Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глава 10
Фургон казался сначала маленькой точкой на горизонте, а потом становился все больше и больше, по мере того как постепенно приближался, полз по усыпанной цветами равнине, как маленький черный жучок. Под сапфирово-голубым небом земля казалась живой от полевых цветов – они начали появляться еще в феврале, а теперь был март, самый сезон расцвета. Маргаритки, астры и хризантемы расцвели под нежным весенним солнцем, но больше всего было колокольчиков, которые ковром покрыли прерию, зеленые холмы и склоны долины. Пахучие и нежные, они походили на море из драгоценных камней, радовали взор и волновали душу. Наблюдая, как фургон проплывает по этому сверкающему голубому морю, Мэгги чувствовала, как жизнь и надежда наполняют ее сердце, и не только оттого, что она была счастлива видеть приближающуюся гостью. Природа, способная на проливные дожди, мучительную летнюю жару и суровые зимние метели, сегодня смилостивилась и словно одобряла ее желание наслаждаться жизнью, мечтать и с надеждой смотреть в будущее.
Мэгги отошла от окна и неуклюже пошла через гостиную к двери встречать фургон, остановившийся у дома. Ее тело стало огромным и тяжелым. Она чувствовала себя такой же толстой и неповоротливой, как кастрированные быки, которых Сойер и его помощники выращивали на самых дальних лугах. Зато Дотти Мей совершенно не изменилась – это Мэгги отметила сразу, как только вышла на веранду, заслонив рукой глаза от слепящего солнца: такая же стройная и хрупкая. Она застенчиво улыбнулась Сэму Холкомбу, когда он помог ей выйти из фургона, и побежала к Мэгги.
– О, Мэгги, ты только взгляни на себя! Ты выглядишь такой… такой домашней! И довольной! – засмеялась Дотти Мей. – Скажи, как ты себя чувствуешь? Тебе нужно уйти с солнца. Не могу поверить, что ты серьезно хотела, чтобы именно я составила тебе компанию, пока Сойер в отъезде. Я совершенно ничего не знаю о том, как рожают детей! Боюсь, я буду помехой, вместо того чтобы помочь тебе! Но я буду стараться, клянусь, Мэгги, очень буду стараться!
Мэгги заметила лукавое выражение на лице Сэма Холкомба, когда он принес на веранду чемодан Дотти Мей.
– Заходи, болтушка, – сказала она, взяв подругу за руку.
В доме она снова взглянула на Дотти Мей, отметив ее аккуратное муслиновое платье бледно-лавандового цвета и шляпку с цветами на светлых кудряшках. Никто бы не догадался, что она работала в салуне в Уэйко, – скромная и приличная, она… скорее походила на учительницу, а не на девушку из салуна.
– Не бойся, – успокоила ее Мэгги, провожая в гостиную. – Когда придет время, мы пошлем за доктором Харви; кроме того, Тереса тоже поможет. От тебя мне нужна только твоя компания, мне так недоставало тебя, а сейчас самое лучшее время для визита. Когда Сойер вернется домой после отправки скота в Канзас, ребенку будет уже несколько месяцев, а мне захочется показать его, или ее, кому-нибудь раньше!
Мэгги подала лимонад и стала молча выслушивать восторженные восклицания Дотти Мей о том, какой у нее очаровательный дом, в какой красивой местности расположено ранчо и как ей повезло, что она вышла замуж и хорошо устроилась.
– А дети… дети Сойера, где же они? – спросила наконец подруга, оглядев просторную гостиную. В доме было тихо, слышалось только гудение насекомых в звенящей полуденной тишине на улице да тихий шелест занавесок на окнах.
– Они пошли гулять к ручью. Там есть одно местечко, где им очень нравится играть. Регина собирает для меня цветы и валяется в траве. Приходит домой вся чумазая. А Абигейл, хотя ей всего шесть лет, ведет себя не по возрасту спокойно – берет с собой бумагу и карандаши и делает наброски деревьев, кактусов и цветов. – Дотти Мей вопросительно посмотрела на Мэгги, услышав в ее голосе напряженные нотки. – Абигейл очень артистична, – продолжила Мэгги как ни в чем не бывало, – думаю, у нее настоящий талант. Попроси ее как-нибудь сыграть для тебя на клавесине.
– А теперь рассказывай, что скрываешь.
Мэгги уставилась на цветастый ковер.
