Форма входа
Читем онлайн Повести об удачах великих неудачников - Николай Шпанов
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
— О чем вы там раздумываете? — кричал пассажир. — Скоро ли вы дадите мне огня? Эй, Жан, Франсуа, где вы?
На этот зов из темноты выпрыгнули две фигуры — по-видимому, в них-то и стрелял впопыхах Папен. Это были слуги барахтавшегося в карете пассажира.
Все вместе они пытались открыть дверцу кареты, чтобы освободить седока, но кузов перекосило и открыть экипаж не удалось. Тем временем вернулись и слуги Папена, заявившие, будто они гнались за разбойниками. Спорить было некогда. Дени сделал вид, что поверил этой лжи. Он приказал им вместе со слугами сердитого путешественника поставить карету на колеса. Оказалось, что причиной ее падения было бревно, положенное поперек дороги. Грабители таким образом задержали экипаж. Только появление Дени помешало им воспользоваться плодами своей изобретательности.
Наконец при свете фонаря из кареты извлекли седока, ни на минуту не прекращавшего брани. При виде его Дени с трудом удержался от смеха: перед ним стоял человек крошечного роста, но необыкновенной толщины. Его круглое, как шар, тело было сплошь залеплено грязью. Лица нельзя было рассмотреть. Весь перепачканный глиной, он в порыве досады даже не делал попыток почиститься.
И досталось же от него слугам!
Только разделавшись с ними, толстяк решил поблагодарить своего спасителя. Кряхтя и отдуваясь, он подошел к наблюдавшему эту сцену Папену:
— Кто вы, сударь? Я надеюсь, что имею дело с человеком благородного происхождения и могу высказать благодарность, не роняя своего достоинства дворянина. Буду рад запомнить ваш адрес, чтобы по прибытии в Париж посетить вас в более приличном виде.
— Увы, сударь, я не парижанин и сам не знаю, где остановлюсь.
— Так вы провинциал? Что же, тем лучше. Генерал-лейтенант де Фурниссар, которого вы видите перед собой, — при этих словах толстяк важно подбоченился, — может предложить вам свое гостеприимство. Однако с кем имею честь?
Дени назвал себя.
— Папен? Святая дева, уж не родственник ли вы Папену, служившему когда-то в королевских мушкетерах?
Обрадованный толстяк даже не дал Дени подтвердить это предположение. Он начал вспоминать времена, когда вместе с отцом Дени они были еще простыми мушкетерскими сержантами. Дени было предложено место в карете. Спаситель и спасенный вместе продолжали путь к Парижу.
Толстяк без конца говорил и наконец, устав от собственной болтовни, начал сладко посапывать. Затем он склонил голову на плечо Дени и безмятежно проспал остаток ночи.
Уже светало, когда сквозь пелену дождя Папен увидел первые парижские дома. Он хотел было выйти из кареты, но Фурниссар продолжал так сладко храпеть на его плече, что было жаль будить.
Дени ограничился тем, что опустил окно кареты, чтобы лучше рассмотреть столицу.
ЗНАКОМСТВО С ГЕНЕРАЛОМ ПРИНОСИТ ПОЛЬЗУВ Париже Дени сделался частым гостем толстяка. Несмотря на то что де Фурниссар, подобно Папену-отцу, тоже был гугенотом, он сумел все же дойти до чина генерал-лейтенанта и, покинув поля битв, благодушествовал в должности главного смотрителя мостов и публичных зданий столицы. Иными словами, судя по состоянию этих сооружений, он ничего не делал.
Генералу и его супруге было совершенно безразлично, какой жизненный путь изберет себе их новый знакомец. Они не интересовались его планами на будущее. Дени тоже не спешил предъявлять им письма отца, просившего устроить сыну медицинскую службу при дворе.
Появляясь в салоне генеральши, молодой человек почти не привлекал к себе внимания. Никому не было дела до провинциала, не принимавшего участия в болтовне столичных франтов. Дени не знал ни городских сплетен, ни придворных новостей, а только это и было интересно гостям генеральши.
И, вероятно, наш герой исчез бы из генеральского салона так же тихо и незаметно, как появился в нем, если бы однажды ему не пришлось оказаться свидетелем необычайного спора, разгоревшегося между гостями. Причиной послужила только что изданная книга ван Гюйгенса. В этой книге известный физик сообщал результаты своих последних наблюдений над открытым им недавно кольцом Сатурна. Салонные франты пустились в нелепые рассуждения по поводу того, о чем писал Гюйгенс. Папен не выдержал и ввязался в спор. Никто не ожидал такой смелости от молодого провинциала. Гости начали смеяться над ним, да и хозяйка дома недовольно косилась на дерзкого юношу. И спор этот мог бы кончиться для Дени полным позором, но тут в гостиную вошел новый гость.
