Форма входа
Читем онлайн День учителя - Александр Изотчин
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Третий и четвертый уроки — в 9-м «А» и 5-м «Б» соответственно, — казалось, тянулись медленнее, чем первые два. Андрей Иванович и так давно не испытывал удовольствия от общения с детьми, а тут еще — «короткий день», концерт. Каждый проведенный в такой день урок — испытание. В первый год работы учителем Мирошкин еще был увлечен, вернее — увлекся процессом обучения. Он даже начал размышлять о том, что, давая уроки, готовит будущее России. То, что школа была специализированной, с углубленным изучением английского языка, только стимулировало его рефлексию — ну как же, дети из обеспеченных семей, им, преуспевшим, через несколько десятилетий рулить политическим процессом, а как известно, «войны выигрывают учителя истории» и т. д. Какую именно «войну» он собирался выиграть, Мирошкин вряд ли мог объяснить. Через пару лет энтузиазм подрастерялся. И не то чтобы дети его разочаровали — вовсе нет, — они ловили каждое сказанное им слово, были готовы стать «материалом в его руках», но… Все дело было в нем самом. Он всегда рассматривал свое пребывание в школе как временное, а когда засел за написание текста диссертации, вообще прекратил готовиться к урокам. Оказалось, работать можно было и так. Вслед за прекращением подготовки к урокам куда-то исчезли и мечты о просвещении российского народа. Андрей Иванович стремительно превращался в посредственного урокодателя. Да что там превращался — уже превратился! С таким отношением к делу из школы надо было уходить, он и рассчитывал это сделать после защиты, а вот теперь, из-за проклятой пропавшей диссертации, все поменялось, и уйти, как оказалось, было некуда и незачем. Оставалось тянуть лямку на самых унизительных условиях.
С началом этого учебного года любое происшествие на уроках, любое потрясение, грозившее утяжелением доставшегося Мирощкину «груза», вызывало у него раздражение. А тут недавно в 9-м «А» произошел неприятный инцидент: один ученик — сейчас уже Андрей Иванович не помнил к чему — Коля Щетников высказался в том смысле, что «черных нужно бить». Тут же на уроке произошла истерика со Стелой Гасановой, учившейся с Щетниковым в одном классе. «У нас в Баку, — рыдала она, — к русским относятся как к родным. Мой отец работает на вашу Россию. А вы все нас ненавидите». Девочку удалось успокоить, до директора, слава богу, дело, кажется, не дошло, Щетникова отругала классная руководительница — Надежда Пантелеймоновна Красинская — отругала, а потом сказала Мирошкину: «Тоже мне — «работает он на Россию». Что он тут только делает, неизвестно, приехали в Москву лет семь назад, а уже трехкомнатную квартиру купили. Плодятся — кроме Стелы еще двоих детей завели. Тьфу». Андрея Ивановича, с одной стороны, также раздражали все чаще и чаще попадавшиеся на улицах Москвы малосимпатичные смуглые южане. Вспоминались ему и прочитанные в конце 1980-х в газетах так взволновавшие его тогда описания погромов русских в Баку. А потому Гасанова у него жалости не вызывала. С другой стороны, в силу советского воспитания Мирошкин был пока не готов исповедовать откровенный национализм. В общем, произошедшее вполне могло оставить Андрея Ивановича равнодушным, если бы не одно «но». Все эти межнациональные страсти рано или поздно грозили разбирательством у Ароныча, известного интернационалиста, с неизбежными вопросами, типа — «на чьем уроке» и «что вами было сказано в ответ».
А в 5-м «Б» учителя истории, правда, по другой причине, раздражал Петя Грачев. Это был умненький, но, к несчастью для педагога, увлекающийся историей мальчик. Надо сказать, что Мирошкин, для увеличения себе нагрузки, уже года два фиктивно руководил историческим кружком. За это время он честно провел всего два заседания кружка, из них одно учредительное. На него пришли несколько старшеклассников, Андрей Иванович повторил им то, чем когда-то заморочил ему голову Кураш, но дело не пошло. То ли дети оказались слишком заняты, то ли они не поверили Мирошкину, что информация, полученная ими за дополнительный час сидения в школе, сможет перевернуть их жизнь, но на третье заседание пришла одна девочка, которую Андрей Иванович благодушно отпустил домой, сказав, что с одним человеком заниматься не будет. Больше кружок не собирался. Сначала Мирошкин расстроился из-за невнимания детей, а потом решил, что все к лучшему. Теперь он в конце четверти заполнял журнал ведения кружковой работы, в списке которого числились как дети, явившиеся на те первые заседания, так и те, кто даже не собирался этого делать. Такое положение вполне устраивало и учителя, и руководство школы — он экономил собственное время, получал пусть небольшие, но нелишние деньги, а администрация закрывала позицию в отчете. И вот теперь этот Грачев…
У него всегда были вопросы к учителю, а потому, когда урок в 5-м «Б» еще только начинался, Андрей Иванович мысленно прощался с возможностью отдохнуть после него — мальчик не отпускал историка на перемену, приставал к нему с расспросами. Для Мирошкина пять-десять минут перемены были необходимы — дети его теперь слишком утомляли. Со звонком с урока он быстро выгонял их из класса, закрывался на ключ, говоря, что кабинет необходимо проветрить. Так и тянул занятия — от перемены к перемене, считая все происходящее в школе потерей времени. Но Грачева выставить из класса было непросто — он имел полное право задавать свои вопросы и получать на них ответы. А как раз в тот злополучный день, когда Щетников в 9-м «А» решил бросить вызов азербайджанской диаспоре в лице Гасановой, зануда Грачев поставил перед учителем вопрос, который заставил сердце Андрея Ивановича сжаться: «А правда у нас в школе есть исторический кружок?» Что было ему ответить: «Есть, но он для старшеклассников». Мальчик не сдавался: «А можно я на него приду хотя бы разок, послушаю?» Андрей Иванович и тут не растерялся: «Видишь ли, Петя, я рад, что тебя интересует история, и мне хотелось бы, чтобы ты не только пришел один раз, но и стал постоянным участником кружка. Поэтому давай так договоримся — пройдем Древний мир (это пятый класс), Средние века (это шестой) и хотя бы историю России до конца восемнадцатого века (это в седьмом) и тогда — милости прошу». Мальчик вроде бы отстал, но случай все равно был скверный.
