Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– У меня где-то была жидкость для розжига, – сказал Толстый. – Костер будет.
Он остановился на обочине, чуть не доезжая до лесного массива, на живописной полянке, покрытой остренькими стебельками ярко-зеленой, недавно пробившейся из-под земли весенней травки с редкими желтыми и белыми цветочками, вышел из машины, открыл багажник, немного порылся там и достал топор. Потом быстрым шагом направился к зарослям деревьев и минут через десять вышел с небольшой охапкой дров, нарубленных из тонких молодых берез, которые свалил вместе с топором обратно в багажник.
– Этого будет достаточно? – осведомился он у ученого. – Или еще сбегать?
– Думаю, хватит, – кивнул Черников. – Поехали!
Толстый тронулся, и машина вновь запрыгала по неровной дороге. Таисия еле удерживала на коленях Иру, и Климов предложил:
– Давайте я подержу девочку, – Он протянул к девочке раскрытые ладони. – Пойдешь ко мне?
Ира кивнула, он перетащил ее к себе и крепко обнял худенькое тельце. Вскоре за окном появилось знакомое болото с останками деревни.
– Приехали! – сказал Толстый и заглушил мотор. – Дальше земля слишком мягкая. Машина завязнет.
Все, включая Климова с Ирой на руках, вышли из машины. Предзакатное солнце окрасило полуразрушенные дома, лес вдалеке и сухие стволы берез, торчащие из болота, в красноватый тревожный цвет. Черников выбрался из машины, прихватив с собой свою увесистую сумку, и нарвал небольшой пучок сухой травы.
–Вадим, будьте добры, захватите с собой нож, зажигалку или спички и бечевку, – обратился Черников к Толстому. Тот послушно накинул на плечо моток бечевки и сунул в карман небольшой складной нож.
– Я готов, – отрапортовал он.
– А Ире тоже нужно идти? – спросила Таисия.
Черников задумался.
– Да, ее помощь нам понадобится, – после некоторой паузы произнес он. – Коляску лучше взять с собой. И дрова с розжигом обязательно захватите.
Они гуськом двинулись к деревне: впереди Иван Николаевич, потом Таисия со сложенной коляской в руках, за ней Климов с Ирой. Замыкал шествие нагруженный всем необходимым Толстый. Приблизившись к дому священника, Черников остановился.
– Вадим, будьте любезны, отрежьте от бечевки приблизительно метр, – обратился он к Толстому. – И расплетите на тонкие нитки.
Когда тот расплел бечевку, Иван Николаевич взял нитки и ловко свернул из пучка травы куклу, похожую на женщину в сарафане.
– Как вы умело делаете, оказывается, кукол! – удивилась Таисия.
Черников лукаво ухмыльнулся.
– Я не только книги читать умею, – и заговорщицки подмигнул улыбавшейся Ире. Потом обратился к остальным.– Нарвите еще сухой травы, нам нужно свернуть четыре символических снопа сена. Андрей, посадите Иру в коляску и помогайте.
Все занялись делом. Когда достаточно травы было собрано, Черников так же быстро оформил их в маленькие, словно из мультфильма, снопики.
– А теперь пойдемте во двор, – пригласил Иван Николаевич и отворил калитку. Не доходя до калитки примерно полпути, он остановился, положил на землю сумку и сказал:
– Здесь. Вадим, давайте дрова.
Из поднесенных Толстым дров Черников сложил небольшой четырехугольник, в середину накидал сухой травы таким образом, чтобы она заполнила все внутреннее пространство. Потом вынул из сумки модель трехмачтового корабля и без сожаления отломал все, что напоминало о том, что это был парусник: в руках у него остался только корпус.
– Что вы делаете! – ахнула Таисия. – Это же ваш любимый корабль… был…
– Ничего, Таечка, – утешил ее Черников. – Таких моделек сейчас пруд пруди. Достать можно. А возможности вам помочь, как сегодня, больше не будет. Не жалей.
Он положил корпус корабля на сделанное им костровище, сверху водрузил травяную куклу, головой на запад, к солнцу, висевшему в небе настолько низко, что нижний край багрового диска почти касался верхушек деревьев вдалеке. Потом расставил по углам костровища свои кукольные снопики травы.
– Андрей, подойдите ко мне, – обратился он к Климову. Когда тот подошел, Черников что-то быстро сказал ему на ухо и потребовал повторить. Климов пробубнил в ответ, и ученый довольно кивнул.
