Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вико к этому времени для себя дал обещание не расставаться с любимыми ни при каких условиях. Но, допуская физическую разлуку, придумал общаться верой в будущую встречу.
По мнению Вико, ни отец, ни Павзик не хотели с ним расставаться и тем более его покидать. Так случилось из-за каких-то непреодолимых обстоятельств. Вико жил внутренним общением с ними и верой в их единение. Каждую поделку на уроках труда Вико дублировал, чтобы подарить одну маме, а другую – отцу.
Так и взрослел Вико: неделю выжигает на фанерке папу со скрипкой в руках, другую – скручивает новый «бантик» на резинке для Павзика, третью – рисует цветы маме.
44
Послышался размеренный стук в дверь. «А вот и она… – подумалось мне. – Кто бы это мог быть, если не смерть?»
Поднялся и пошёл на повторившийся стук. В то время, когда просматриваешь информацию о погребении и смерти, неуверенный стук в дверь пугающе разрезает тишину.
Из более или менее светлой комнаты я попал в маленький тёмный коридор. Дверь открылась – и меня ослепил дневной свет подъезда. Я зажмурился и поэтому сразу не рассмотрел, кто передо мной.
– Прошу меня простить, – голос звучал сдержанно, но уверенно. – Здравствуйте! Меня зовут Арнольд. Знаю, вам сейчас нелегко.
После этого «нелегко» я наконец рассмотрел того, кто со мной говорил. Точнее испытал новый шок – человек в чёрном костюме дипломата, с вытянутой шеей и сдвинутыми скорбью бровями, назвавший себя Арнольдом, был не кто иной, как… наш Эрнест Хрисанфович, только лет на тридцать моложе!
Он заметил моё прозрение и певучим баритоном продолжил.
– Возможно, я преждевременно. Но это только на первый взгляд. Агентство, которое я представляю, оказывает широкий спектр услуг и закрепило за собой репутацию надёжной фирмы, заняв лидирующее место в нашем городе по качеству производимой работы. Нас рекомендуют как порядочных и корректных исполнителей. Мы сотрудничаем с муниципалитетом, станцией Скорой медицинской помощи, дежурной частью городской полиции. В отличие от конкурентов, все наши сотрудники опрятны, деликатны и тактичны. Могу ли я пройти в дом, чтобы нам никто не смог помешать? На лестничной клетке о таких вещах не говорят.
Я терялся в догадках, боясь, что мои худшие предположения окажутся правдой. С другой стороны, я представлял, как могу выглядеть, пристально рассматривая нашего вахтёра, прикидывающегося агентом какой-то службы.
– Извините, – Эрнест Хрисанфович, всё время монолога, как щит, держа папку с бумагами на уровне гениталий, протянул белую ладонь с острыми пальцами, окончательно введя меня в ступор: – Как я могу к вам обращаться?
– Кт…Чт… Ты меня разыгрываешь, Хрисанфыч? – я не знал, с чего начать ответ. Но руки ему жать я не собирался на уровне подсознания, понимая, что передо мной недруг. Тем более что имя Арнольд теперь ассоциировалось у меня с мошенником, пытающимся нажиться на горе старушки тёти Таи, когда та решила усыпить больную кошку.
В это было невозможно поверить. Надо мной зло шутили жизнь и смерть. А теперь и тот, кого я считал за близкого товарища.
«Неужели Эрнест Хрисанфович и Арнольд – одно и то же лицо? – подумалось мне. – Он что, подрабатывает этим Арнольдом? И если так, то почему, увидев меня, не признаётся? Он же не призрак!»
– Я агент ритуальной службы, – вдруг перебил он мои мысли.
– Зачем? – я погружался в шоковое состояние.
– Наше агентство прибывает на место происшествия первым, дабы избавить родственников от столкновения с множеством незваных представителей ритуального бизнеса.
– Какого бизнеса? – я понимал, что теряю самообладание.
– Ритуального. Ваш родственник при смерти?
– Мой отец жив!
– Слава Богу! Нам так и сообщили.
– Кто? Зачем вам сообщили о моём отце? О нас?
