Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Что конкретно это за бумаги?
– О-о! – замахал руками священник. – Это охо-хо какие бумаги! Им цены нет! Не даром же этот тип не поленился сам, лично, влезть в запертый собор и ковырялся в моем сейфе. Без этих бумаг ничего у них со строительством и не выйдет!
Милицейские чины вновь повернули головы:
– Это правда?
– Что «правда»? Что я, как Бэтмен, посреди ночи влетел под своды собора?
– Что ваша строительная корпорация не может начать работы, пока не получит бумаги из вот этого сейфа?
– Нет, не правда. Вы что, не в курсе? Строительные работы давно начаты. Можете сходить, взглянуть на технику во дворе. О нашем котловане уже два месяца пишут все городские газеты.
Милицейские чины, как марионетки, вращали головами от батюшки к бизнесмену и обратно. Выглядели они не очень уверенно, и Стогов прекрасно понимал, почему. Им явно хотелось быстро и решительно вмешаться, восстановить справедливость. Например, среагировать на батюшкины обвинения и арестовать святотатца. Потому как задача органов в том и состоит, чтобы защищать добро от любых поползновений. Добро в данном случае воплощал, скорее всего, батюшка. Да только мужчина в очках и костюме на святотатца был совсем и не похож. Более того, на фоне его дорогостоящего гардероба священник вовсе не выглядел однозначным добром. И (прикидывали чины), может быть, тут попахивает, наоборот, поклепом на добропорядочного гражданина, а? Может быть, добро в данном случае воплощают как раз золотые часы Philip Patek, и именно владельца часов нужно защищать от говорящего с провинциальным акцентом священника?
Выбрать правильную сторону милицейским чинам было сложно. Это как если бы «Мерседес» генерала ВДВ подрезал «Бентли» адмирала морских пехотинцев. Или продавцы бытовой техники позвонились бы в дверь свидетелей Иеговы. Как в данной ситуации положено реагировать, чины не понимали и просто продолжали вертеть лопоухими головами.
Священник еще раз всплеснул руками:
– Вот зачем вы врете, а? Вы же знаете, что технику свою пригнали, а копать ничего так и не начали. Потому что пока бумаги у меня, сделать вы ничего не можете.
Еще немного, и эти двое пустились бы в рукопашную. Генерал поморщился и предпринял попытку вернуть разговор в конструктивное русло:
– Погодите! Да погодите вы! Давайте попробуем не так. Где, вы говорите, ведется ваше строительство? Прямо напротив собора? Хорошо. Давайте сходим туда и все лично осмотрим.
Милицейские чины просияли: вот ведь какое мудрое решение! Умеет их генерал разрубать гордиевы узлы! Все стали выдвигаться на улицу. В дверях собора образовалась даже небольшая пробка. Стоя в ней, Стогов успел выслушать жалобы капитана на то, что башка у него раскалывается буквально пополам.
– Придержи половинки руками. А то все увидят, что внутри у нее ничего и нет.
– Где ты вчера был? Когда я пью без тебя, то каждый раз утром у меня болит голова. Не знаешь, почему так?
– Не знаю.
– И где вчера был, опять не расскажешь?
– Не расскажу.
– Зря. Рассказал бы, стало бы тебе легче. На этом, между прочим, основан весь психоанализ.
– Психоанализ основан на фаллических символах. Знаешь, что это такое?
– Что?
– Это то место, куда ты пойдешь, если не отстанешь. Дай лучше зажигалку.
Дождь барабанил по асфальту. Казалось, будто ему самому смертельно надоело изливаться в мир, который выглядит столь уныло. Оказавшись на улицу, милицейские чины нахлобучивали на круглые головы фуражки и поднимали воротники. Сотый раз за утро Стогов подумал о том, когда уже, наконец, начнется зима?
5
Вчера вечером он долго сидел на набережной Невы. Курил, смотрел на воду, снова курил. В голове стучало: «Родиться там, где над Невой кричат птицы, – лучшее, что может с тобою случиться». На противоположной стороне реки стоял подсвеченный Мраморный дворец. Чуть правее был виден зеленый от влаги и времени Эрмитаж, а если смотреть совсем вправо, то за мостом угадывались белые трубы больших океанских кораблей. Черная Нева, будто большое животное, ползла на запад. В той стороне было море. Там ее воды смешаются с солеными морскими, а потом, возможно, с еще более солеными океанскими, а в самом конце эти воды (чем черт не шутит) доползут и до совсем уже теплых краев, где осенью не темнеет в четыре пополудни, а круглый год звучит румба и сальса, и люди пьют алкоголь не чтобы заглушить отчаяние, а от переизбытка чувств.
Он пытался представить, что будет, если выпустить из Невы всю воду. На протяжении веков она текла через его город, но что бы было, если бы в один прерасный момент она перестала бы течь? Кончилась, обнажила бы дно? Он закрывал глаза и видел, как от одной гранитной набережной до противоположной тянулась громадная, затянутая илом, дырка от бублика. Склизкое дно. Гниющие на воздухе водоросли. Все пустые битые бутылки, все на счастье брошенные в Неву монетки, все оброненные сумочки, сбитые с носов очки и пенсне… все, что триста лет копилось на дне реки, теперь подставляло бока тусклому осеннему дождю и напоминало его собственную печень: вроде бы очень знакомая штука, но редко кто видел, как она выглядит.