– Теперь Вадим, Тая, Ира, вставайте каждый к снопу,– скомандовал Иван Николаевич.– По моей команде каждый из вас подожжет ближайший к себе снопик и отойдет на безопасное расстояние. Вадим, пожалуйста, облейте дрова и снопы вашей жидкостью для розжига: нам нужен будет хороший, жаркий костер.
Наконец все приготовления были закончены.
–Русалка, царица, красная девица, не загуби душки, не дай удавиться, а мы тебе кланяемся, – звучным голосом произнес Черников.
На этот раз Ведьма появилась просто из воздуха: легкое облачко мгновенно загустело и превратилось в женщину, одетую так же, как утром на болоте, только простоволосую, с сияющими зеленоватым цветом белками глаз без зрачков. Она висела в воздухе, прямо над куклой, лежащей в корпусе корабля.
– Твою мать! – услышал Климов потрясенный шепот Толстого.
Ведьма оглядела присутствующих и широко улыбнулась. А через мгновение вдруг исчезла.
– Начинайте, – вполголоса сказал Климову Иван Николаевич.
Климов сделал шаг вперед, и начал говорить чуть дрожащим от волнения голосом:
– Провожаю тебя, Хозяйка, на сторонку закатную, из Яви в Навь, через речку Смородину да по Калинову мосту. Земля отпускает, небо принимает. Родители-покровители, что народили – к себе примите, простите и благословите.
Потом он подошел к костровищу и поджег его.
– Поджигаем снопы! – скомандовал Черников и поднес горящую спичку к своему. Потом передал коробок Толстому, тот – Таисии. Последней сноп подожгла Ира.
Пламя взметнулось вверх и неожиданно пять маленьких костров объединились в одну сплошную стену огня.
– Осторожнее! – закричал Иван Николаевич. – Назад!
Дальше все происходило, как в дурном сне: огонь, словно живое существо, начал какую-то неистовую, дьявольскую пляску вокруг кораблика с травяной куколкой. Всех, кто стоял поблизости, обдало обжигающей волной. Зачарованно Климов смотрел, не обращая внимания на жар, опаляющий лицо, как огонь перекинулся на избу священника и как за ее черный силуэт с вырывающимися из окон языками пламени опускалось все ниже красное, как кровь, солнце. Он обернулся и увидел, как огонь начал пожирать остальные дома, уничтожая останки Ковалевки.
– Бежим! – издалека донесся до него крик Толстого, но Климов не трогался с места: его заворожила огненная красота этого места. Он любовался танцем пламени на чернеющих старых бревнах, видел, как проваливается крыша старого дома священника, обнажая печную трубу, торчащую в небо, словно мачта тонущего корабля. Не замечая, что пожар полыхает уже вокруг него самого, Климов восхищенно смотрел на огонь и никак не мог оторваться. Вдруг пламя, словно по чьей-то команде, немного отступило, и в оранжево-желтом мареве проступила женская фигура. Постепенно приближаясь, она вышла из огня и оказалась той самой женщиной, которая была на болоте утром, только моложе и красивее. Глаза ее были такого же невероятного, глубокого синего цвета, как у Иры, но из-за вуали черных длинных ресниц смотрели они маняще и пронзительно, словно просвечивали насквозь. На ней была длинная, до пят, белоснежная рубаха без рукавов. Блестящие, цвета вороного крыла волосы струились по ее плечам, спускаясь до середины бедер, и Климов залюбовался ее совершенством, как будто она была не человеком, а античной богиней. Ни одна женщина, которую он когда-либо видел, не могла сравниться с нею, и в то же время в ней было что-то смутно знакомое, словно он когда-то знал ее, но забыл.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Вампир. Английская готика. XIX век - Джордж Байрон - Ужасы и Мистика
- Мужчина с чемоданом - Анастасия Шиллер - Русская классическая проза / Ужасы и Мистика
- Большая книга ужасов. Самые страшные каникулы (сборник) - Елена Арсеньева - Ужасы и Мистика
- Дети сумерек - Виталий Сертаков - Ужасы и Мистика
- Квартира №3 - Марина Рублевская - Триллер / Ужасы и Мистика
- Большая книга ужасов – 55 (сборник) - Эдуард Веркин - Ужасы и Мистика
- Хоккенхаймская ведьма - Борис Вячеславович Конофальский - Детективная фантастика / Ужасы и Мистика / Фэнтези
- Большая книга ужасов 2015 (сборник) - Елена Усачева - Ужасы и Мистика
- Квартира с призраками - Ростислав Маркин - Триллер / Ужасы и Мистика
- Ты - Светлана Уласевич - Ужасы и Мистика