Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Они шли дальше.
Добраться до Фенея засветло не удалось. Шатры разбили в узкой ложбине меж горбатых холмов. Хоть какая-то защита от колючего Борея, налетевшего к вечеру. Амфитрион проснулся перед рассветом. Сначала он не понял, что за звуки его разбудили. Скулит кто-то? Щенок приблудился? Нет, не щенок. Рядом, свернувшись, как дитя в утробе, плакала Алкмена.
«Ну что ты, успокойся! Мы найдем…»
«Я плохая жена! Плохая! Я не могу зачать от своего мужа…»
«Все будет хорошо…»
«Не могу… это я виновата…»
«Ты ни в чем не виновата… Это я! Клятва…»
«Не могу…»
«Я исполню клятву, и ты родишь мне сына. Двоих! Близнецов…»
«Мама рожала двойни…»
«У нас в семье часто рождаются близнецы. Слышишь? Не плачь…»
«Я слышу. Я уже не плачу. Видишь?»
«Вижу…»
«Я уже совсем не плачу. Все будет хорошо. Все будет…»
Она забылась в его объятиях, а он лежал без сна до самого рассвета. Это он виноват. Он один. «Ты не понимаешь, — донесся издалека, из полузабытого детства, голос приятеля-соперника. — Или врешь. Проклятым быть плохо. Теперь у тебя в жизни все будет плохо. Чуточку плохо или очень плохо, но всегда плохо. А когда хорошо — ты будешь ждать, когда же начнется плохо. Тебе сейчас плохо, да?» Плохо, согласился Амфитрион. Мальчишкой, помнится, в драку кинулся, а сейчас и спорить не стал. Клятва давила, гнула к земле. У него не будет детей от Алкмены, пока он не выполнит обещание, данное мертвецу. Он должен убить Птерелая. Сыновья дяди Электриона погибли; Ликимний, рожденный от рабыни — не в счет. У дяди Сфенела нет сыновей, и будут ли — ведомо лишь богам. Отец… О хромом Алкее и говорить нечего. А он, Амфитрион, сын Алкея, бессилен подарить ребенка любимой женщине. Если клятва останется пустым звуком, развеется пылью на ветру — род Персеидов прервется.
Кто виновен? — Амфитрион-Изгнанник.
Больше они не говорили об этом. Но в глазах Алкмены поселилась тоска, а груз клятвы с каждым днем становился невыносимей для Амфитриона. Словно Олимп взвалил на плечи. Рано или поздно тяжесть раздавит его. Надо было спешить.
Феней, Арена… Слабая надежда, что трусливый басилей Поликсен очистит изгнанника — лишь бы поскорей отделаться от опасного гостя! — растаяла, как дым. Поликсен спрятался. Во дворце его не оказалось, и никто не знал, где басилей. Знали, конечно, сукины дети. Притворялись.
В Арене изгнанника нашел первый гонец от Сфенела:
— Верни Анаксо в Микены!
— Нет.
Вдова дяди — Амфитриону требовалось сделать усилие, чтобы звать ее сестрой — мало-помалу приходила в себя. Вместе с дочерью стряпала, чинила одежду, болтала о пустяках и даже улыбалась. Женщина твердо знала: ее муж жив-здоров. Ее муж правит Микенами, сидя на золотом троносе. Он очень занят важными делами. А жену поручил родичам: дочери Алкмене и племяннику Амфитриону. Они путешествуют. Куда? Зачем? Какая разница?! Родные лица, штопка-стирка, вкусный пар из котла — много ли надо для счастья? В мире Анаксо все было хорошо.
Сыновья? Она никогда не рожала сыновей. Только дочь.
Вы шутите?
Нет, думал Амфитрион. Я не верну ее в Микены. В город, где вместо Электриона правит Сфенел. В город, где похоронены сыновья, которых для матери не было. Микены сжигают дотла души слабых. Из Микен женщин пытались увезти силой…
Гонцы уезжали ни с чем.
В Нонаркии им впервые отказали в приюте. Припасы иссякли, ценности закончились, а ожерелье из розовых жемчужин Амфитрион берег, как зеницу ока. Сперва хотел подарить его Алкмене наутро после их первой ночи. Глупец! Это выглядело бы платой: словно шлюхе за огрызок продажной любви! Ожерелье он подарит жене перед свадьбой. Перед настоящей свадьбой, и хоть земля расколись надвое!
Им с Тритоном удалось наняться в охрану. Колченогий толстяк-купец ехал в Коринф с дюжиной телег, груженых зерном — и боялся разбойников. Глаз у толстяка оказался наметанный. Он сразу распознал в двух бродягах опытных вояк. С семьей? — так даже лучше. Биться станут до последнего: за своих-то!
Шайка оборванцев с дубинами встретилась им уже на второй день. Выбрались из кустов, в репьях и ссадинах; загородили дорогу. Главарь — нескладный детина с рваной губой — поскреб ногтями лишай на шее. Оскалил в ухмылке крупные лошадиные зубы.
Мол, слезай, приехали.
Амфитрион с Тритоном вышли вперед. Встали против оборванцев. Тритон тоже ухмылялся: предвкушал потеху. Залежалась дубина без дела! За спиной раздался мерный шелест — быстрее, еще быстрее! — но оборачиваться было нельзя. К счастью, главарю хватило ума. Не стоит добыча проломленных голов. Чья возьмет, это еще у богов на коленях. А то, что не вся шайка завтра рассвет увидит — тут к пифии не ходи. Рваная Губа мотнул головой, как лошадь, отгоняющая слепня, и разбойнички попятились, освобождая путь. Дюжина ударов сердца — и дорога вновь пуста.
