Форма входа
Читем онлайн Гибель красного атамана - Анатолий Алексеевич Гусев
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Военно-революционного комитета и комиссара по военным делам подхорунжего Лейб-гвардии 6-й Донской батареи Подтёлкова о переводе Назарова, Волошинова и ещё пять человек в Ростов, который стал центром управления Донской Области.
– Зачем? – не понял урядник.
– Боятся, – сказал Назаров, – Ростов город рабочий, там Подтёлкову спокойней, чем в казачьем Новочеркасске.
– Ничего вы с ними не сделаете? – задал наивный вопрос урядник командиру красногвардейцев, состоявшему в основном из шахтёров.
– Приказано доставить в Ростов, – равнодушно ответил командир красной гвардии.
– Что бы ему ни приказали, – спокойно сказал Назаров, – он тебе всё равно не скажет, господин урядник. Прощайте, господа, – поклонился он остающимся офицерам и направился к выходу.
Арестантов усадили на телеги. «Вроде и правда в Ростов» – подумал урядник и перекрестил с крыльца гауптвахты телеги с арестантами.
Телеги заскрипели к дороге на Ростов, сзади трое верховых красных казаков. Но далеко не уехали. Сразу за городом в Краснокутской рощи у оврага остановились. Арестантов высадили.
– Ну вот, – сказал генерал Груднев, – большевики в своём репертуаре. Сказали бы честно, что на расстрел везут.
– Боятся, – сказал Назаров. – Сказать боятся, нас боятся, своего народа тоже боятся: а вдруг обман раскроется.
Их, семь человек, построили лицом к дороге спиной к оврагу, раздели до исподнего. Красногвардейцы толпились напротив. В основном это были шахтёры из городка Александровск-Грушевский ещё толком не побывавшие в боях, не привыкшие к виду смерти и не привыкшие убивать. А тут сразу расстрел! Стрелять в безоружных людей им не хотелось. Вот они и толпились, переговаривались между собой, курили, тянули время.
– Это враги нашей родной Советской власти! – взывал к их совести командир.
С ним соглашались, но в шеренгу никак не могли построится.
– А дисциплина у вас, в красной гвардии, не очень, – насмешливо сказал атаман Назаров.
Красный командир зло посмотрел на него и ничего не сказал, отвернулся.
– Мы тут раньше замёрзнем, господа, чем нас расстреляют, – сказал Назаров, – я приму команду на себя этими горе-солдатами с вашего разрешения.
– Сделайте одолжение, господин атаман, – ответил генерал Исаев.
– Красногвардейцы, – обратился к шахтёрам атаман Назаров, – вам ещё много предстоит расстреливать. Привыкайте. Итак. Слушай мою команду! – голос его зазвенел, приобрёл силу, красногвардейцы напряглись.
– Стройсь! – раздалась команда Назарова и шахтёры выстроились в шеренгу.
– Готовсь!
Красные упёрли приклады винтовок в плечо.
– Цельсь! Стрелять как казаки! Вы на казачьей земле.
Он поднял вверх правую руку и сделал отмашку:
– Пли!
Раздался дружный залп и казаки упали в овраг. Красногвардейцы облегчённо вздохнули, многие перекрестились.
Телеги заскрипели по дороге к Ростову.
Войсковой старшина Волошинов оказался тяжелораненый. Он поднялся и направился в Новочеркасск. С трудом добрался до первого дома и попросил хозяйку сообщить его родным, обещал вознаграждение. Дальше крыльца она его не пустила, дала только воды напиться. Он так и провалялся босой и раздетый на морозе. Утром у дома стали собираться любопытные взглянуть на бородатого, огромного, раздетого мужчину на крыльце дома. Хозяйка решила сама сообщить большевикам, а не ждать когда на неё донесут.
Прискакали три казака. Один из них, не слезая с коня, вскинул винтовку и выстрелил в Волошинова, попал в грудь. Тело привязали за ноги верёвкой и поволокли к месту казни, там его бросили. Зеваки сопроводили казаков до оврага и потом с интересом рассматривали трупы расстрелянных. Волошинов вдруг приподнялся на руках и сел ничего не соображая. Кто-то побежал за патрулём. Вскоре подошли трое вооружённых рабочих. Патрульный достал наган и выстрелил Волошинову в лицо. Пуля раскроила череп, председатель войскового Круга умер.
Голубов, узнав о расстреле атамана, примчался в Ростов к Подтёлкову.
– Зачем, Фёдор Григорьевич? – кричал он. – Казаки того и гляди восстанут! Большевики залили кровью весь Новочеркасск!
– Плевать мне на казаков, – спокойно сказал бывший подхорунжий. – Утихомирим!