– Я не могу сдружиться с Абигейл. Она меня ненавидит! – Тут она взглянула на Дотти Мей, и слова полились безудержным потоком. – Иногда меня пугает, что я никак не могу проникнуть сквозь барьер, которым она себя окружила, сколько бы я ни старалась. Она отдалилась даже от Сойера… и от Регины. Она такая невозмутимая и такая… далекая. Я вижу, как она сооружает вокруг себя стену, кирпич за кирпичом. И все идет хуже и хуже. Я знаю, что это такое, потому что росла, чувствуя себя совершенно одинокой, ненужной… Мне… мне очень хочется помочь ей, только я не знаю как!
Дотти Мей заморгала, явно озадаченная. В письмах, которыми они с Мэгги обменивались в последние месяцы, не содержалось и намека на эти сложности. У Дотти Мей сложилось впечатление, что Мэгги отлично ладила со своими приемными дочерьми. Когда она высказала свое недоумение вслух, Мэгги поднялась и подошла к окну.
– Не хотела жаловаться, кроме того, я все время думала, что все образуется само собой, как это случилось с Региной. Она заболела, как ты знаешь, и я выходила ее. Высокая температура держалась целых пять дней. Одно время мы даже боялись, что можем ее потерять, и я проводила у ее постели дни и ночи.
Ее глаза затуманились от воспоминаний. Как она боялась, и как трудно приходилось Сойеру! Он был сам не свой, беспокойно ходил из угла в угол и пытался заглушить боль спиртным. Он уже потерял жену, и мысль о том, что теперь может потерять дочь – свою младшую любимицу, – приводила его в полное отчаяние. Но, слава Богу, Регина выздоровела. И в те беспокойные дни, когда Мэгги непрерывно ухаживала за ней, между ними что-то произошло. Когда Регина впервые пришла в сознание, она была очень слабенькой и захотела пить. Мэгги покормила ее бульоном, держала ее за руку и сидела с ней, пока она снова не погрузилась в сон – на этот раз спокойный. И каждый раз, когда Регина просыпалась, Мэгги была рядом. Только после того, как доктор Харви сказал, что кризис прошел и что Регина пошла на поправку, Мэгги легла отдохнуть, заручившись словом Тересы, что та проведет ночь в комнате малышек. Почти теряя сознание от истощения, Мэгги рухнула в постель и провалилась в долгожданный сон. Среди ночи ее разбудили отчаянные крики.
– Мама, мама! – кричала Регина.
Когда Мэгги на заплетающихся ногах добралась до детской, она застала там Тересу, которая безуспешно пыталась успокоить плачущего ребенка, но, как только Регина увидела Мэгги, она с облегчением вздохнула.
– Мама, – пролепетала она, подняв свое бледное личико к Мэгги. – Я хочу, чтобы ты была со мной.
С этого момента они стали мамой и дочкой. Регина как хвостик следовала за ней, пока Мэгги возилась по хозяйству, забиралась к ней на колени, когда она садилась передохнуть, и каждый вечер желала ей спокойной ночи, осыпая поцелуями. Мэгги понимала, что Регина, совсем еще маленькая, уже забыла свою настоящую мать, кроме разве смутного образа, сохранившегося в глубине ее сознания, образа, который таял с каждым днем… С Абигейл все обстояло совсем по-другому: она наблюдала, как Мэгги возится с ее младшей сестрой, и Мэгги читала на ее лице неприязнь. Она сердилась на сестру за то, что та приняла Мэгги, негодовала на их близость, которая с каждым днем становилась все сильнее. Она замыкалась в себе каждый раз, когда Регги называла Мэгги мамой. Абигейл стала молчаливой даже с Сойером, все глубже и глубже погружаясь в свой маленький внутренний мир.
- Роза и Меч - Джил Грегори - Исторические любовные романы
- Моя долгожданная любовь - Джил Грегори - Исторические любовные романы
- Поймать упавшую звезду - Джил Грегори - Исторические любовные романы
- Искусство обольщения обнаженного оборотня - Молли Харпер - Исторические любовные романы
- Непокорное сердце - Джил Грегори - Исторические любовные романы
- Звездная ночь - Эдит Лэйтон - Исторические любовные романы
- Вечная принцесса - Филиппа Грегори - Исторические любовные романы
- Любовь незнакомца - Колин Фолкнер - Исторические любовные романы
- На пути к свадьбе - Джулия Куин - Исторические любовные романы
- Ошибка Лорда Эшвуда - Тесса Дэр - Исторические любовные романы