Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Все будет так, как ты скажешь. Тогда завтра ночью? Ты не испугаешься?
— Я постараюсь не бояться. — Ей трудно дышать. — Я не испугаюсь. Я встречу тебя во дворе у дома через несколько минут. Дай мне прийти в себя, и мы сможем пожелать друг другу спокойной ночи. Выбирайся через окно и жди.
— Ким, запомни одно. Я люблю тебя.
И вот ты оказываешься во дворе, и она закрывает окно.
Стоя в темноте, ты плачешь от чего-то, что сильнее горя.
Затем идешь прочь от дома.
На другой стороне улицы стоит одинокий прохожий, и ты вспоминаешь, что это он говорил с тобой чуть раньше сегодняшней ночью. Он заблудший, как и ты, он бродит в одиночестве по едва знакомому миру. Он движется вдоль улицы, словно пытаясь что-то отыскать.
И вдруг рядом с тобой оказывается Ким.
— Все в порядке, — говорит она. — Мне уже лучше. Кажется, я больше не боюсь.
Она ведет тебя в кафе-мороженое, и ты садишься у стойки и заказываешь мороженое.
Ты сидишь, смотришь вниз на порцию «Сандей» и думаешь, как чудесно все складывается.
Затем берешь ложечку и кладешь немного мороженого в рот. Ждешь и чувствуешь, как темнеет в глазах. Отодвигаешься.
— Что-то не так? — спрашивает продавец газированной воды из-за стойки.
— Все в порядке.
— У мороженого странный вкус?
— Нет, все хорошо.
— Но вы не едите, — говорит он.
— Нет.
Ты отодвигаешь мороженое и чувствуешь, как твое тело заполняет ужасное одиночество.
— Я не хочу есть.
Ты сидишь очень прямо, глядя в никуда. Как ты скажешь ей, что больше не можешь глотать, не можешь есть? Как объяснить, что твое тело остановилось, в нем не идут процессы и ты не можешь больше ощущать вкус пищи?
Ты отодвигаешь стул и встаешь, ждешь, пока Ким заплатит за порции, а затем широко распахиваешь двери и выходишь в ночь.
— Ким…
— Все в порядке, — говорит она.
Вы идете вниз по улице к парку. Спустя долгое время ты снова чувствуешь ее руку на своей. Но ощущение такое слабое, словно его почти нет. Твердая поверхность тротуара начинает плыть у тебя под ногами. Ты двигаешься, словно во сне.
— Разве это не чудесно? — говорит Ким. — Запах. Сирень.
Ты втягиваешь ноздрями воздух, но ничего не чувствуешь. Пугаешься и пробуешь еще раз. Никакой сирени.
В темноте мимо вас проходят двое. Они улыбаются Ким. Удаляясь, один из них замечает: «Чувствуешь запах? Подгнило что-то в Датском королевстве».
— Что? Я не понял…
— Нет! — вскрикивает Ким.
И неожиданно она вырывается и бежит.
Ты ловишь ее за руку. Вы молча боретесь. Она бьет тебя. Ты почти не чувствуешь ударов ее кулаков.
— Ким! — кричишь ты. — Не надо. Не надо бояться.
— Отпусти! — кричит она. — Отпусти меня.
— Я не могу.
И снова это «не могу». Она слабеет и, тихо всхлипывая, безвольно утыкается тебе в грудь. От твоего прикосновения Ким вздрагивает.
Ты обнимаешь ее, весь дрожа.
— Ким, не бросай меня. У меня отличные планы. Мы будем путешествовать. Куда угодно, просто путешествовать. Послушай меня. Мы будем есть лучшие деликатесы, ходить в лучшие рестораны, пить лучшее вино.
Ким перебивает тебя. Ты видишь, как движутся ее губы. Наклоняешь голову.
— Что?
Она повторяет.
— Говори громче, — просишь ты. — Я не слышу.
Она говорит, ее губы движутся, но ты не слышишь абсолютно ничего. А затем, словно из-за стены, до тебя доносится голос:
— Это бесполезно. Видишь?
Ты ее отпускаешь.
