готовности напитка.
Лежащий на кровати человек, не поднимая головы, потянул руку, пытаясь найти, выключить надоедливый звонок. Попал рукой в кошку. Чёрная бестия отпрянула, зашипела, смахнула хвостом наполненный кипятком стаканчик на приспособление с надписью: «Портативная машина времени». Залила водой.
Облака в небо спрятались…
Звезды пьяные смотрят вниз…
Искры замелькали, запрыгали. Разряды тонкими синими жилками побежали по неведомой конструкции. Внутри механизма что-то задымило, защелкало, загудело, постепенно превращаясь в свист. Миг и звук стал тоньше, пронзительнее. Рябь волнами пошла по воздуху. Раздался резкий хлопок, и спящий человек вместе с прибором исчез из комнаты.
……
На черно-белом фоне закружились разноцветные зайчики. Изображение на экране проявилась. Налилось цветом. Заиграло красками. Стало полностью многоцветным, показывая густой лес "Юрского периода" с гуляющими вдали динозаврами и летающими высоко в небе птеродактилями.
И в дебри сказочной тайги…
Падают они...
Глава 17
Париж.
Редакция издания «Франс суар».
Первый этаж.
Базиль Буртэ внештатный корреспондент издания «Франс суар» сидел под вентилятором в холле редакции, курил и вяло дописывал очередную новость для раздела «Ночные происшествия». Вентилятор не спасал от полуденной духоты, солнечный свет нахально лез в глаза, надоедал, раздражал и даже злил.
«…Полицейский врач насчитал в спине трупа два ножевых и три пулевых отверстия. Установить личность убитого не удалось».
Базиль дописал фразу и задумчиво оценил свою писанину. Прикусил нижнюю губу. Подумал, что след от трёх выстрелов для неустановленного трупа в морге – это мелко для внешкора его уровня. Читателя скорее всего не зацепит такое незначительное происшествие. (Всего лишь три пули в спине? – С кем не бывает? – Хмыкнет он. – Нашли чем удивить?!) Начальство также может посчитать новость не серьезной и уменьшить гонорар. А то и вовсе не поставит в печать.
Буртэ решительно вычеркнул мелкую неприглядную цифру «три» и подписал «десять». Потом решил, что «десять» слишком круглое число – вызывающее подозрение. Пришлось зачеркнуть и написать заново - «одиннадцать». Теперь хорошо. - Похвалили себя. - Кстати, ножевых тоже надо добавить. А то стреляли много – кололи резали мало – получалось неправдоподобно. К примеру, пусть обнаружено не «два», а «шесть». А лучше «восемь». Или даже «девять» ножевых ран. Почему следов от ножа меньше, спросите вы? Потому, что в каждом резонансном преступлении - должна быть загадка! Или даже больше – страшная тайна.
Правдописец перечитал созданное творение. Помотал головой, стараясь привести в порядок разбегавшиеся по углам головы мысли. Получалось следующее…
«Полицейский врач насчитал в спине трупа девять ножевых и одиннадцать пулевых отверстий. Установить личность убитого не удалось».
Обычное, «бытовое» происшествие сразу налилось соком, заиграло яркими красками и стало похоже на небольшую сенсацию, с возникающими в голове читателя вопросами: Что за человек, которого так нашинковали перед смертью? За что его так? Кто хладнокровный убийца? Женщина? Мужчина? А вдруг это разборки мафии или «Кровная» месть, а может это новый маньяк объявился и бродит по Парижу?
Писатель зевнул – дело сделано – считай двадцать семь франков в кармане. Он хотел пойти в бар. Отметить завершение работы. Выпить чего-нибудь прохладного. Но, к нему подошёл неизвестный в чёрном плаще, шляпе и тёмных очках, скрывающих половину лица.
- Мистер Базиль Буртэ? - глухим голосом со странным акцентом произнесли по-английски. – Не хотели бы вы заработать две тысячи франков?
Работник прессы нервно сглотнул. Большой кадык корреспондента подскочил сначала вверх, потом вниз и остановился, как у человека, которому не хватает воздуха. Он ревниво огляделся по сторонам – никто не видит? Нет - никого. Медленно ущипнул себя за коленку – не сон? Похлопал глазами – видение странного нанимателя не пропало.
- Что делать? – произнесли вместо ответа, авансом соглашаясь на любые условия. Даже не услышав их.
- Завтра в семь вечера в отеле «Насьональ» состоится конференция для прессы. Подведут итоги первого дня фестиваля короткометражных фильмов. Вам надо пройти аккредитацию и присутствовать на мероприятии.
- Здесь, - передали конверт. – Вопросы, которые необходимо задать представителю кинокомпании «Дюваль Франц».
Буртэ вскрыл конверт. Развернул лист. Прочитал несколько строк. Удивлённо поднял глаза. – Это всё? Всё, что надо сделать? И за это… целых, две тысячи франков?
- Да, - кивнули головой. - Если не против – вот, задаток.
- Я согласен.
Незнакомец повернулся. Собрался уходить.
Базиль наконец-то пришёл в себя. - Постойте, месье. Могу я немного приукрасить вопросы? Это… так сказать, мой профессиональный стиль. То, что отличает меня от других! За это даже не надо доплачивать?
Чёрный плащ остановился на пару секунд. - Хорошо, только не переусердствуйте.
Пару минут спустя радостный богач кометой, сметая всё на своём пути, нёсся по коридору. Завернув в сторону складских помещений, он специально споткнулся об Джунго, молодого, неимоверно тощего мулата, подрабатывающего по мелочам в редакции и типографии.
- Эй, малый! Помнишь, я задолжал тебе два франка? - перед носом юнца помахали только что законченной криминальной сводкой. – Возьми, вот эту хрень. Разбавь своей чепухой, если хочешь немного добавь своей фантазии. Словом, доведи до благополучного конца. И сдай машинистке. Можешь поставить свою подпись. И всё! – Я тебе ничего не должен.
***
Стенды участников «Парижского фестиваля короткометражных фильмов» в холле отеля «Насьональ» были скромны, легки и просты в оформлении: Небольшая стойка, стул возле информационного плаката с названием студии и рассказом о фильме. Милый, улыбчивый представитель, отвечал на вопросы, раздавал худенькие брошюры с материалами о картине. Предлагал попробовать небольшие конфетки из вазочки.
Мега киноконцерн «Дюваль Франц» не искал легких (Дешевых) путей к сердцу зрителя. Всё было солидно, громоздко, дорого. В конце большого холла отеля, в затемненном углублении во всю глухую двадцатипятиметровую стену, был размещен широченный экран, на который проектор неустанно набрасывал нарезки «многочисленных» короткометражных лент «всемирно известной» киностудии.
В сторону выставочного стенда стояла огромная очередь из страждущих просвещения. Каждый желающий (А их было не мало, особенно после известия о выдаче подарка) за символическую плату (Пять франков) желал приобрести у актёров «Дюваль Франц» видеокассету с рекламой. Получить автограф киногероев. Сфотографироваться и даже принять участие в беспроигрышном розыгрыше призов стоимостью от десяти до двухсот франков. Для удовлетворения небывалого ажиотажа, были брошены в «бой» практически все работники компании.
- Товарищ Шурик? – к Александру Демьяненко протиснулась неизвестная женщина, улыбнулась и процитировала известную фразу из фильма «Иван Васильевич меняет профессию».
