Форма входа
Читем онлайн Свинец в крови - Рафаэль Кардетти
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Я признался, что совершенно не имею понятия о местных гастрономических достопримечательностях, и прочитал в его глазах сострадание. Он улыбнулся мне с жалостью, как будто увидел перед собой умственно неполноценного, но все же подсказал мне, как пройти к ресторану.
— И главное, не забудь сказать ему, чтобы он зашел за посылкой! — напомнил он, когда я помчался в указанном направлении.
Со времен «Красной борьбы» Серджо Тененти совершенно не изменился. Просто тело немного расплылось. Его лицо, хотя и изборожденное морщинами, глубокими, как шрамы, сохраняло былую тонкость черт. Волосы у него были довольно длинные, зачесанные набок элегантной серебристой волной.
Кондотьер эпохи Возрождения, забредший в чужой век, — вот кем показался мне Серджо Тененти, когда я впервые увидел его. В последовавшие за этим дни его поведение лишь укрепило мое впечатление.
Не спрашивая разрешения, я сел напротив него.
— Вы Серджо Тененти, да?
Он просто кивнул.
— Меня зовут Алекс Кантор. Вы меня помните? Я был совсем маленьким, когда отец увез меня далеко отсюда.
Лицо Тененти осталось непроницаемым.
— Сын Луиджи Кантора и Франчески Поцци, — счел нужным уточнить я.
— Когда-то я знал этих людей, но постарался изгладить даже память об их существовании. Я не хочу ничего больше слышать о них. Был бы вам признателен, если бы вы ушли отсюда и позволили мне закончить обед.
С этими словами он взял свой бокал и с удовольствием отпил глоток вина. Я думал, что после двадцати пяти лет неизвестности имя моего отца пробудит в нем интерес или хотя бы любопытство. Ничего подобного. Все так же бесстрастно Тененти поставил бокал на стол и снова принялся за свои спагетти.
Его реакция совершенно обескуражила меня. В самолете, несшем меня в Рим, я воображал себе палитру эмоций, которые мог излить на меня Тененти: от симпатии до открытой враждебности. Я приготовил разные аргументы, в зависимости от того, каким будет его ответ. Но я никак не мог представить себе подобного безразличия.
В отчаянии я чуть было не вскочил и не бросился обратно в аэропорт. Все же я остался сидеть, пытаясь ничем не проявить своего волнения.
— Послушайте, — снова заговорил я, — я знаю, что когда-то вы были очень близки с моими родителями. Я также знаю, что поступок моей матери вас шокировал и...
Властным жестом он остановил мои разглагольствования. За маской безразличия теперь проглядывало глухое раздражение.
— Это был один из тех кошмаров, что преследуют до самой смерти. Мне почти удалось изжить его, и тут появляетесь вы. Я не желаю пробуждать старую боль. Мне не хватит мужества снова ввязаться в борьбу с ней. Уходите, прошу вас. Я последую бесценному совету Пиранделло: буду вести себя так, словно вы — это персонаж, родившийся из чарующих паров, вырывающихся из кухни. Я утоплю свои мозги в нескольких бокалах этого дивного «Монтепульчано» и сразу забуду вас. Поверьте, так будет гораздо лучше.
К концу его голос смягчился, но лицо не подобрело. Когда он увидел, что я не подчиняюсь его требованию, в его глазах мелькнуло непонимание.
Да, он не знал самого главного: мне было нечего терять. Он оставался моей последней надеждой в поисках убийцы Наталии и в попытках спасти отца, если только уже не было слишком поздно.
— Я пришел, чтобы рассказать вам свою историю, — настаивал я. — Выслушайте, а потом решите, как поступить.
Я выбросил последнюю карту. Если он откажется выслушать меня, мне не останется ничего иного, кроме как сесть на самолет и улететь обратно с верой в то, что нежный голос стюардессы облегчит мое разочарование.
Тененти долго колебался, прежде чем кивнуть. Настал момент ловить удачу. И я пустился в бесконечный монолог.
Я рассказал ему о моей любви к Наталии, о разрыве, болезненном и непонятном, о ее смерти, приведшей меня в состояние ступора, почти что каталепсии. Я показал ему фотографию из журнала, где она позировала перед картиной, доставшейся мне от матери, и объяснил ему, что, вероятно, Наталия погибла из-за этой картины, которую убийца узнал и захотел заполучить.
Тененти по-прежнему не реагировал. Я описывал ему, как страдаю от того, что не способен выражать свои чувства, что переживаю все драмы, происходящие в моей жизни, с ледяной выдержкой. Потом я перешел к рассказу о болезни моего отца, о его высылке и о моих безуспешных попытках вырвать его из когтей прошлого.
В конце я признался, что по-прежнему ощущаю себя растерянным мальчуганом, которому сообщили, что его мать — самая страшная негодяйка и что это страшное проклятие будет преследовать его до конца дней.
Прошло двадцать минут, а Тененти так и не раскрыл рта. Потом он жестом попросил дона Франческо принести мне бокал и опустошил свой одним глотком.