Когда уроки закончились — пятый и шестой в 11-м «Б» и 9-м «Б» классах отменили по случаю Дня учителя, — Андрей Иванович вздохнул с облегчением. Оставалось пережить концерт силами детей и учителей (Мирошкин не участвовал) и педсовет. Устроить педсовет после концерта было решением Гордона, которое могло показаться идиотским только на взгляд человека постороннего. По заведенной уже третий год практике в первую пятницу октября, вечером, накануне Дня учителя, все педагоги школы № 12…, возглавляемые директором, грузились в автобус и отправлялись отмечать свой профессиональный праздник в «Журавушку» — дом отдыха в Подмосковье. Там их ждали накрытые столы, номера, возможность подвигаться на дискотеке, пофлиртовать и, конечно же, погулять на природе. «Журавушка» обходился школе в какую-то символическую сумму, если вообще обходился, — никто толком не знал, какие договоренности были на сей счет у Ароныча с директором завода, которому дом отдыха принадлежал. Сын директора учился в школе, и, опять-таки по слухам, между отцом и Гордоном было достигнуто соглашение — мальчик, живший в отдаленном от «Краснофлотской» районе Москвы, не только учится в школе № 12…, но и заканчивает ее с золотой медалью, а за это раз в год на выходные учителя школы могут себе позволить отрыв в «Журавушке».
Мирошкин слышал об этих уик-эндах на природе много увлекательного, преимущественно от завуча Татьяны Семеновны, особенно поначалу, когда почти все воспринимали Андрея Ивановича как подходящую партию для Алки — дочери завуча. Когда он женился, вовлекать историка стали заметно меньше, но все-таки в покое полностью не оставляли, и, если честно, Мирошкин жалел о том, что ему никак не удавалось попасть в «Журавушку», — все мешали разные причины. Вот и в этом году у него не складывалось поучаствовать в общешкольной пьянке — предстояло вечером ехать на халтуру — преподавать в Институте права и экономики. А как хорошо было бы пройтись слегка выпивши по лесу и подышать осенним подмосковным воздухом! Коллеги искренне сочувствовали Мирошкину, предвкушая безудержное веселье. В первую поездку в «Журавушку» в ожидании отъезда педагоги промаялись в классах до вечера, хотя все, кто собирался убыть в дом отдыха, приехали в школу уже с утра с сумками, в которых лежали наряды на два дня. Виноват был где-то запоздавший автобус. Многим такое времяпровождение показалось глупым. Поэтому через год педагоги прибыли на место работы с более тяжелыми баулами, в которых кроме одежды поместились еще и спиртное, и немудреная закуска. В результате после уроков, в ожидании опять запаздывавшего транспорта, все надрызгались до такой степени, что выйти к автобусу несколько педагогов просто не смогли, а Николай Сергеевич, учитель физики, вообще выпал из учебного процесса на неделю. Ошибки учли — и концерт, и педсовет позволяли не только заполнить время до отправления, но и провести его с пользой. Мирошкину инициатива директора нравилась мало — он-то никуда не ехал, сидение на педсовете означало лично для него потерю этого самого времени. Но деваться было некуда — всех остальных такой график работы и отдыха вполне устраивал — автобуса оставалось ждать недолго, и учителя, «начав праздновать», не успевали «набраться» до отъезда.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу День учителя - Александр Изотчин бесплатно.
Похожие на День учителя - Александр Изотчин книги
- Бабур (Звездные ночи) - Пиримкул Кадыров - Роман
- На краю моей жизни (СИ) - Николь Рейш - Роман
- Крах всего святого (СИ) - Попов Илья В. - Роман
- Фортуна - Александр Хьелланн - Роман
- Черный пробел - Андрей Добрынин - Роман
- Призрак Белой страны - Александр Владимиров - Роман
- Сын тысячелетнего монстра (СИ) - Неумытов Кирилл Юрьевич - Роман
- Что забыла Алиса - Лиана Мориарти - Роман
- Зов Тайрьяры (СИ) - Московских Наталия - Роман
- Защита Периметра. Второй контракт (СИ) - Михаил Атаманов - Роман
