акцентным ковром, добавила торшеры вместо ярких верхних люминесцентных ламп и установила большую книжную полку, чтобы расставить корзины с канцелярией. Она сняла все картины, чтобы освободить место для своих мудбордов.
Я направляюсь к шестифутовым доскам, занимающим стену напротив окна. Обрезки тканей, образцы сырья, варианты красок, распечатки мебели и набросанные от руки рисунки приколоты к поверхности, давая мне возможность заглянуть в голову Далии.
Я знал, что она знает толк в современном деревенском дизайне — это стало очевидно во время моего многочасового изучения ее карьеры, — но, увидев ее в действии, у меня перехватило дыхание.
Я прочищаю горло.
— Хорошо устроилась?
— Сэм сказал, что я могу делать с кабинетом все, что захочу, — в ее голосе проскальзывает нотка защиты.
— Я вижу.
Она смотрит на меня сквозь темные ресницы.
— Тебе не нравится?
— Не думаю, что «не нравится» — правильное выражение, — я поморщился от того, как это звучит.
Ты что-нибудь когда-нибудь делаешь правильно?
Реальность такова, что мне нравится ее стиль больше, чем я готов признать. В нем есть что-то теплое. Гостеприимное.
Домашнее.
— Отлично. А теперь, если ты не возражаешь, я заберу это… — Далия выхватывает у меня из рук пакет с едой.
Она ищет лучшее место для перекуса и решает сесть в позу лотоса на ковер, а в качестве стола использовать картонную коробку.
— Спасибо, что принес мне еду. Я, должно быть, пропустила звонок от курьера, — она открывает первый контейнер с едой на вынос. Аромат свежеиспеченного кукурузного хлеба и свинины наполняет комнату, вызывая еще одно тревожное урчание в моем желудке.
Ее взгляд устремляется на источник шума.
— Ты ужинал?
— Еще нет, — я делаю шаг к двери.
Она достает из бумажного пакета еще одну пенопластовую коробку и кладет ее рядом с первой.
Я достаю телефон, чтобы сделать заказ в «Holy Smokes», но обнаруживаю, что ресторан закрылся пятнадцать минут назад.
— Черт.
— Что? — она снимает крышку с соуса барбекю и выливает немного на свинину.
Слюна наполняет мой рот с ужасающей скоростью.
— У тебя есть ключ, чтобы запереть дверь?
— Нет.
Отлично.
— Ты собиралась оставить входную дверь открытой?
Она пожимает плечами.
— Я думала, что смогу вылезти через окно или что-то в этом роде.
Я наклоняю голову в сторону ее фиолетового гипса.
— Моя компания по страхованию ответственности разорится из-за тебя.
Ее мягкий смех наполняет меня теплом.
— Сэм оставил мне свой ключ, так что твоя страховка в безопасности. Пока что.
Завтра первым делом я планирую поговорить с Сэмом о ключах от офиса и временных гостях.
— Отлично. Не забудь запереть дверь.
— Поняла, — она сальтует мне, а затем открывает коробку, в которой лежит огромное количество грудинки, макарон с сыром, кукурузы и капустного салата.
Мой желудок заурчал достаточно громко, чтобы заставить ее поднять глаза.
Она переводит взгляд с еды на мой живот.
— Хочешь остаться и поесть?
Я дважды моргаю.
— Что?
— Я все равно заказала слишком много.
— Ты предлагаешь мне поесть с тобой?
— Не нужно раздувать из мухи слона и относиться к этому как к тайному свиданию. Ты явно голоден, а мне бы не хотелось, чтобы хорошая еда пропадала зря, — она протягивает пластиковый набор посуды и контейнер, наполненный грудинкой — моим любимым блюдом.
— Я удивлен, что ты готова поделиться.
— Это у тебя всегда были проблемы с тем, чтобы делиться. К тому же это меньшее, что я могу сделать после того, как ты отвез меня в больницу и все такое на той неделе.
Я снимаю пиджак и бросаю его на стол, а затем сажусь на пол напротив нее.
— Ты права, — я втыкаю нож в ее порцию свинины и беру вилку.
— Эй! — она отбивает мою вилку своей.
— Я думал, у тебя нет проблем с тем, чтобы делиться, — поддразниваю я, прежде чем отрезать кусочек. От взрыва вкуса у меня чуть глаза не закатились.
— Нравится?
— Я и не подозревал, насколько голоден, — я молчу до тех пор, пока половина грудинки не исчезает у меня во рту.
— Ты всегда так поздно заканчиваешь? — она проглатывает вилку макарон с сыром.
— Ага, — я вгрызаюсь в кукурузный хлеб, поскольку Далия отрезала бы мне руку пластиковым ножом, прежде чем позволила бы съесть немного ее макарон с сыром.
— Почему?
— Не то чтобы мне было чем заняться.
Она смотрит на меня со странным выражением.
— О, ну даже не знаю. Может, ты мог бы немного насладиться жизнью?
— Я наслаждаюсь.
— Правда? Потому что ты вроде как трудоголик.
Я хмурюсь.
— И что?
— Ну, это не так уж и плохо, — она смотрит в потолок.
— Ты так говоришь, будто это действительно плохо.
— Грустно думать, что ты заработал все эти деньги в таком юном возрасте, чтобы облегчить себе жизнь, но все равно только и делаешь, что работаешь.
— Мне нравится моя работа.
— Но любишь ли ты ее? — она молчит, откусывая еще несколько кусочков.
Больше нет.
Словно прочитав мои мысли, она издает подтверждающий звук.
— Что? — спрашиваю я.
— Ты не выглядишь счастливым.
Ее слова шокируют меня.
Она качает головой.
— Я думала, ты здесь живешь своей лучшей жизнью миллиардера, но, честно говоря, выглядит все это немного жалко.
— Ну и ну. Спасибо, — в отместку я краду целую вилку ее макарон с сыром, чем вызываю легкое шипение со стороны Далии.
Она отодвигает контейнер подальше от меня.
— Я не пытаюсь быть грубой.
— И все же, похоже, что это твое обычное состояние рядом со мной.
Мой комментарий вызывает у нее хмурый взгляд.
— Твоя жизнь… — ее голос срывается.
— Какая? Грустная? Жалкая? Убогая? Выбирай.
— Не такая, как я ожидала, — шепчет она.
Мое горло сжалось.
— А чего ты ожидала?
— По крайней мере, чтобы ты был счастлив.
— Ты была счастлива до того, как приехала сюда? — мой тон прозвучал скорее обвинительно, чем нейтрально.
Ее плечи напряглись.
— Какое-то время, да.
Я сжимаю салфетку в крепком кулаке.
Она хмурит брови.
— Джулиан…
Я торопливо поднимаюсь и выбрасываю в мусорное ведро смятую салфетку и вилку.
— Куда ты уходишь? — спрашивает она.
— Домой64.
Ей не нужно вставать, чтобы заставить меня почувствовать себя маленьким, когда она спрашивает:
— Ты заметил, что никогда не называешь это место своим домом64?
Блять. Конечно же именно Далия должна была сказать мне об этом.
По правде говоря, у меня нет дома, и мне некого винить в этом, кроме себя. Я провожу слишком много времени, живя в своей голове, боясь, что никогда не буду достаточно хорош, и не пытаясь доказать кому-то, что я могу быть таким.
Глава 22
Джулиан
