– А я понимаю, – сказала Хлоя. Она схватила себя руками за горло, изобразила, что задыхается, и, пытаясь схватить ртом воздух, медленно сползла со стула под стол.

– Слушай, раз уж ты всё равно там…

– И не мечтай, – она вылезла из-под стола и посмотрела на Джорджа. – Ладно, я пошутила. На самом деле я ловила каждое твоё слово. – Она дважды мигнула и уставилась на него.

– Ну ладно, хорошо, – Джордж посмотрел на неё и, немного поколебавшись, решил продолжить свою мысль, – приведу пример. Допустим, я положу на землю книгу «Основы машиностроения». Потом придёт моя собака, и мы с ней одновременно посмотрим на эту книгу. Как вы думаете, какие у каждого из нас останутся воспоминания об увиденном?

– Вы с собакой запомните разные вещи, – предположил я.

– Вот именно. Мы запомним разные вещи, потому что мы видели разные вещи. Я видел очень информативный учебник, а моя собака учебника не видела – она видела какой-то прямоугольник, который могла бы съесть, если бы он пах повкуснее.

– И что ты хочешь этим сказать? – спросил я.

– Существует множество интерпретаций реальности, но как нам решить, какие из них должен помнить компьютер? Мне кажется, что «Основы машиностроения» – полезный учебник, поэтому я, возможно, запрограммирую машину на то, чтобы она его запомнила. Потом придёт какая-нибудь феминистка и скажет: «Минуточку, это книга учит объективистской науке, – я не хочу, чтобы компьютер её запоминал!» А потом придёт учитель дзен и увидит в книге что-то совсем другое. И кто из нас будет прав? Мы не можем запрограммировать машину так, чтобы она запоминала все интерпретации, поскольку их бесконечное множество, к тому же некоторые из них противоречат друг другу. Поэтому мы не знаем, что именно запрограммировать в компьютер. Это и есть наша проблема, понимаешь?

– О да, я поняла, в чём проблема, – отозвалась Хлоя. Я дотронулся до её руки, молча умоляя быть повежливей.

– Постмодернисты тоже говорят о важности интерпретации, – вставил Скотт. – Реальность – это не то, что мы воспринимаем, а то, как мы это интерпретируем, – добавил он, выделяя каждое слово – очевидно, очень гордый собой за то, что запомнил хотя бы один вывод с занятий по культурной матрице. Ободрённый тем, что никто, в особенности Хлоя, не пытается спорить со сказанным, Скотт продолжил. – Помимо окружающей нас единой «объективной реальности», существует множество интерпретаций этой реальности, которые также необходимо учитывать. Любое настоящее мышление должно уметь работать с интерпретациями. А поскольку никто из нас в ИИ не знает, как запрограммировать интерпретации на компьютере, мы не можем научить компьютеры думать.

– Вот именно, – подхватил я. – И это ещё раз доказывает тот факт, что не существует единой фиксированной реальности – существуют уровни реальности, уровни сознания. И наш собственный разум обладает такой низкой пропускной способностью, что ему доступно только очень ограниченное количество этих уровней. Поэтому у нас в ИИ ничего и не выходит. В смысле, вообще, нахрен, ничего.

Джордж посмотрел на меня с лёгким недоумением, как будто, увлёкшись новой теорией, я отступил от истинной религии ИИ.

– Я имел в виду, – произнёс он уже более холодным тоном, – что мы столкнулись с техническими проблемами, а не то, что мы потерпели неудачу. Надеюсь, ты видишь разницу?

– Джордж, я не отказываюсь от ИИ. Просто у меня появились идеи о том, как будет происходить эволюция в кремниевом мире. Знаешь, есть множество доказательств существования этих уровней сознания, которые…

– Оооой, как интересно, – сказала Хлоя, протянув руку к своему латте. Из рукава выглянуло запястье со шрамами, напомнившее мне о том, чего не могут сделать компьютеры, о том, сколько в мире боли, и о том, как язвительность помогала Хлое защититься от жестокости человеческого интеллекта и справиться с ужасом существования.

– Народ, время обеда кончилось. Классная рубашка, Джордж.

Прошлой ночью мы снова ходили на Стюарта Дэвиса. Скотт был со своей подружкой Ванессой, которая, клянусь богом, всегда казалась мне какой-то суперженщиной. Она была очень умна – лучшая ученица на своём втором курсе в университете Дьюка. У неё было тело модели «Playboy». К тому же, она входила в число самых милых людей, которых я когда-либо знал, а ведь я даже не был с ней близко знаком. Она была классическим юным миллениалом. Ещё до рождения Ванессы, для того чтобы улучшить её умственные способности, мама ставила ей Баха (а в момент зачатия она, наверно, напевала какую-нибудь мелодию Моцарта). В третьем триместре родители Ванессы начали работу над её словарным запасом: отец громко читал «Волшебника из страны Оз» перед раздувшимся животом матери. После рождения Ванессу сначала отдали в пре-подготовительную к садику школу, потом в подготовительную к садику школу, а в садик она пошла, когда ей не было и четырёх лет. Ванесса играла в футбольной команде, участвовала в политическом кружке и начала готовиться к поступлению в колледж в возрасте одиннадцати лет. Она прошла по конкурсу во все колледжи, в которые подала заявления. Скотт говорит, что такой же подход она применяет и к сексу, хотя никто толком не понимает, что означают эти слова. Ванесса была весёлой, ориентированной на результат, на сто процентов уверенной в себе, счастливой и всеми любимой девушкой.

