Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А Качанов смотрел на нее и удивлялся. Почему у него возникает робость перед этой девчонкой?
— Пришел на бал, а сам бежать?
— А что мне делать? — опустил голову Сашка. — Я танцевать не умею.
— Дело нехитрое. Идем!
— Засмеют.
— Испугался?
— Эх, была не была! — Сашка решительно махнул головой и подал Иринке руку. — Только, чур, за туфли не отвечаю.
— Я тоже умею на ноги наступать.
Весело гремела полька.
Наконец-то уроки Лидии Петровны пригодились. Ребята танцевали. Правда, чаще друг с другом. Девочек приглашать они еще стеснялись. Спирочкин танцевал с Мишкой. Он то и дело наступал другу на ботинки и что-то шептал. Увидев Сашку, Спирочкин умолк и только улыбался загадочно, поглядывая то на Сашку, то на Иринку.
«Что-то задумал Помидор, — забеспокоился Сашка. Интересно — что?»
А вот что. Вечером распоряжалась Серафима Львовна. Когда умолкла музыка, она захлопала в ладоши и громко крикнула:
— Сейчас разыграем призы. Кто желает спеть, станцевать, прочитать стихи?
И в этот самый момент в репродукторе что-то захрипело, щелкнуло и мальчишеский голос объявил:
— Прослушайте стихи нашего знаменитого поэта Александра Качанова. Называются «Весна». Стихи посвящены букве «И».
Присутствующие в зале с ехидными улыбочками переводили взгляды с Иринки на Сашку.
— Помидор! Его работа! — Сашка вспомнил загадочную улыбку Спирочкина. — Но откуда у него мои стихи? А-а-а… — Сашка вспомнил, что стихи эти были написаны на том же листке, где и частушки. — Как же я не заметил? Ах, балда! Теперь все пропало.
А из репродуктора уже доносилось:
Если медом пахнул ветерок,
Пробудилась земля ото сна,
Распушил лепестки цветок,
Значит, в город пришла весна.
Я собрал бы весь цвет полей
И росинок чистый кристалл.
Что скопилось в груди моей,
Все тебе бы одной отдал.
Голос умолк. Некоторое время в зале стояла тишина. Потом вдруг откуда-то со стороны тоненький голос пропищал:
— Так вот почему она заступалась за них!
Раздался смех. Иринка густо покраснела и бросилась из зала. Сашка с минуту стоял, еще не соображая, что произошло. Кругом смеялись, хлопали в ладоши. Серафима Львовна что-то объявила и поднесла Сашке розовую матрешку. Но Сашка махнул рукой и, расчищая локтями путь, выбрался из зала.
— Где у вас радиоузел? — спросил он у маленькой курносой девочки.
— Там, — указала девочка наверх.
Сашка бросился на третий этаж. Длинный коридор. По обеим сторонам классы, классы. «Ага, радиоузел».
Сашка застучал кулаками в дверь — молчок.
— Открой, Помидор! Слышишь, открой!
За дверью тишина. Сашка стукнул еще несколько раз и, решив, что Спирочкин сейчас не откроет, побежал вниз разыскивать Иринку.
В коридоре Иринки не было. Сашка пытался заглянуть в классы, но все двери оказались запертыми.
Он медленно пошел к выходу. Отыскал свою фуражку, туго натянул ее на лоб. «Конечно, ушла домой. Обиделась. Э-эх, поэт. Черт меня дернул написать на том листе. Ну, Спир, погоди…»
«А что же, так и оставить это дело? — думал он, направляясь в училище. — В школе ее теперь девчонки засмеют. А все из-за Помидора. Да ей-то откуда знать, из-за кого? Наоборот, еще скажет: сам побоялся, так дружка своего послал к микрофону. Нет, так оставлять нельзя. Надо правду ей рассказать сегодня, сейчас же».
Сашка круто повернул влево и зашагал к Днестровскому переулку. Больше всего он боялся, что не догонит Иринку на улице. В дом, конечно, не решится войти, значит, все пропало.
Так и случилось. Иринки на улице не было.
