Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В уютном углублении лежало кольцо белого золота с прямоугольным бриллиантом. Вокруг зааплодировали – сначала послышались редкие хлопки, потом они вылились в настоящую овацию.
И мне ничего не оставалось, как сказать:
– Да. Я согласна.
С Барбадоса мы вернулись обрученными женихом и невестой. Через три дня Денис торжественно перевез меня из Перловки в дом своих родителей.
Бабушка была растерянна. С того момента, как я сказала ей о переезде, она не знала, за что взяться. Зачем-то привела в порядок все мои вещи, перестирала их и перегладила, выстирала зачем-то даже зайца Плюшу.
– А когда свадьба? – осторожно спрашивала она меня. – Тебе же нужно выбрать платье… Подготовить какое-то приданое…
– Бабуля, какое приданое, что за древние понятия, – весело возмущалась я. – Такая жена, как я, сама по себе богатство!
– Так-то оно так, но все же неловко входить в семью жениха голой-босой. Оно, конечно, их ничем не удивишь. Но я хотя бы столового серебра тебе купила. Я видела в ювелирном набор чайных ложечек, и совсем не так дорого…
А я просто не знала, что ей сказать. Дата регистрации брака не была назначена.
– Но вы, конечно, не будете торопиться со свадьбой, – утверждающе сказала Елена, как только узнала о нашей помолвке.
– Это только на постсоветском пространстве делают предложение и следующим же утром бегут расписываться в сельсовет, скрипя новыми галошами… В Европе же, например, между помолвкой и заключением брака может пройти несколько лет. Особенно в тех случаях, когда молодые не имеют возможности приобрести собственное жилье. Или получают высшее образование. – Елена очень умело расставляла голосовые акценты. – Причем чаще всего молодой человек и девушка живут вместе. Мне нравится этот обычай. Он позволяет будущим супругам лучше узнать друг друга, понять, что каждый из них ждет от семейной жизни…
В сущности, я была не против. А кроме того, уже поняла, что любое, даже высказанное самым деликатным образом пожелание Елены имеет в этой семье силу закона. Но ведь это же не так плохо, правда? У матриархата есть свои положительные стороны…
Мое смирение может показаться кому-то странным, но поймите меня правильно, я жила среди людей и видела, как у многих из них складываются отношения в семье. Большинство молодых женщин, выходящих замуж, сталкиваются с негативным отношением со стороны свекрови, причем критике может подвергнуться любое качество невестки. Если она красивая, скажут – «слишком хороша для моего мальчика», если ее внешние данные скорее средние – «мог бы найти и получше». Из бедной семьи – мезальянс, из богатой семьи – тоже мезальянс, да еще и унизительный.
– Он на мне удары отрабатывал, как на боксерской груше, а свекровь говорила: бьет – значит, любит! – вспоминала прошлые обиды Нина, эскулери «Boule de Suif», посудомойка по-простому.
– Завел себе какую-то стюардессу, даже не скрывает, козел похотливый! А свекровь мне сегодня и говорит: ты должна быть мудрой, должна закрыть глаза на его гульки и сохранить семью! – возбужденно кричала клиентка за столиком – в одной руке телефон, в другой эклер, распухший от плача рот измазан ванильным кремом.
«Так что у меня пока все в порядке», – думала я.
Думала я так и после того, как Елена пригласила меня в свою комнату «поболтать о нашем, девичьем». Мне нравилась ее комната. В ней все было розовым, но не гламурно-розовым, как в домике Барби, нет, то был сдержанный, интеллигентный розовый цвет, призванный бросать правильные рефлексы на кожу стареющей женщины. Перед розовым диваном был сервирован кофейный столик – кофе в серебряном кофейнике, сливки, тростниковый сахар, крошечные бутербродики, печенье.
– Евдокия, мне нужно с тобой серьезно поговорить. Мы обе женщины, и я буду с тобой предельно откровенна. Скажи, что ты намерена делать с лишним весом?
И как ни в чем не бывало щипчиками отправила в свою чашку кусочек желтоватого сахара.
– С лишним весом? – повторила я, как попугай.
– Ну да. Тебе ведь надо худеть. Сама понимаешь, девушка, которая весит, как молодой слоненок, не может стать женой моего сына.
Машинально я взглянула на обручальное кольцо. Бриллиант так красиво сверкал в лучах полуденного солнца! Поймав мой взгляд, Елена мелодично рассмеялась.
– Ах, дорогая моя, какая же ты еще все-таки юная! Понимаешь, помолвочное кольцо – это аванс, а свой главный приз ты еще должна заслужить.
В ее словах была логика.
– Ты красивая девушка, милая, обаятельная. У тебя правильные черты лица и хорошая фигура…
– Зачем тогда худеть, если хорошая фигура, – пробормотала я, хватаясь за печенье.
