Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она вошла в жилища, в первые дни в нищих кварталах, где сыро и грязно. Сначала она почти не идет дальше. Даже кажется, что она исчезла. Но едва минуло несколько месяцев, она смелеет и продолжает наступать, поначалу медленно, на многолюдных и богатых улицах, и, наконец, обрушивается в полную силу на весь город, расточая свой смертоносный яд. Она повсюду.
Адамберг записал текст в блокнот, потом медленно продиктовал его на автоответчик Марка Вандузлера. Снова пощелкал кнопками, надеясь отыскать еще одно сообщение, затерявшееся среди прочих, но ничего не нашел. «Камилла, прошу тебя!»
Ночью, после обильного ужина в компании коллеги, крепких объятий и твердых обещаний снова увидеться, Адамберг покинул Масена и отправился бродить по южной набережной, оттуда открывался прекрасный вид на ярко освещенный собор Божьей Матери Хранительницы. Он глядел на лодки и их четкие отражения с длинными мачтами, колыхавшиеся у винтов в черной воде. Затем опустился на колени и бросил камешек в воду. Поверхность задрожала, словно в ознобе. Лунный свет разбился на маленькие осколки, затрепетал на водяной ряби. Адамберг замер, опершись рукой о землю. Сеятель был здесь!
Комиссар осторожно поднял голову и вгляделся в любителей поздних прогулок. Их было много, они медленно прохаживались, наслаждаясь теплотой ночи. Парочки и компании подростков. Одиночек не было. Не вставая с колен, Адамберг очень внимательно оглядел набережную. Нет, среди гуляющих его нет. Он здесь и в то же время где-то в другом месте. Не размахиваясь широко, Адамберг кинул еще один камешек в гладкую темную воду. Поверхность вздрогнула, и осколки луны опять засверкали в водных морщинках. Вот где он был. В воде. В ее блеске. В мельчайших водяных бликах, которые исчезали, на мгновение кольнув глаза. Адамберг поудобнее уселся на плитах набережной, положив руки на землю, глядя под белый корпус лодки. В этих бликах прятался сеятель. Комиссар замер и стал ждать. И подобно тому, как пена отделяется от подводных скал и неторопливо поднимается на поверхность, вчерашнее исчезнувшее видение, мелькнувшее ему на площади, начало свой медленный подъем из глубины сознания. Адамберг закрыл глаза и почти не дышал. Картинка таилась в этих бликах.
И вдруг она возникла перед ним целиком. В конце сеанса Жосса сверкнула молния. Кто-то шевельнулся, и что-то сверкнуло, быстро, молниеносно. Фотовспышка? Зажигалка? Нет, конечно нет. Блеск был гораздо меньше, ничтожно мелкий и белый, как эти вечерние блики, только более мимолетный. Что-то сверкнуло снизу вверх на чьей-то руке, как звезда.
Адамберг встал и глубоко вздохнул. Наконец-то. Это был блеск алмаза, сверкнувшего у кого-то на пальце во время чтения. Знак сеятеля, защищенного королем всех талисманов. Он был где-то там, на площади, с алмазом на руке.
Утром, когда он стоял в зале аэропорта Мариньян, ему позвонил Вандузлер.
— Я всю ночь искал этот чертов отрывок, — сказал Марк. — Тот, что вы мне прочитали, был полностью переделан на современный лад в девятнадцатом веке.
— Что скажете? — спросил Адамберг, как обычно доверяя вагонам знаний Вандузлера.
— Труа. Текст оригинала датируется 1517 годом.
— Труа?
— Чума в городе Труа, комиссар. Ну и гоняет он вас!
Адамберг сразу перезвонил Масена.
— Хорошая новость, Масена, можете перевести дух. Сеятель вас покинул.
— А что случилось, коллега?
— Он едет в Труа.
— Бедняга!
— Сеятель?
— Нет, тамошний комиссар.
— Я пошел, Масена, мой рейс объявили.
— Еще свидимся, коллега, еще свидимся.
Адамберг позвонил Данглару, чтобы сообщить новость, и попросил срочно связаться с городом, над которым нависла угроза.
— Мы так и будем гоняться за ним по всей Франции?
— Данглар, у сеятеля на пальце кольцо с бриллиантом.
— Это женщина?
— Может быть, я не знаю.
Адамберг отключил телефон на время полета и снова включил, сходя по трапу в Орли. Проверил, нет ли сообщений, и, убедившись, что ему никто ничего не прислал, стиснул зубы и спрятал телефон в карман.
XXXI
В то время, когда город Труа готовился встретить беду, Адамберг быстро сошел с самолета, заскочил в уголовный розыск и сразу отправился на площадь. Декамбре вышел ему навстречу с толстым конвертом в руке.
— Что сказал ваш специалист о вчерашнем письме?
— Эпидемия в Труа в 1517 году.
Декамбре провел рукой по щеке, как будто брился.
— Сеятелю понравилось путешествовать, — заметил он. — Если он станет разъезжать повсюду, где бушевала чума, лет за тридцать мы объедем всю Европу, за исключением кое-каких местечек в Венгрии и Фландрии. Это все усложняет.
— Наоборот, упрощает. Он собирает свою компанию.