Дени увидел статного красавца. Наряд его отличался необыкновенной изысканностью и роскошью. На голове красовался парик еще невиданной Дени высоты. Обращали на себя внимание и манеры нового гостя. Он словно тщательно обдумывал каждое движение и любовался своим изяществом. Войдя в гостиную, гость отвесил глубокий поклон хозяйке и даже присел, как того требовала придворная мода. При этом он широко взмахнул и обвел вокруг себя огромной шляпой, украшенной пучком раскрашенных перьев. Уже одного этого было довольно, чтобы Папен почувствовал к щеголю неприязнь. Но тут вдруг до него донеслись слова хозяйки:
— Ах, как вы кстати, господин Гюйгенс! Здесь как раз обсуждается ваша книга…
Как? Значит, этот разодетый в шелка и бархат модник и есть тот самый ученый-физик, книгами которого Дени зачитывался еще в университете? Значит, этот расфуфыренный франт создатель волновой теории света, изобретатель маятниковых часов и конструктор знаменитого телескопа?
Дени отказывался верить своим ушам: уж не ослышался ли он?
Но сомнений быть не могло.
Кому-то из гостей пришло в голову указать Гюйгенсу на молодого человека, высказавшего смешные суждения о его книге. Гюйгенс направил на Папена свой золотой лорнет. Франты потирали руки, предвидя конфуз молодого провинциального нахала.
В душе Дени, знавшего, что никто не встанет на его сторону, закипала злоба. Сейчас ему был противен даже сам Гюйгенс, казавшийся таким же пустым придворным шаркуном, как и остальные.
И все же Дени заговорил — заговорил горячо, страстно.
По мере того как он отстаивал свою точку зрения на открытия Гюйгенса, лицо ученого делалось все серьезнее, усмешка пренебрежения исчезла. А едва взволнованный Папен кончил свою речь, Гюйгенс порывисто поднялся и сказал:
— Милостивый государь, я был бы в восторге, если бы в этой стране нашелся хоть один человек, способный понять меня так же верно, как вы.
И, ко всеобщему удивлению, знаменитый физик, забыв об окружающих его дамах и столичных кавалерах, взял под руку безвестного провинциала и отошел с ним в дальний угол гостиной, где им не могли мешать разговоры гостей. В продолжение всего вечера их видели вместе. Их разговора никто из гостей не мог повторить, так как никто не понимал их: речь шла о научных предметах, подчас совершенно неизвестных окружающим.
Уходя, Гюйгенс предложил Папену продолжить беседу по дороге домой и отослал ожидавшую у подъезда карету. Увлеченные беседой, новые знакомые три раза прошли мимо королевской библиотеки, где жил Гюйгенс, три раза прощались и, забыв об этом, снова говорили и спорили.
— Я с вами не согласен, — смело говорил Дени. — Мне кажется, что исследовать силы природы нужно для того, чтобы победить их и поставить на службу людям. Взгляните: сила пара так велика, что способна разорвать на куски пушку. Так неужели же нельзя использовать эту силу, заставить ее поднимать воду, или взрывать землю, или, наконец, передвигать тяжести?
— Ах, молодой человек, — отвечал Гюйгенс, — дело не только в силе пара. Великое множество полезных открытий, которые сделали бы жизнь людей более удобной и приятной, могли бы дать ученые. Но ведь это вовсе не их дело! Ученые должны прежде всего заботиться о своей науке, а не о низменных интересах людей.
— Вы хотите, чтобы ученые были так же бесполезны для общества, как наши дворяне? — с жаром воскликнул Папен.
— Почему же? Ученые приносят пользу: они строят фонтаны во дворцовых садах, они составляют гороскопы, они изучают небесные светила, когда отыскивают их связь с судьбой монархов и вельмож; наконец, ученые создают множество приятных безделиц, развлекающих королей и их приближенных.
— Но польза для человечества? Ее я не вижу.
Гюйгенс рассмеялся:
— О каком человечестве вы говорите? Для людей нашего круга оно ограничено дворцами и академиями. Только короли и министры могут дать деньги на наши опыты, только они могут обеспечить нам сносную жизнь. Следовательно, им мы и должны служить в первую очередь. Их причуды мы должны выполнять для того, чтобы иметь возможность между этими забавами заниматься и настоящей наукой. Мы не смогли бы сделать величайших открытий, если бы не занимались увеселением двора — только за это нам по-настоящему платят.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Повести об удачах великих неудачников - Николай Шпанов бесплатно.
Похожие на Повести об удачах великих неудачников - Николай Шпанов книги
- Бегство пленных, или История страданий и гибели поручика Тенгинского пехотного полка Михаила Лермонтова - Константин Большаков - Историческая проза
- Семен Палий - Мушкетик Юрий Михайлович - Историческая проза
- Повесть о смерти - Марк Алданов - Историческая проза
- Пылающие алтари - Владимир Потапов - Историческая проза
- СОЛНЦЕ ВОСХОДИТ НА ЗАПАДЕ - НИКОЛАЙ ФЕВР - Историческая проза
- Легенды Ахиллии - Михаил Большаков - Историческая проза
- Жизнь и дела Василия Киприанова, царского библиотекариуса: Сцены из московской жизни 1716 года - Александр Говоров - Историческая проза
- Караван идет в Пальмиру - Клара Моисеева - Историческая проза
- Горький сентябрь - Николай Дмитриев - Историческая проза
- Кто убил Российскую Империю? Главная тайна XX века - Николай Стариков - Историческая проза