– Порядок должен быть, законность, а не анархия!
– Будет. Советской власти всего четыре месяца. Наведём порядок. Дай срок.
– Но расстреливать без суда и следствия …
– Тебе, что жалко офицеров? – удивился Подтёлков. – Ещё недавно гутарил, что всех офицеров надо уничтожить. Что передумал, Николай Матвеевич? Зря! Не нужны Советской власти офицеры и казаки ей без надобности. Не сегодня-завтра грядёт Мировая революция! Мир будет на всей земле! А войны не будет! Эта война последняя. Будем пахать, сеять, детишек растить. Ты понимаешь, Никола, какая счастливая жизнь наступит! Не нужны будут ни солдаты, ни казаки, ни офицеры. Нечего жалеть! От этих генералов одно беспокойство. Им при Мировой революции делать-то нечего будет, вот они и мутят!
Голубов окончательно понял, что с большевиками ему не по пути. Его всегда коробило от имени Фёдор, а Подтёлкова он искренне ненавидел. Голубов ускакал в Новочеркасск наводить свой казачий порядок, но открыто рвать с большевиками пока не стал.
Упрекал Голубов караул гауптвахты, что допустили расстрел атамана, на что те ответили:
– Если бы знали, что атамана нашего на расстрел уводят, не за что бы ни допустили.
– Теперь гутарят, что при попытке к бегству, – злился Голубов.
– Какое бегство? – удивился урядник. – Три генерала еле ноги передвигали. А три конных казака их сопровождали. Что, догнать не смогли?
– Надо же как-то оправдаться в беззаконии, – в голосе Голубова слышалась досада.
«А с другой стороны, – думал он, – может оно и к лучшему. А оставили бы Назарова атаманом? Что б я делал?»
На следующий день, 19 февраля по-старому, напротив гауптвахты появилась огромная толпа революционных солдат. Они всё прибывали и прибывали, заполняя собой Платовский проспект.
В это время – двенадцать часов дня – происходила смена караула: казаки 10 Донского полка меняли казаков 27 Донского полка. Одновременно на гауптвахте оказались казаки обоих караулов и два урядника.
Урядник 27 Донского полка, не успевший сдать караул, взял командование двумя караулами на себя. Трубач протрубил тревогу, казаки выстроились в цепь, урядник 10 Донского полка направил на толпу пулемёт. Казаки всё это проделывали спокойно, размеренно, как на учениях.
Красногвардейцы, бывшие фронтовики, прекрасно знали, что такое пулемёт, бьющий в упор. Толпа остановилась, наступила тишина. И в этой тишине отчётливо раздавались команды урядника:
– Зарядить винтовки! Пулемётчики вставить ленты. Патрон боевой.
Задние ряды, не понимая, что происходит, напирали, передние ряды колыхались.
– Винтовки на плечо! – отчётливо раздалась команда, и в толпу: – Шаг вперёд, открываю огонь.
Толпа глухо зароптала.
– Что надо? – спросил урядник.
Раздались нестройные, злобные выкрики.
– Ни чего не понимаю! Вышлете парламентёров!
Через некоторое время к нему через проспект направилось три человека.
– Выдайте нам контрреволюционных офицеров! – сказал один из них.
– Таковых не имею! – чётко произнёс урядник.– На расправу с гауптвахты не выдам ни одного человека! Жить хотите – расходитесь, – добавил он, указывая на пулемёт.
Парламентёры ушли,
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Гибель красного атамана - Анатолий Алексеевич Гусев бесплатно.
Похожие на Гибель красного атамана - Анатолий Алексеевич Гусев книги
- Бегство пленных, или История страданий и гибели поручика Тенгинского пехотного полка Михаила Лермонтова - Константин Большаков - Историческая проза
- Cамарская вольница. Степан Разин - Владимир Буртовой - Историческая проза
- Реинкарнация политического завещания Ленина - Ольга Горшенкова - Историческая проза
- Залитая кровью Победа. Серия «Бессмертный полк» - Александр Щербаков-Ижевский - Историческая проза
- Звон брекета - Юрий Казаков - Историческая проза
- Екатерина и Потемкин. Фаворит Императрицы - Наталья Павлищева - Историческая проза
- Екатерина и Потемкин. Тайный брак Императрицы - Наталья Павлищева - Историческая проза
- ...И помни обо мне(Повесть об Иване Сухинове ) - Афанасьев Анатолий Владимирович - Историческая проза
- Федор Апраксин. С чистой совестью - Иван Фирсов - Историческая проза
- Святослав Великий и Владимир Красно Солнышко. Языческие боги против Крещения - Виктор Поротников - Историческая проза
