в спальню, не заметив хмурую Веру Ивановну, и споткнулась о шланг пылесоса.
— Ничего не видишь, дура! — закричала я на нее.
Вера Ивановна, не ожидавшая от меня такой выходки, выпустила из рук трубку пылесоса.
— Из-ви-ни-те. — протянула она.
— Да пошла ты… — махнула я на нее рукой. — Достала! Жаба!
Натянув на себя теплый махровый халат, я замоталась в мягкое пуховое одеяло и долго не могла согреться. «Злой, жестокий, хитрый лис, — думала я о своем муже. — Но мы еще посмотрим, кто кого».
* * *
— Катюша, я слышала, что твой уехал за товаром, — затарахтел в телефоне голос Лизы. — Можно мне к тебе приехать? Новость есть, расскажу — не поверишь.
— Приезжай, — неохотно согласилась я.
Именно сейчас мне хотелось побыть одной, прийти в себя после пережитого недавно стресса — Лиза не заставила себя долго ждать: уже через полчаса она торопливо снимала шубку в прихожей.
— Ужас! Сейчас все тебе расскажу, — произнесла взволнованная подрута, надевая на ходу тапочки и увлекая меня в спальню.
— Да что случилось, можешь объяснить?
— Дикуля, привет! — бросила она на ходу псу, который лежал у камина.
Затащив меня в спальню, Лиза закрыла дверь и прижалась к ней спиной, словно боясь, что кто-нибудь зайдет.
— Фух? Представляешь. Катюш, вчера разбился Тайкин ухажер!
— Как?
У меня по спине побежали мурашки. Мой голос прозвучат фальшиво, но Лиза была в таком возбуждении, что ничего не заметила.
— Насмерть! Уезжая по важным делам, он сказал Тае: «Если сделка состоится, сразу же поженимся». Мне в тот вечер Тайка позвонила. «Счастливая», — подумала я тогда. Слышь, Кать… — Лиза испуганно вытаращилась на меня. — А может, это я ее сглазила?
— Не говори глупостей, — ответила я словами своего мужа.
— Ты так думаешь? Я ведь не хотела, честное слово. Просто позавидовала, чисто по-женски. Я ведь со своим дольше живу, а он не зовет меня замуж. Все лишь обещает… Да, чуть не забыла, — спохватилась Лиза и, отойдя от двери, плюхнулась рядом со мной на кровать. — Значит, уехал он, а потом Тайка позвонила ему перед сном, а он говорит, что за ним увязалась какая-то машина и пасет его уже битый час. Тайка ему: «Может, позвонишь отцу?», а он ей: «Ничего, мол, справлюсь» первый день за рулем, что ли?» Позже она звонила, звонила ему, а телефон уж не отвечал.
Я слушала Лизину болтовню и отчетливо понимала, что на самом деле оказалась в волчьей стае, где живут по закону «кто кого?», и что мне, волчице, действительно придется выть по-волчьи, иначе стая растерзает и меня. Но также я осознавала, что у волчицы немало шансов сожрать вожака, ибо она — самка, а значит, хитрее и мудрее. А также я подумала о том, что никогда уже не увижу человека с бородкой и Тайку. Хоть она и редкая стерва, все равно мне было по-человечески жать ее.
— Але! Ты меня слушаешь? — толкнула меня острым локтем в бок Лиза.
— Слушаю, слушаю. И как же он… умер?
— Значит так, рассказываю по порядку, — опять воодушевилась Лиза и продолжила: — Последний раз Тая позвонила мне в полночь, а тут мой проснулся и разорался из-за того, что ему мешают спать. Я попросила ее не звонить до шести утра. Тайка позвонила в шесть и сказала, что телефон ее ухажера молчит. А потом, когда уже рассвело, нашли его машину. Мой сказал, что какой-то автомобиль подрезал его на крутом повороте — а сейчас дорога скользкая, сама знаешь, — ему деваться было некуда, он свернул в кювет, а там огромный обрыв… Он туда и свалился.
Лиза на миг замолчала, а я подумала о том, что Володя ехал по той же дороге в три часа дня. Следовательно, он этого сделать не мог.
— Он… сразу погиб? — почему-то спросила я, представив как человек с козлиной бородкой один ночью на безлюдной дороге пытается уйти от преследователя, как давит на педаль газа, потом на тормоза и падает в пропасть. Он осознает, что это последние мгновения его жизни, хватается за дверную ручку, пытаясь спастись, но машина переворачивается и набирает скорость при падении, неизбежно неся его к смерти.
— Мой сказал, что у него не было шансов, — вздохнула Лиза. — Тайка звонила мне перед тем, как я к тебе приехала, рыдает не передать как. Я хотела поехать к ней, но она сказала, не надо, к ней менты один за другим являются.
— Да, не повезло ей, — произнесла я, пытаясь подыграть подруге.
Я понимала, что Лизе совсем не жаль погибшего человека, она сочувствовала Тае, лишившейся шанса стать богатой. Да, именно богатой, а не счастливой. И я подумала о том, что слово «счастье» здесь вообще неуместно. Разве я счастлива? А Лиза? Ее так же, как и меня, держит власть денег.
— Вы пойдете на похороны? — спросила Лиза.
— Как Володя скажет, — ответила я. — Думаю, что пойдем. Может, сменим тему и поговорим о чем-нибудь другом?
— Давай лучше покурим и выпьем кофе, — предложила Лиза.
— Кури и пей, а я с тобой посижу. Кофе пить на ночь вредно — не уснешь, — улыбнулась я, слегка дернув подругу за красивый носик.
— Я в любом случае не усну, — вздохнула Лиза.
* * *
В тот вечер даже Лиза не могла, как обычно, болтать о своих новых шмотках и подарках. Мы обе были подавлены и разговаривали тихо, словно в доме был покойник.
— Давай ляжем вместе, а то мне страшно, — попросила подруга.
— Давай, — ответила я.
— А почему ты не ездишь на своем «Хаммере»?
— Сейчас ляжем, и я тебе расскажу.
И я поведала Лизе об аварии, о смерти бабушки, о том, как на мои руки из раны на голове моей любимой, самой лучшей бабушки на свете капала кровь с кусочками мозга.
— Ужас какой! — поежилась Лиза и натянула на себя одеяло. — А как же ты училась в автошколе?
— Там рядом со мной был инструктор. С ним спокойнее. — Зачем же тогда тебе машина, если ты боишься ездить? — Когда придет время — поеду, — уверенно сказала я, хотя сама еще не знала, когда наступит это время.
— А когда оно придет?
— Когда надо. Давай спать, поздно уже.
Лиза долго крутилась, мешая мне уснуть, но лучше бы я и вовсе не засыпала. Прошлое, от которого я пыталась уйти в реальной жизни, догоняло меня в снах. Мне приснилось, что я еду на своем «Хаммере» по пустынной дороге и вдруг передо мной возникает автомобиль. Яркий свет его фар бьет мне в глаза, ослепляя. Я резко
