшегося в новом посольстве, в чужой стране.
К тому времени как Джереми послали в Париж в качестве советника, Золтан уже был полноправным членом штата британской дипломатической службы.
— Что же с тобой будет, Золтан? — спросила Мэгги.
Он печально возвел глаза к потолку.
— Пока ничего не говорят, но вряд ли я им еще понадоблюсь.
— Чем займешься?
— Наверное, поеду домой, в Венгрию. Там теперь лучше, чем раньше.
- Мэгги по книжке - Кейси Майклз - Современные любовные романы
- Игры жизни... - Анастасия Артемьева - Современные любовные романы
- Рождественская любовь: найти свое счастье - Фрэнки Лав - Современные любовные романы
- Бруно + Глория и пять золотых колец (ЛП) - Холл Элли - Современные любовные романы
- Дейр (ЛП) - Лилли Р. К. - Современные любовные романы
- Слезы счастья - Сьюзен Льюис - Современные любовные романы
- Здесь умирает надежда (ЛП) - Малком Энн - Современные любовные романы
- Мир в красном, Книга Первая - Триша Вольф - Современные любовные романы
- Властитель Тёмных Небес (ЛП) - Синклер Шериз - Современные любовные романы
- Сад лжи. Книга 2 - Эйлин Гудж - Современные любовные романы