Недалеко от берега кверху пузом лежал бы проржавевший прогулочный катерок. А вон там, возле самого моста горкой были бы навалены мотоциклы. Немного, штуки четыре. Тысячи раз отважные байкеры прыгали в этом месте через разводящиеся мосты. Некоторые прыгали неудачно и рушились вниз. Их железных коней никогда не поднимали со дна на поверхность. Если присмотреться внимательнее, то, наверное, можно было бы разглядеть и самих отважных, все еще держащих истлевшие пальцы на рукоятке газа.
Это был какой-то еще Петербург. Намек… всего лишь намек на древнюю катастрофу, свидетелей которой нет. От этого города остались только истлевшие черепа со следами проломов и провалы шахт, ведущих в такую глубину, куда не рискнет сунуться ни один диггер на свете. Больше ничего. Только затянутое илом молчание.
Он вытащил из нагрудного кармана куртки телефон и посмотрел, сколько времени. В лифте они с майором сидели уже больше часа. Значит, воздуха оставалось от силы часа на два. А скорее всего, меньше. Майор как раз заканчивал длинную речь о храбрости. Начало ее Стогов, задумавшись, пропустил, а когда включился, майор, почему-то уже говорил о том, что он, Стогов, очень храбрый человек. Доказательством чему служит то, что три недели тому назад, в тоннеле метро, он, Стогов, последним вылез из тонущего вагона и вдобавок прихватил с собой мальчишку в зеленой шапке. А вот майор никого не прихватил. И вообще в тот момент подрастерялся…
Говорил он все это очень серьезно, а Стогову хотелось рассмеяться. Потому что уж он-то прекрасно знал: настоящая храбрость состоит вовсе не в том, чтобы таскать кого-нибудь из тонущих вагонов, а совсем в другом. Он даже открыл рот, чтобы сказать об этом майору, но в последний момент передумал. Что толку говорить, если тот все равно не поймет?
Они помолчали.
– Если выберемся, – сказал майор, – уволюсь из органов.
– Да? И чем станете заниматься?
– Сделаю жене ребенка. Может, съезжу с ней куда-нибудь. Позагораем, покупаемся. Но ребенка обязательно. И из органов обязательно уйду.
– А как же подполковничьи звезды?
– Знаешь, недавно я посмотрел на свою жизнь и ужаснулся. Чем я вообще занимаюсь? Охочусь на людей, – что это за профессия?
Стогов повернул голову и посмотрел в его сторону. Потому что ему вдруг показалось, что на полу рядом с ним сидит не его милицейский начальник, а кто-то незнакомый.
Воздуха в лифте становилось все меньше. Дышал майор тяжело.
– Проще всего сказать, что так устроена жизнь. Если не ты ловишь, то тебя ловят. Да только я не хочу ничего сваливать на устройство жизни. Если правила игры тебя не устраивают, то просто не играй, и все. Вот я больше и не играю. Выберемся отсюда, – заберу жену, уеду туда, где тепло. Будем растить нашего ребенка.
– Кто же станет ловить плохих парней?
– А я недавно понял, что нет на свете никаких плохих парней. Кроме меня – ни единого нет.
– Все хорошие?
– Все разные. Все живут, как могут. Хотят жить хорошо, а живут как получится. Но это не повод ловить их и бить кулаком по лицу. Охотиться на людей – это плохо прежде всего для самих охотников. Насмотришься сериалов про супермужиков, которые любому готовы челюсть сломать, и думаешь, будто знаешь, как устроен мир. А он не такой.
– Да? А какой?
– Ты не знаешь?
– Если честно, то нет.
– Он большой. И населен множеством разных людей. Каждый из которых хочет целовать жену, выпивать с друзьями, растить детей… Жить так, чтобы в старости оглянуться назад и увидеть, что это была хорошая, правильная и интересная жизнь. Что в этой твоей жизни было что-то вроде того поезда, из которого ты достал мальчишку в зеленой шапке.
Стогов устало вздохнул:
– Что вы к этой шапке-то привязались? Во-первых, я почти не помню, как там все было, в этом метро. Когда поезд притормозил, меня здорово шарахнуло головой об пол, и дальше я действовал, считай, на автомате. А во-вторых…
- Проект «Лузер». Эпизод первый. Шпага барона - Илья Стогов - Повести
- Календарь ма(й)я - Виктория Ледерман - Повести
- Падение Икара. Том I - Quake - Киберпанк / Попаданцы / Повести / Периодические издания / Фанфик
- Мир Вальдиры. Путь к королевскому трону - Екатерина и Андрей Панибудьласковы - LitRPG / Повести / Фанфик
- Шепот во мраке - Говард Лавкрафт - Повести
- Тюфяк - Алексей Писемский - Повести
- Повести дерева Зы, или Притчи о советнике Лю и тех, кто был с ним в те годы. Часть 1 - Нонна Юртаева - Повести
- Степан Рулев - Николай Бажин - Повести
- Чумачечая весна. Попасть в будущее (СИ) - Миловицкая Наталья - Повести
- На выгодных условиях - Стивен Кинг - Повести