Шелест за спиной стих. Амфитрион обернулся. Ликимний опустил пращу с увесистым голышом. Опасливо покосился на родича — ну как взбучку устроит? Чтоб не лез, куда не просят. Амфитрион кивнул с одобрением:
— Развилку на сосне видишь?
— Ага!
— Попадешь?
Гордясь собой, Ликимний крутнул пращу. Камень чиркнул по стволу на ладонь ниже развилки, сорвав кусок коры. Не Кефал, конечно…
— Упражняйся по дороге. Пригодится.
Телеги вереницей сонных черепах тащились по горам. Время от времени ломались: колесо слетит, ось треснет, ремешок в упряжи лопнет. Ограбить их пытались, что ни день. Нападать не спешили: прятались в скалах, орали для устрашения. Ликимний сразу начинал выцеливать притаившегося врага, яростно орудуя пращой. При виде охраны, готовой к драке, грабители, поколебавшись для приличия, решали не связываться. Купец радовался: двоих нанял, а они за дюжину отрабатывают! Орлы! Львы! — поведут бровью, враги бегут без оглядки.
Накаркал, ворон колченогий.
До Коринфа было рукой подать. Горы уступили место холмам, густо заросшим вереском. В бирюзовой чаше неба плавали медузы облаков. На них охотился ястреб. Телеги шли ходко; торговец, жмурясь на солнце, затянул песню…
Эти не стали загораживать путь. И пугать издалека — тоже. Гурьбой выскочили из-за валунов; молча, будто немые, ринулись к телегам. Хотели застать врасплох. Мертвецов проще обирать, проще и безопасней. Дротик первого целил в живот Амфитриона. Сын Алкея с неправдоподобной четкостью видел щербатый, грязный от засохшей крови наконечник. Такой разорвет потроха в клочья.
«Ты должен видеть удар! Не оружие, не врага. Удар!»
Он едва успел увернуться. Иззубренная медь вспорола хитон, оставив на коже багровую ссадину — и застряла в борту телеги. Меч? Нет времени. Кулаком в зубы — хруст, храп. Коленом между ног. Разбойник сложился пополам, и камень, подхваченный с земли, раздробил ему затылок.
Теперь — меч.
Кричит Алкмена. В голову оборванца с ножом летит корзина. Тот, смеясь, уклоняется. Прижавшись спиной к телеге, женщина пытается нашарить еще что-нибудь — швырнуть в рябую харю. Оборванец делает шаг вперед, поигрывая ножом. Мигом позже горло его распахивается второй усмешкой — красной, жуткой. Кровь хлещет на Алкмену, на мешки с зерном…
— Под телегу! Быстро!
— Сзади! — Алкмена и не думает прятаться. — Берегись!
Тяжелый клинок наискось развалил голову бородача-атамана. Брызги на лице, на губах: жар, горечь, соль. Пир бронзы. Щедрый, хлебосольный пир. «Тот не Амфитрион, у кого не обедают…» Где-то рядом медведем ревел Тритон, круша дубиной направо и налево. Никто не ушел живым. Двое бежали; Амфитрион догнал беглецов и зарубил. Со спины, на ходу. Вернувшись, дорезал раненых. Ликимний, с самого начала забившийся под телегу, смотрел — и икал от страха. Зря, подумал сын Алкея. Что — зря? Почему? Он не знал. Он знал другое.
В следующий раз он убьет снова и снова.
В Коринфе его ждал очередной гонец. И добро бы от Сфенела! Атрей и Фиест, братья-враги, напоминали о себе. Звали изгнанника в Мидею; в один голос клялись, что очистят. По-родственному, в память о былой дружбе… «Нет,» — сказал Амфитрион. Кто угодно, только не эти. Был и второй гонец, от телебоев. Птерелай, вождь пиратов, предлагал свои услуги по очищению. Уважая чужую доблесть, ценя благородство… «Нет,» — сказал Амфитрион. Кто угодно, только не этот.
«Два выхода! — хохотал во тьме прошлого знакомый голос. — Два выхода из любого тупика! И оба тебе не понравятся…»
В Коринфе ему отказали. Мегары, Клеоны… Отказ за отказом. Южная дорога из Клеон вела домой, в Арголиду. Амфитрион помнил: на середине этой, петлистой как змея, дороги правит мелким городком басилей Меламп — ядовитая тварь двадцать лет назад пыталась отравить великого Персея, Амфитрионова деда. Никто иной, как Меламп, обещал ему два выхода из тупиков[71]. Третий выход Амфитриону тоже не нравился, но выбора не осталось. «Время, — подумал он. — Пришла пора внуку взыскать дедов долг.»
- Чемпионы Темных Богов - Джон Френч - Эпическая фантастика
- Иди куда хочешь - Генри Олди - Эпическая фантастика
- Наследие. Трилогия (ЛП) - Нора Кейта Джемисин - Эпическая фантастика
- Буря Жнеца - Стивен Эриксон - Эпическая фантастика
- Танец с драконами. Книга 2. Искры над пеплом - Джордж Мартин - Эпическая фантастика
- Победы Космодесанта - Крис Райт - Эпическая фантастика
- Почетная гвардия - Дэн Абнетт - Эпическая фантастика
- Мийол-ученик 2 - нейтак - Космоопера / Фэнтези / Эпическая фантастика
- Путь эльдар: Омнибус - Энди Чемберс - Эпическая фантастика
- Путь эльдар: Омнибус - Энди Чемберс - Эпическая фантастика