Хлоя как-то сказала: «Никогда не заглядывайте в холодильник Ванессы – я почти уверена, что там расчленённые трупы. Говорю вам, она в любой момент может слететь с катушек».

«Клуб Пассим» находится в доме 47 на Палмер Стрит, в дальнем конце одной из булыжных улочек, идущих от Гарвард Сквер. В этом домашнем, пыльном и уютном месте помещается максимум сто человек. Несколько раз в неделю тут играет живой фолк-рок; кроме того, здесь проводятся ночи поэзии, на которые собираются совершенно, как мне кажется, неуместные в этом клубе бумеры-битники. (Я так и не смог продраться через Керуака, хотя честно пытался. Его стихи казались мне скрипом мела по классной доске. «Он не пишет – он печатает». – «Мам, так почему он тебе нравится?» – «Всё дело в свободе, милый».)

– В «Пассиме» играли абсолютно все авторы-исполнители, которых вы вообще можете знать, – рассказывает нам Стюарт. – Этот клуб уже 25 лет является эпицентром фолк-сцены Бостона и Кембриджа, тут никогда не смолкает голос зелёного мема.

– Но иногда у них тут происходит по-настоящему крутая шняга. Это как настоящий маленький концертный зал, люди во время выступлений сидят очень тихо. Можно выпить пиво, кофе или что-нибудь ещё, например, яблочный сидр. Здесь тусят все авторы песен, поэты и псевдофилософы. Хотя, может, и настоящие тоже бывают. Тут работает официанткой одна симпатичная балерина, которая может сделать из мужчины оригами с помощью одних своих ног.

– Черт, я должна это увидеть, – сказала Хлоя.

Это действительно был настоящий концертный зал. И, сидя в нём, мы слушали откровенную песню, доносившуюся из динамиков:

Раз в год лечу в Голландию,Приземляюсь в Схипхоле,Снимаю комнату в Мелк Хотел,И две рубашки достаю.В Квартале красных фонарей,В десятом доме,В Энджел Палэ,Я спрашиваю Хайди.

Я к Хайди в комнату вхожу,Не говоря ни слова,Она на мне одежду режет,Серебряным лезвием,Пристёгивает к колесу,Вмурованному в стену,Рукою меня крутит,И ртом меня ест.А я смотрю в окно,И вижу там ряды,Идеальных мельниц,Идеальных деревянных мельниц,Мельниц,Ряды идеальных мельниц.

Хайди бывает здесь раз в год.Приземляется в Блэк Хиллз,Снимает комнату в Вулф Хотел,Две юбки сразу достаёт,Пройдя пол мили по дороге,Подходит к дому номер семь,И стучит в моё окно.

Хайди входит ко мне в комнату,Не говоря ни слова,Я её одежду режу,Опасным лезвием,Она встаёт на четвереньки,Надевает костюм пони,(Там в промежности есть вырез)Я шпоры в бедра ей вонзаю,Вцепляюсь пальцами ей в гриву,А она в окошко смотрит,И видит мили, мили, мили…

Идеальных пшеничных полей,Идеальных золотых пшеничных полей,Пшеничных полей,Мили идеальных мельниц,Идеальных деревянных мельниц,Пшеничных полей,Идеальных, золотых.

В песне Стюарта была тревога, красота, боль. Стюарт был таким… настоящим. Слушая эту песню, мы все смеялись, хотя над другими его песнями можно было заплакать. Некоторые песни Стюарта нежные, тонкие и духовные, другие – грубые, почти демонические. Он поёт о самых низких и самых высоких человеческих переживаниях, и, видимо, за это его любит публика. Кто ещё может в одной песне спеть о мастурбации, раке груди, ковровых бомбардировках Дрездена и внутренних поисках Бога?

1 ... 38 39 40 41 42 43 44 45 46 ... 119

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Бумерит - Кен Уилбер бесплатно.

Похожие на Бумерит - Кен Уилбер книги

Интегральное видение - Кен Уилбер - Психология, личное
Типы тела – типы мышления. Думай в стиле «Upgrade». Стратегии гениальности - Ефим Шабшай - Психология, личное
Азбука победителя – «самый сок, без воды и красителя» - Ерлан Ержанов - Психология, личное
Дао религии: Как лучшие духовные принципы работают на ваше счастье - Карен Армстронг - Психология, личное
17 мгновений имидж-откровений - Татьяна Гурьева - Психология, личное
Как проснуться знаменитым и богатым. Система монетизации личного бренда - Роман Масленников - Психология, личное
Тренинг управления эмоциями - Нина Рубштейн - Психология, личное
Быть Гур Гуровичем - Сергей и Дина Волсини - Психология, личное
Искусство говорить на суде - Герман Де Бетс - Психология, личное
Французский шик и деловая хватка. 50 секретов самопродвижения по правилам Коко Шанель - Людмила Семаева - Психология, личное

Оставить комментарий