– Хорошая фигура, которой почти не видно под грудами жира! – заявила Елена, как бы ненароком вынимая из моей ладони печенье. – Неужели тебе самой это нравится? Подумай только, ты никогда не войдешь в модный бутик и не купишь себе платье из последней коллекции. Из твоего декольте всегда будут выглядывать валики сала. Утягивающее белье выглядит отвратительно, и ты не можешь красиво раздеться для любимого… Твои ляжки при ходьбе трутся одна о другую, и на нежной коже уже наверняка есть некрасивые темные пятна… Ты не сможешь надеть коротенькие белые шорты и побежать по берегу моря, потому что твои живот и ягодицы будут смешно трястись на бегу. Да что там – даже бикини ты никогда не примеришь. А ведь это ты пока еще молода, у тебя нет проблем с целлюлитом! Они, это проклятые проблемы, придут позже, и твои телеса покроются отвратительной «апельсиновой коркой». С возрастом вообще проблемы с весом усугубятся. Твои колени больше не смогут выносить массу тела и прогнутся вовнутрь, от перегрузки на ногах вылезут вены… Твой живот потеряет упругость и будет дряблым, как перекисшее тесто. У подмышек появятся мешки жира… Эти крепкие бедра превратятся в желе из сала. Одна только радость – постаревшей шеи не видно будет под каскадом подбородков. Жир на лице по закону тяготения сползет вниз, и твое милое личико станет похоже на морду бульдога…
– Хватит! Хватит! – завизжал кто-то на редкость противным голосом. – Я согласна! Я хочу похудеть!
Прошло несколько секунд, прежде чем я осознала, что визжала я сама.
– Вот и хорошо, – сказала Елена удовлетворенным голосом. – Я записала тебя к своему диетологу. Завтра мы идем к нему вместе.
Она улыбнулась и съела бутерброд. У меня в животе забурчало.
Диетологом была женщина лет сорока, балетного сложения. В ее ключичные впадины могло бы поместиться крупное яблоко. Ее щеки были впалыми, как у актрисы Марлен Дитрих. Как только я увидела ее, последняя робкая надежда угасла в моем сердце. Если честно, я рассчитывала на то, что диетолог воскликнет:
– Ах, уважаемая Елена Львовна, с чего это вы решили, что девушке надо худеть? Прекрасная фигура, отличное сложение! Ну, может быть, сбросить два-три килограмма, если уж есть такое стремление к идеалу.
Но едва только увидев меня на пороге своего кабинета, диетолог издала такой вздох, что с ее стола сорвался и полетел, плавно планируя, лист бумаги. Сию же минуту такой же вздох раздался над моим ухом – его издала Елена Львовна.
– Запущенный случай, не правда ли, Лика?
– Вы совершенно правы, Елена. Но мы попытаемся это исправить!
И Лика изобразила на своем осунувшемся лице улыбку.
Через полчаса я выходила из кабинета, держа в руках ворох рекомендаций, оглушенная перспективой своей дальнейшей жизни. Мне нельзя было есть ничего из того, что я любила. Мне следовало забыть о макаронах с сыром, о пицце и фрикадельках под соусом болоньез, об осетрине в кляре и свинине на вертеле. Сладкое мне категорически не рекомендовалось – я должна была отказаться от штруделей и бисквитов, от крем-брюле и шарлоток, от варенья из розовых лепестков и мусса «Ментенон», когда-то придуманного мною и ставшего фирменным десертом «Boule de Suif». Да что там, мне следовало изгнать из своей жизни даже простецкие сушки, даже хлеб. Из сладкого мне предлагалась половина чайной ложки меда в день. Ну что такое половина чайной ложки? А я так любила по утрам намазать свежим маслом горбушку ноздрястого, горячего хлеба, плюхнуть сверху янтарного меда и запить все какао!
Теперь на завтрак мне рекомендовали зерновые хлебцы. Один! Один зерновой хлебец! Впрочем, кто захочет есть эту гадость в количестве больше одного? Обезжиренный творог и зеленый чай. Ах да, еще пол-ложечки меда. Спасибо большое. Меню обеда тоже выглядело невесело, а ужин вообще рекомендовалось отдать врагу. Впрочем, заговорщицким тоном Елена призналась, что любит согрешить и съесть после шести часов яблочко. Подумать только, экий великий грех!
И я стала вести двойную жизнь. Подлую двойную жизнь. Дома я была прямо-таки великая постница, иной раз отказывалась даже от зернового хлебца. Кушала отруби, сырые овощи, обезжиренные творожки и однопроцентный кефир. Отрывалась на работе. Я делала это сначала бессознательно. Невозможно не попробовать шоколадную мастику, обычный заварной крем – и тот не приготовишь без пробы. А потом я распоясалась. И начала жрать. Песочное тесто, взбитые белки, конфитюры и взбитые сливки, миндаль и карамель… Дома мне не стоило большого труда отказаться от ужина и выпить, давясь, стакан злосчастного кефира. Елена посматривала на меня одобрительно, но уже через неделю в ее взгляде появилось сомнение, а через две – открытое подозрение.
- Французское завещание - Андрей Макин - Современная проза
- Праздник похорон - Михаил Чулаки - Современная проза
- Любовь к ближнему - Паскаль Брюкнер - Современная проза
- Это моя война, моя Франция, моя боль. Перекрестки истории - Морис Дрюон - Современная проза
- Небо падших - Юрий Поляков - Современная проза
- Я буду тебе вместо папы. История одного обмана - Марианна Марш - Современная проза
- Все проплывающие - Юрий Буйда - Современная проза
- Ярость - Салман Рушди - Современная проза
- Жена декабриста - Марина Аромштан - Современная проза
- Кипарисы в сезон листопада - Шмуэль-Йосеф Агнон - Современная проза