Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Боб с трудом переносил, когда Хозяин слишком долго гладил кота, уютно расположившегося у него на коленях. Хозяин даже почти мурлыкал ему в ответ. Когда у Боба кончалось терпение, он становился на задние лапы и подсовывал морду под руку, между ладонью и кошачьим мехом. В таких случаях, Хозяин, понимая чувства пса, гладил его по холке, а на Мура опускал другую руку, потому что тот был тоже далеко не безразличен к хозяйской ласке.
Между тем, у Мура были свои грешки, но Хозяин об этом, похоже, не догадывался. Например, в отличие от Боба, Мур гадил в их собственной квартире и обоняние Боба очень от этого страдало. Он как-то раз попытался лаем привлечь внимание Хозяина к безобразию, которое творилось в лотке, но безуспешно. Хозяин подошел посмотреть, чем недоволен пёс и даже выразил Бобу сочувствие, поворошив ему шерсть. А что толку, Мур даже замечания не получил и это было обидно. Тогда Боб решил вопрос кардинально. Он аккуратно достал зубами из лотка кошачью колбаску, всю в песке, и подложил ее в парадный туфель Хозяина. Через некоторое время тот заметил диверсию, но эта ситуация его, почему-то, даже развеселила. Он шутливо поругал Боба, а Муру даже и слова не сказал.
А вскоре произошло событие, которое перевернуло всю жизнь маленькой общины. Однажды их посетила дочь Хозяина, но пришла не одна. Перед собой она катила коляску, в которой царственно расположился детеныш. Пакет с ребенком тут же переместился в объятья Хозяина, который пытался хоть немного пообщаться с наследником, но, при этом, не дай бог его не разбудить. И Мур, и Боб сразу сообразили, что это некто очень важный, и что соревноваться с ним за влияние бессмысленно. Да что там «влияние», как бы их самих не выгнали из дома!
Мур, в отчаянии, забрался на самую высокую, доступную ему, точку, на стол, и улегся в вазу с фруктами, а Боб втиснулся под стул и там дрожал крупной дрожью. Хозяин шикнул на Мура. Тот в ужасе покинул вазу и куда-то запропастился. Он даже не вышел отведать, принесенной ему, свежей рыбки.
Отвлекшись от кота, Хозяин, передав матери драгоценный кулек, попытался успокоить Боба, но безуспешно. Тот решил, что его пора уже пришла, жалобно завыл, не вылезая из-под стула и содрогаясь всем телом.
Громкий скандал разбудил ребенка, он проснулся, с интересом разглядывал Боба и даже что-то ему, как бы, советовал. Однако Боб, услышав голос малыша, завыл ещё жалобнее. Ясно было, что насладиться общением с ребенком в такой ситуации невозможно. Поэтому продолжить встречу решили на прогулке. И, укладывая малыша в коляску, обнаружили, что Мур забрался как раз туда и даже закопался в пеленки. Покинул коляску Мур неохотно, угрожая зубами и полагая, видимо, что застолбил это место навсегда.
Когда, вдоволь нагулявшись с внуком, Хозяин вернулся домой, встретить его никто не вышел. Зато он застал идиллическую картину. У себя на подстилке Боб мирно дремал вместе с Муром. Боб — на левом боку, Мур — на правом. Кот положил голову на морду собаки, а Боб лапой отгораживал Мура от превратностей жизни.
Соня против Мурки
Моей младшей дочери Кате какой-то поклонник, с виллы около караванного посёлка, подарил котёнка ангорской породы, который вырос в Мурку необыкновенной красоты — великолепный торс с коротким для кошки хвостом был покрыт не длинной, но густой темнокоричневой шерстью, создавая впечатление дорогого меха. Большие глаза, цвета янтаря, выражали бесконечное достоинство. Когда Катя улетала в Россию или какой-либо иной «зарубеж», Мурка проводила время у нас, в Ашдоде. Потом Катя тоже перебралась в Ашдод, но Мурка, которая привыкла прогуливаться на воле, между караванами, так и не примирилась с песком в ванночке, и продолжала справлять свои дела только в травке, на улице, с важным видом спускаясь по лестнице из подъезда.
Наши окна выходили в противоположную сторону от подъезда и Мурка, сделав сои кошачьи дела, обегала дом и мяукала под нашими окнами на втором этаже, чтобы я открыла ей дверь квартиры. Обычно, пока я доходила до двери, там уже караулила Мурка. Так что ума ей было не занимать. Однажды я не успела ещё открыть ей дверь, когда услышала истошный крик ребёнка, который кричал одно слово: «чёрный», что на иврите звучало как «шахор». Прибежавшая на крик её мама успокаивала девочку странным способом. Она убеждала напуганного ребёнка, что у Мурки на грудке есть несколько белых волосков, что было абсолютной правдой. Мурка, поэтому, не попадала в группу зловещих черных. В Израиле очень интересное отношение к животным. Например, убивать их нельзя — это большой грех, а вот выставить новорождённых котят или щенят, которых где-то нагуляла их мама, домашняя любимица, в коробке под палящее солнце, по-видимому, можно, раз мы находили такие сюрпризы не один раз. Раздавленные трупики на дорогах тоже не редкость. Но главный бич — детям разрешают брать котят из гнезда уличной кошки, поиграть и, наигравшись вдоволь, где-нибудь выбросить. Если детёныши не успели научиться вылизываться, и не могут запрыгнуть на злачную израильскую помойку, такие котята или щенята обречены на мучительную гибель, их предсмертные жалобные писки часто по нескольку дней раздаются где то в ночи. Как и везде на земле, люди все разные и в Израиле много энтузиастов, которые подкармливают животных у помоек, оставляя корм, и, бывает даже, промывают и лечат им глаза. Мурка ела то же, что и мы, но без гарнира. Мышей ловить она умела, но в пищу не употребляла. Дома они не водились, Мурка добывала их на улице и приносила мне в зубах, обычно ещё полуживых. Потом она сообразила, что я не слишком рада её добыче и охотиться перестала.
Рядом с нашим домом тоже стояла открытая помойка и кормилась на ней некая типичная уличная чёрная кошка с длиннющим хвостом и тощим торсом. Мурка ее обычно игнорировала, не та, видимо, кровь. Но зато Мурка
- Пенсионер - Борис Виан - Русская классическая проза
- Тряпичник - Клавдия Лукашевич - Русская классическая проза
- Давай поженимся - Сергей Семенович Монастырский - Русская классическая проза
- Вокзал, перрон. Елка с баранками - Сергей Семенович Монастырский - Русская классическая проза
- Последний суд - Вадим Шефнер - Русская классическая проза
- Камешки на ладони - Владимир Солоухин - Русская классическая проза
- Сплошное разочарование - Арсений Лебедев - Короткие любовные романы / Русская классическая проза / Эротика
- Мэри Вентура и «Девятое королевство» - Силвия Плат - Русская классическая проза
- Зимняя Радость - Светлана Маштакова - О войне / Периодические издания / Русская классическая проза
- Портрет себе на память - Татьяна Николаевна Соколова - Русская классическая проза