— Я хотел видеть свет, цветы, деревья — что угодно. Я хотел снова к тебе прикасаться. Но, господи, как только я попробовал мороженое, я понял, что этого не вернуть. И теперь я чувствую себя так, словно не могу пошевелиться. Я почти не слышу твоего голоса, Ким. Ночью дует ветер, но я его практически не чувствую.
— Слушай, — говорит она. — Это не поможет. Чтобы получить что-то, недостаточно просто этого хотеть. Если ты не сможешь разговаривать, и слышать, и ощущать, и даже пробовать на вкус, что тогда остается делать тебе? И мне?
— Я все еще вижу тебя и помню, какой ты была.
— Этого недостаточно, нужно нечто большее.
— Это несправедливо. Господи, я хочу жить!
— Ты будешь жить, я обещаю. Но не так. Тебя не было полгода, и я скоро собираюсь в больницу.
Ты останавливаешься. И холодеешь. Держа ее за руку, смотришь в лицо.
— Что?!
— Да. В больницу. Наш ребенок. Видишь, тебе не нужно было возвращаться, ты и так всегда со мной. Ты всегда будешь жить. А теперь уходи обратно. Поверь мне, все получится. Пусть у меня останутся воспоминания о временах лучших, чем эта ужасная ночь с тобой. Возвращайся туда, откуда пришел.
В этот момент ты даже не можешь плакать, твои глаза совсем сухие. Ты крепко держишь ее за руки, и вдруг неожиданно она медленно опускается на землю.
Ты слышишь ее шепот:
— Больница. Да, мне нужно в больницу. Скорее.
Ты несешь ее вниз по улице. Твой левый глаз видит словно сквозь туман, и ты понимаешь, что скоро ослепнешь. Это все так несправедливо.
— Поторопись, — шепчет она. — Быстрее.
Ты, спотыкаясь, переходишь на бег.
Мимо проезжает машина, и ты кричишь. Она останавливается, и мгновение спустя вы с Ким летите сквозь ночь с незнакомцем под беззвучный рев двигателя.
И во время этой дикой поездки ты слышишь, как она повторяет, что верит в будущее и что ты должен уйти.
Вы наконец на месте, но к этому времени ты почти совсем ослеп. Ким поспешно увозит санитар, не дав вам попрощаться.
Беспомощный, ты стоишь возле больницы, затем поворачиваешься и пытаешься уйти. Мир расплывается перед глазами.
Затем ты идешь в полумраке, пытаясь разглядеть людей, пытаясь почувствовать запах сирени, который по-прежнему здесь.
Ты вдруг понимаешь, что движешься по оврагу, минуя парк. Есть другие, что собираются здесь, блуждающие в ночи. Помнишь, что сказал тот мужчина? Все заблудшие, все одинокие собираются сегодня, чтобы выступить против тех, кто их не принимает, чтобы уничтожить их.
Тропа в овраге вырывается из-под ног. Ты падаешь, встаешь и снова падаешь.
Незнакомец, ночной бродяга, стоит перед тобой. Ты подходишь к безмолвному ручью. Смотришь по сторонам, и в темноте вокруг тебя больше никого нет.
Странный вожак со злостью выкрикивает:
— Они не пришли! Ни один из тех блуждающих в ночи не пришел, ни один! Только ты. Будь они прокляты, эти трусы, проклятые трусы!
— Хорошо. — Твое дыхание, или его подобие, замедляется. — Я рад, что они тебя не послушали. Должна быть причина. Возможно… возможно, с ними произошло нечто такое, чего нам с тобой не понять.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Сепаратная война - Джо Холдеман - Научная Фантастика
- Сон? - Григорий Иванович Кухарчук - Научная Фантастика / Периодические издания / Социально-психологическая
- Пиратское фэнтези - Джефф Вандермеер - Научная Фантастика
- «Если», 2011 № 04 - Журнал «Если» - Научная Фантастика
- Черный Ферзь - Михаил Савеличев - Научная Фантастика
- Операция «Призрак» - Виктор Глумов - Научная Фантастика
- Дополнительный стимул - Роберт Янг - Научная Фантастика
- Бухта страха. Забытая палеонтологическая фантастика. Том 4 - Портер Браун - Научная Фантастика
- Тебе нравится, что ты видишь? - Тед Чан - Научная Фантастика
- 7 процентов - Алексей Моисеев - Космическая фантастика / Научная Фантастика / Науки: разное