Сашка медленно стал прохаживаться у знакомой калитки, поглядывая через широкие щели забора во двор. Асфальт был мокрый. С кленов падали тяжелые капли. В доме горел свет. Значит, Иринка дома. Дома одна, ведь Степан Петрович еще в школе, на балу.
«Наверно, боится, — подумал Сашка, — в пустом доме-то. Правда, Пират есть, да не злой он, ленивый».
Наконец Сашка решился. Он вначале робко, а потом громче, смелее постучал в калитку. Напрасно думал, что Пират — ленивый пес. Такой шум подняла собака, что Сашка даже испугался.
— Пират, на место! — послышался во дворе голос Иринки. Пират умолк, а Сашка поежился: «Что говорить? С чего разговор начать?»
Открылась калитка.
— Это ты? Бессовестный. Не ходи сюда больше. — И захлопнула опять калитку.
— Ира, не хотел я. — Сашка дотронулся до щеколды. — Честно говорю.
— На всю школу опозорил. И знать тебя не хочу. Придумал тоже, по радио. И артиста нашел себе под стать.
— Послушай…
— И слушать не хочу. Уходи, а то Пирата спущу.
Сашка не уходил. Иринка стояла за калиткой с другой стороны.
Только что прошел дождь, омыл дома, сады, всю землю шумной грозовой водой. Теперь ветер утих. Уличный фонарь над калиткой замер, неподвижным светом освещал изумрудную траву и такие же изумрудные листы клена. На них крохотными разноцветными огоньками блестели капли дождя.
— Значит, ты мне не веришь? — спросил Сашка, вплотную подходя к калитке.
Иринка вздохнула и промолчала.
— Так, ясно — не веришь.
— Ты обещал такие стихи не писать, а сам пишешь.
— Я для себя писал, а не для…
Сашка запнулся, не находя слова.
— А сам на всю школу.
— Да не хотел я! — крикнул он. — Это все Спир наделал.
— Какой еще Спир? Выдумщик.
— Эх, — Сашка сжал кулаки и быстро зашагал в училище.
* * *
В спальне было пусто. Пятая группа еще веселилась в школе. Не разбирая постели, Сашка прямо в форме упал на кровать.
Лежал долго. Вспомнив советы детдомовского воспитателя, считал до ста, пытаясь уснуть. Он все считал и считал, а мысли были в школе, в ушах звенел пискливый голосок: «Так вот почему она заступалась за них». И розовая матрешка, пузатая, с глупым лицом, торчала перед глазами.
Потом Сашка услышал, как дверь с грохотом растворилась и в комнату вбежал Спирочкин. Он был весел, смеялся, изо всех сил удерживал дверь. Ее кто-то пытался открыть, видимо, сильнее Аркашки.
— Ну, кончай, Медведь! — взмолился Спирочкин. — Слышишь? Пятнадцать шалобанов отпустил, и хватит. Шишка уже.
— Не бреши. Тринадцать тики. А треба двадцать пять.
— Ты же в одно место бьешь. Такого уговора не было…
— Добре, открой. В друге мисто буду, — обещал Потапенко.
Сашку точно ветром сдуло с кровати. Он подбежал к Спирочкину и взял его за шиворот.
— Твоя работа, Помидорина?
— Какая работа? — спросил Аркашка.
— Сам знаешь. Зачем стихи читал?
— Так хорошие они, вот и читал.
Потапенко послушал и вставил:
— Та шо тут поганого, Качан? И
- Моя одиссея - Виктор Авдеев - Детская проза
- Сказочный переполох - Майкл Бакли - Детская проза
- Колька-теоретик - Андрей Шманкевич - Детская проза
- История Кольки Богатырева - Гарий Немченко - Детская проза
- Зачем нам чучела? - Борис Лобков - Детская проза
- Лесной голосок (сборник) - Георгий Скребицкий - Детская проза
- Новые рассказы про Франца и школу - Кристине Нёстлингер - Детская проза
- Тигровые каникулы - Сергей Медынский - Детская проза
- Последние холода - Альберт Анатольевич Лиханов - Прочая детская литература / Детская проза
- Повесть об Атлантиде - Юрий Томин - Детская проза