по сравнению с другими, я бестолковый неуч.
Поэтому, грызть гранит колдовской науки я стала каждый божий день.
И это, приносило свои плоды.
Освоила пространственную магию, бытовую, и даже, обнаружила в себе предрасположенность к огненной, когда нечаянно подожгла портьеры в нашей с Алатаром комнате.
А вот с магией разума, было туговато.
Не могла пока читать мысли других, лишь слышала их отголоски. Про управление, и речи пока не шло.
Но я не отчаивалась, и это будет.
Днем училась, а ночами… Нам было все время мало друг друга.
Чувств, эмоций, прикосновений, дыхания…
Неудивительно, что женская "красная армия", ко мне в этом месяце так и не пришла.
Я не сразу рассказала мужу об этом, хотела убедиться сначала в своем предположении.
Подтвердил этот факт мастер Эрат, дав выпить настойки, после которой, в районе, моего еще очень плоского живота, появилось круговое свечение.
Попросив пузыречек с зельем до вечера, захотела преподнести все мужу красиво.
Велела приготовить особенный ужин, надела кружевной золотистый пеньюар в пол, а сама, едва сдерживалась, чтобы не выпалить все и разом.
— Тар, сегодня, у нас особенный вечер, — предвкушающе начала я, после того, как муж, уталил естественный голод и теперь, мог слушать меня предельно внимательно.
— С тобой все вечера особенные, — пророкотал он в мою макушку, резво перетянув стоящую меня к себе на колени.
— И все же, я кое-что хочу сделать, а вернее, показать, — волнуясь как никогда в жизни, расцепила удерживающие меня сильные руки, и встала.
— Это даже интересно, — хмыкнул дракон, внимательно наблюдая за моими действиями.
Залпом, опрокинув в себя зелье, уставилась на Алатара, ожидая его реакции.
И она не заставила себя ждать.
Как только стало видно золотистое свечение, дракон с благоговением сначала одной, потом второй рукой дотронулся до моего живота, а потом и вовсе уткнулся в него лицом.
— Скажи уже что-нибудь, — тихо произнесла я, положив ладони на черноволосую голову мужа.
— Нет у меня сейчас слов, описать то, насколько ты меня сделала счастливым, — хрипло прошептал он, а потом резко поднялся и подхватив меня на руки закружил по комнате.
— Я тебя люблю! — громко кричал он, а я, смеясь и прося того остановить это безумие, украдкой вытирала слезы счастья.
Не хотела мужа, не хотела малыша, а сейчас…
Не представляю
Эпилог.
— Я колобок, колобок… — рассматривая себя в напольное зеркало, сравнивала свое отражение с вымышленным героем русской сказки. Ну, очень похожа!
Беременность оказалась не праздником, а токсикозом, скручивающим меня до пятого месяца, а потом жуткой бессонницей.
Только на руках у Алатара, я могла заснуть и хоть немного выспаться, так что его руки, стали моей колыбелью на целых три месяца.
Но и это не все.
Малыш внутри меня был настолько активным, что очень часто, я находила на животе, то тут, то там, синяки от его ножек и ручек.
Я стала часто уставать, сил не было ни на что. К восьмому месяцу стало тяжело ходить, я передвигалась как утка по гнезду, ворча на всех и вся.
Никто не обращал на это ни малейшего внимания. Родные Алатара готовы были поочередно носить меня на руках и выполнять малейшую прихоть.
Но единственное, чего мне хотелось, это поскорей родить.
Я так часто стала об этом думать, что вскоре, это превратилось в идею фикс.
— Как тут моё золотко? — зайдя в комнату, Алатар со спины обнял меня и мой огромный живот.
— Все ширится и множится, — буркнула я, радуясь тому, что он со мной. В его присутствии малыш вел себя на удивление смирно.
— Потерпи, любимая, осталось немного и не успеешь оглянуться, как уже будешь качать наше сокровище, — нежно целуя меня в висок.
— Похоже, ты прав, — ответила я, с утра чувствуя небольшую тянущую боль, которая с каждой минутой становилась все сильнее. — Тар, кажется, началось, воды отошли, — растерянно поглядев себе под ноги, прошептала я.
Видели ступор у дракона?
Я — да.
— Эй! Я вообще-то тут рожаю! — пощелкав пальцами перед его лицом. Застыв как соляной столб, муж был вне зоны доступа.
— Марш за лекарями! — развернув того к двери, рявкнула я, и, слава Древнему, тот пришел в себя.
— Любимая! Я сейчас, я всех позову… Так, давай я тебя положу, — я впервые в жизни видела мужа таким напуганным и взволнованным.
— За лекарями! — вновь гаркнула я, сама двигаясь в сторону кровати, — или ты роды принимать будешь?!
После моей фразы про роды, тот вылетел из комнаты так быстро, словно за ним гналась стая бешеных виверн.
Уже через пять минут, в наших покоях, были местные светила медицины и процесс пошел.
Схватки нарастали, и, если поначалу я терпела боль и сдерживала стон или вскрик, то сейчас хотелось заорать.
— Ты кричи, милая, кричи, с криком боль вся и выйдет, — сказала одна из акушерок, вытирая мне пот со лба.
Не стала с ней спорить.
Но, вот, что странно, каждый мой вскрик сопровождался глухим четким ударом, будто кто-то долбит стену.
— Что это? На нас напали? — выпалила я после очередной схватки.
— Владыка Алатар за вас переживает, не может терпеть вашу боль, слышит, как вам плохо. А стена… потом восстановит, — обыденно произнесла следящая за процессом акушерка, а потом, потрогав мой каменный живот, скомандовала: — Пора!
И через десять минут потений, усилий, криков и слез, я услышала заветный громкий крик младенца.
— Крепкий здоровый мальчик, — обмывая и заворачивая в золотую с черным тиснением пеленку, радостно произнесла лекарша. — Вот, ваше сокровище, — протягивая мне голосящий кулек, женщина не сдерживала счастливых слез.
Я и сама ревела, качая и рассматривая самый родной черноволосый кулек на свете, а после, вздрогнула от дикого громоподобного драконьего рева.
— Что там? — спросила я у целительницы, которая являлась человеком.
— Предназначение свершилось, дитя двух миров сняло проклятье с драконьего народа, — торжественно произнесла она, открыв тяжелые портьеры балкона. Там, зависнув над самым входом, размеренно и мощно махал крыльями огромный черный дракон, и, не мигая, смотрел на меня с ребенком.
Я знала, кто передо мной.
Попросив акушерку помочь мне встать, поднялась с сыном и медленно вышла на балкон.
— Вот оно, наше черноволосое золото, наш сын — показывая мужу младенца, не сдерживала счастливых слез.
Обдав нас теплым дыханием, дракон стрелой взмыл в небесную вышину и там, громоподобно зарычал от переполнявших его эмоций.
Через пять минут после этого, взъерошенный Тар ворвался в комнату и крепко, но осторожно обнял нас обоих.
— Спасибо, любимая, спасибо за чудо, — наклоняясь и поочередно целуя то меня, то сына, безостановочно и хрипло шептал он.
— В следующий