Декамбре взглянул на него с недоумением.
— Не думаю, что он катается по стране ради удовольствия, — пояснил Адамберг. — Его труппа распалась, и он ее собирает.
— Труппа?
— Если теперь они разбрелись кто куда, — продолжал Адамберг, не отвечая на вопрос, — значит, это было довольно давно. Это была одна банда, одна компания, их связывает общее преступление. Сеятель собирает их по одному, обрушивая на них бич Божий. Я убежден, что выбор жертв не случаен. Он знает, в кого целиться, и он давно за ними следил. Возможно, теперь они поняли, что им грозит опасность. А может, и знают, кто такой сеятель.
— Но, комиссар, тогда бы они искали вашей защиты.
— Нет, Декамбре. Все дело в их преступлении. Это было бы равносильно признанию. Тип из Марселя понял это и повесил на дверь два замка.
— Но что это за преступление, черт возьми?
— Откуда мне знать? Когда-то давно случилась какая-то мерзость. А теперь мы наблюдаем, как все возвращается. Кто сеет мерзости, пожинает блох.
— Если бы все было так, вы бы давно обнаружили между ними связь.
— Есть две зацепки. Все они, мужчины и женщины, одного поколения. Все жили в Париже. Поэтому я называю их компанией, бандой.
Он протянул руку, и Декамбре отдал ему конверт цвета слоновой кости. Адамберг достал из него утреннее послание:
Эпидемия внезапно угасла в августе 1630 года, и все (…) этому очень обрадовались; к несчастью, это оказалось лишь краткой передышкой. Она была мрачной предтечей столь ужасной новой вспышки болезни, что с конца октября 1631 по конец 1632 года (…)
— Как обстоит дело с домами? — спросил Декамбре, пока Адамберг набирал номер Вандузлера. — В газетах говорят, что их уже восемнадцать тысяч в Париже и четыре тысячи в Марселе.
— Так было вчера. Теперь их по меньшей мере двадцать две тысячи.
— Кошмар!
— Вандузлер? Это Адамберг. Хочу вам продиктовать утреннее послание, вы слушаете?
Декамбре ревниво и недоверчиво наблюдал, как комиссар диктует в трубку «странное» письмо.
— Он наведет справки и перезвонит, — сказал Адамберг, нажимая кнопку.
— Что, большой знаток?
— Очень, — улыбнулся Адамберг.
— Если по этому отрывку он сумеет отыскать город, снимаю перед ним шляпу. Тогда он просто редкий знаток. Тогда он просто ясновидящий или преступник. И вам останется только спустить на него собак.
— Я уже давно с ним советуюсь, Декамбре. Парень вне подозрений. У него не только безупречное «гладильное» алиби на первое убийство, но с тех пор за ним каждый вечер следят. Он ночует дома, утром идет на уборку.
— На уборку? — озадаченно переспросил Декамбре.
— Он работает уборщиком.
— И он так хорошо разбирается в чуме?
— Вы же плетете кружева.
— Этот город ему не найти, — после натянутого молчания сказал Декамбре.
— Он его найдет.
Старик пригладил седые волосы, поправил синий галстук и отправился в свой темный кабинет, где у него не было ни одного соперника.
Раскат скандинавского грома прогнал людей с площади, под тонкими струями дождя народ побрел в «Викинг», по дороге отмахиваясь от голубей.
— Извините, Бертен, — сказал Адамберг. — Я увез ваш дождевик в Марсель.
— Куртка просохла. Жена вам ее погладила.
Бертен вытащил из-под стойки и передал комиссару чистый квадратный сверток. Полотняная куртка не выглядела так с самого дня покупки.
— Слышь, Бертен, теперь к легавым подмазываешься? Тебе лапши навешали, а ты и уши развесил?
Высокий трактирщик повернулся к человеку, который это сказал и теперь, гнусно ухмыляясь, запихивал салфетку между рубашкой и бычьей шеей, собираясь приступить к еде.
Потомок Тора покинул стойку и направился прямиком к его столу, расталкивая стулья, попадавшиеся на пути. Поравнявшись с невежей, он грубо выдернул его из-за стола и потащил к выходу. Парень вопил и отбивался, и тогда Бертен влепил ему две оплеухи, дотащил до двери и вышвырнул на площадь.
— Не вздумай вернуться, в «Викинге» нет места для такого дерьма, как ты!
- Рукопись из тайной комнаты. Книга вторая - Елена Корджева - Триллер
- Люблю тебя, мама. Мои родители – маньяки Фред и Розмари Уэст - Нил Маккей - Публицистика / Триллер
- Суд - Михаэль Бабель - Триллер
- Шпионский берег (ЛП) - Тесс Герритсен - Триллер
- Арфеев - Даниил Юлианов - Остросюжетные любовные романы / Триллер / Эротика
- Отвлекающий маневр - Ли Чайлд - Триллер
- Тринадцать - Стив Кавана - Детектив / Триллер
- Ты никогда не исчезнешь - Мишель Бюсси - Триллер
- Пепел розы - Мэри Кларк - Триллер
- Когда-то они не станут старше - Денис Викторович Прохор - Политический детектив / Русская классическая проза / Триллер