— Выпьем за раны, которые никогда не зарубцуются, — сказал он, наполняя оба бокала. — Всех психиатров и всех бутылок в мире не хватит, чтобы заполнить ту пустоту, от которой страдаем мы оба. Последние двадцать пять лет я только и делал, что убегал. Я всегда отказывался оборачиваться, хотя и знал, что такое поведение ничего не изменит. А теперь я понимаю, как это измотало меня. Ты прав: пришло и мое время лечиться.
И он тоже начал рассказывать. С его губ срывались слова, которые он запрещал себе произносить со времени взрыва. Того, в чем признавался мне Тененти за тарелкой холодных спагетти и за бокалом «Монтепульчано», он еще никогда и никому не открывал.
Он описал мне чувства — сперва непонимания, потом стыда, — охватившие его, когда он увидел разорванные тела и безутешных родственников. Он поведал мне о том, как привязанность к моей матери превратилась в ненависть к чудовищу, в создании которого он сам участвовал. О том, как чувствовал себя ответственным за случившееся в той же мере, что и мой отец и все те, кто не заметил приближения драмы.
Сидя с закрытыми глазами, он описывал мне тюрьму, допросы, удушающее сознание того, что он попался в ловушку собственной наивности. Он описывал ощущение неловкости, которое вызывали у него упорные старания полиции снять обвинения с него, чтобы предъявить их моему отцу, свое облегчение, когда его оправдали и выпустили, наконец, ночи, когда ему снились кошмары и он просыпался от собственного крика.
Чтобы избавиться от приступов тревоги, он уехал из Италии и мотался по всему миру в качестве военного фотокорреспондента, переезжая с одной войны на другую в тайной надежде попасть под шальную пулю или разрыв снаряда.
Его фотографии публиковались в самых престижных журналах, он получил за них много премий в разных странах. И где бы ни оказывался Тененти, он запечатлевал жестокость боев и мучения людей с таким реализмом, что кровь стыла в жилах. Каждый его снимок становился пугающей иллюстрацией всего худшего, что есть в людях.
Ангола, Ливан, Судан, Афганистан, а позже — Руанда, Косово, Чечня и Ирак, первая и вторая война... Тененти без устали гонялся за смертью там, где она свирепствовала с особой силой. К своему несчастью, он так и не поймал ее.
Несмотря на то что Тененти лез на рожон, пули словно облетали его, как будто его окружало непробиваемое облако. Его ни разу не ранили, ему не довелось почувствовать сухого ожога стали, разрывающей его плоть. В мире фоторепортеров Тененти сделался живой легендой. По его словам, он с радостью предпочел бы быть легендой мертвой.
Закончив рассказ, он опустил глаза и посмотрел на отражение своего морщинистого лица в бокале вина.
— Ну вот, — сказал он, наконец, — ты все знаешь. Я много думал и пришел к одному выводу, одному-единственному, который хоть что-то значит: никто никогда не поймет, что толкнуло твою мать на подобное преступление. Это было так не похоже на нее...
Именно в тот момент у меня появилась одна мысль. Она показалась мне совершенно ясной и очевидной.
— А вдруг она была ни при чем? Вдруг это не она заложила бомбу? Может, это была ложь, придуманная специально, чтобы скомпрометировать ее? Ее убирают и пользуются этим. Чтобы дискредитировать моего отца и вынудить его распустить «Красную борьбу».
— Я об этом много думал. Я не видел тела твоей матери, но мне удалось получить допуск к полицейским документам. Данные следователей подтверждались выводами медицинского эксперта: бомба была у нее, в этом нет сомнений. В ходе процесса эту гипотезу обосновали все эксперты.
Я поднес к губам бокал «Монтепульчано». Жидкость полилась мне в горло, оставляя шелковистый след на нёбе. Утверждение Тененти не опровергало моего убеждения, даже наоборот.
У меня, в отличие от него, имелись дополнительные сведения: его товарищ по «Красной борьбе», Марио Монти, выжил после фиктивной автомобильной аварии и, проведя четверть века в подполье, перевоплотился в убийцу.
Я приберег эту информацию на случай, если мой рассказ не произведет на фотографа ожидаемого эффекта. И вот настало время вытащить из рукава и эту карту.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Свинец в крови - Рафаэль Кардетти бесплатно.
Похожие на Свинец в крови - Рафаэль Кардетти книги
- Скорпион - Джерри Хилл - Детектив
- Мафия изнутри. Исповедь мафиозо - Энцо Руссо - Детектив
- Кольцо королевы Фредегонды - Ольга Баскова - Детектив
- Черный омут зависти - Яна Уайт - Детектив
- Моя очередь развлекаться - Марина Серова - Детектив
- Поп-корн - Андрей Кивинов - Детектив
- Отпуск&Детектив - Татьяна Витальевна Устинова - Детектив / Иронический детектив
- Нечем дышать - Эми Маккаллох - Детектив / Триллер
- Пятое Евангелие - Филипп Ванденберг - Детектив
- Человек в пустой квартире - Анатолий Ромов - Детектив