– Вы поймите, я вам не враг. Сейчас понаедет таких, как я… – Арнольд осёкся.
– Как кто? Хрисанфыч, у меня отец умирает, а ты меня разыгрываешь, – вырвалось у меня.
– Простите, может быть, я неточно представился – моё имя Арнольд. Ударение на первую букву. Так назвал меня отец, он был…
– У меня сейчас голова лопнет. Какой Арнольд? Почему кто-то должен понаехать? – перебивал я, с трудом справляясь с начинающейся истерикой. – «Где Женя? Где Мира?».
– Я здесь лишь для того, чтобы уберечь вашу семью от наглого, бесцеремонного вторжения чёрных агентов похоронных контор с целью завладения денежными средствами на похороны.
– Какого назначения? Каких контор? Я сейчас полицию вызову!
– Ни в коем случае! – Арнольд впервые повысил голос.
Я выдержал оценивающую паузу и ответил.
– Уходите вон!
– Только в полицию не звоните! Приедут рвачи и с вас три шкуры сдерут. Я удаляюсь. Возьмите визитку. На ней – телефон. Я пригожусь.
Договаривал Арнольд, уже спускаясь по лестнице. Меня он взбесил до такой степени, что я, по-моему, кричал на весь дом. Это было заметно и по телодвижениям то ли агента, то ли разыгрывающего его, трясущего перед собой папкой, Эрнеста Хрисанфовича.
– Не ты ли первый мошенник нашего города? Гриф! – разорялся я, но про себя думал: «Как же он похож на Хрисанфыча…».
Меня даже пот прошиб. Ещё с минуту я, переводя дух, стоял с раскрытой дверью. Вряд ли его испугал мой вид в трико и майке. Таких людей не смущают вид родственников и самих умерших или умирающих. Его спугнула моя реакция на происходящее. Каждая фраза вызывала у меня удивление с отвращением. Мой голос становился всё громче. И в какой-то момент Арнольд понял провальность мероприятия. Но долг и жажда заработать всё-таки заставили его оставить визитку с адресом их бюро и телефоном для связи на пороге нашей квартиры. А так как визитку я в руки не взял, Арнольд просто уронил ее у порога.
Я хлопнул дверью. В голове искрили обрывки фраз Арнольда. Опираясь о стены, я торопился вернуться в комнату. Посмотрел сверху на отца. Без изменений. Я сам сейчас не мог отдышаться. Как загнанный зверь, я стал метаться по комнате. Открыл балконную дверь. Прошёл на кухню и открыл фрамугу. Я был зол на себя, что не вцепился этому агенту в шею и не удушил.
Не услышав, как вошла тётя Тая, вздрогнул от её слов о том, что этот малый в костюме и есть тот самый Арнольд, что приезжал тогда с ветеринарным врачом к её Симе. Говорила она вкрадчиво, сгорбившись, словно донося на кого-то, кто мог причинить ей вред, между делом поглядывая на отца и причитая по поводу его плохого вида и ухудшившегося состояния. Сетовала, что не пришла поутру и не дала отцу лекарств, словно намекая, что при ней он чувствовал себя лучше. Ведь в последние
- Исповедь, или Оля, Женя, Зоя - Чехов Антон Павлович "Антоша Чехонте" - Русская классическая проза
- Сдаёшься? - Марианна Викторовна Яблонская - Русская классическая проза
- Том 18. Пьесы, сценарии, инсценировки 1921-1935 - Максим Горький - Русская классическая проза
- Женские истории - Сергей Семенович Монастырский - Русская классическая проза
- Люди - Анатолий Павлович Каменский - Русская классическая проза
- Вальтер Эйзенберг [Жизнь в мечте] - Константин Аксаков - Русская классическая проза
- Том 14. За рубежом. Письма к тетеньке - Михаил Салтыков-Щедрин - Русская классическая проза
- Денис Бушуев - Сергей Максимов - Русская классическая проза
- Не стреляйте в белых лебедей (сборник) - Борис Васильев - Русская классическая проза
- Образы Италии - Павел Павлович Муратов - Биографии и Мемуары / Историческая проза / Разное / Русская классическая проза