Янукович был к этому не готов. Сейчас звучит нелепо, но тогда он еще всерьез рассчитывал на повторное избрание главой государства. Так что в вопросах Конституции Банковая тянула время. Важно было вовлечь оппозицию в диалог, а уж как его потом «зайнять», довести до абсурда, власть знала хорошо — опыт имелся.

Хотя объективно реформа Основного Закона была необходима, потому что любой новый президент, кем бы он ни был, при такой Конституции неизбежно превратился бы в «януковича».

Собственных голосов для реализации конституционных изменений оппозиции не хватало, и она активно вела работу в стане провластных депутатов. Часть из них, как известно, колебалась. Однако в целом парламентский отряд Банковой сохранял единство: хотя в кулуарах многие регионалы выражали недовольство, выходить из фракции они не торопились. Особенно это относилось к тем, кто был близок к держателям мажоритарных акций Партии регионов. Как говаривал один умный человек:

«Янукович дал возможность ключевым олигархам зарабатывать колоссальные суммы. Кто же от этого добровольно откажется? Власть Януковича была им выгодна, поэтому вели они себя соответствующе».

Карты оппозиции спутало письмо Юлии Тимошенко, зачитанное на заседании фракции утром 4 февраля, перед открытием очередной парламентской сессии. Суть его сводилась к следующему:

а) прекратить любые переговоры с Януковичем;

б) не поддерживать возврат к Конституции 2004 года;

в) готовиться к президентским выборам. (Кто из оппозиционеров должен быть номинирован на них единым кандидатом, не уточнялось.)

Как относиться к посланию, во фракции долго не могли решить. Мнения варьировались от «Юля всегда и во всем права» до «это вообще не она писала — бред какой-то».

Ситуацию обострила инсайдерская информация о том, что якобы накануне Тимошенко виделась с главой АП Андреем Клюевым. Просочилась она после встречи замгоссекретаря США Виктории Нуланд с довольно широким кругом участников, проходившей накануне в Киеве. Нуланд, по словам очевидцев, сказала следующее: «Нам известно, что госпожа Тимошенко в своей больничной палате напрямую общается с господином Клюевым».

Цепочка выстраивалась довольно логичная. Если исходить из того, что Янукович действительно решил встать на путь компромисса (пусть даже в его специфическом понимании), договариваться ему нужно было не с тремя лидерами оппозиции, а с Тимошенко. Она единственная могла на них повлиять. Логично, что переговорщик от имени Януковича должен был быть достаточно статусным, полномочным самостоятельно принимать решения, плюс имеющим давнюю позитивную связь с Юлией Владимировной. По состоянию на начало февраля единственным таким человеком в близком окружении Виктора Януковича был Андрей Клюев.

Точно установлено, что Андрей Клюев прилетал тогда в Харьков с полусекретным визитом.

Говорит Михаил Добкин:

«О том, что Клюев в городе, я узнал едва ли не случайно. Еще, помню, удивился. Подумал, что он поличным каким-то делам приехал, раз не сообщил. А через несколько дней мне позвонил Виктор Янукович и упрекнул в том, что я ему не сказал, что Клюев был в Харькове и встречался с Тимошенко».

Точки над «і» расставляет Юлия Тимошенко:

«Да, возможно, он прилетал в Харьков. Возможно, говорил о чем-то с руководством колонии — это мне неизвестно. Во всяком случае, ко мне в палату он точно не заходил. Встречи в больнице у нас с ним не было. И не могло быть!»

Так или иначе, но конституционные торги продолжались. Хотя ясно, что важны они были больше для политиков, чем для протестующих. Если бы удалось достичь возвращения к Конституции 2004 года, Майдан воспринял бы «это как важное достижение, но не как победу. Думаю, что сейчас в мире нет такой силы, которая скажет Майдану разойтись, и он послушается», — отмечал в интервью Lb.ua комендант Майдана Андрей Парубий. Под началом этого человека тогда было 12 тысяч организованной Самообороны, и он знал, о чем говорил.

Торги как способ затягивания времени были важны еще и потому, что и у власти, и у оппозиции отсутствовал дальнейший четкий план действий.

6-7 февраля Виктор Янукович летал на открытие Олимпиады в Сочи. Не столько ради того, чтобы полюбоваться на олимпийский огонь, сколько ради того, чтобы поговорить с Владимиром Пугиным о деньгах: Киев все еще надеялся получить вторую часть обещанного 15-миллиардного кредита. Накануне в Москве, сославшись на предпраздничные приготовления, Путин не принял Януковича. И это был более чем ясный знак. В Сочи, по словам сразу нескольких конфидентов из верховной российской власти, украинский гость не получил четкого ответа: ни «да», ни «нет». Зато через короткое время российский министр финансов Антон Силуанов заявил: «Украина получит второй транш только после того, как погасит собственный долг за газ». Уточнений более не требовалось.

Глава 2. ОСВОБОЖДЕНИЕ ЗАЛОЖНИКОВ. ЗАМЕРЗШАЯ БАРРИКАДА

Хотя закон об амнистии не нравился представителям оппозиции, он был принят. Другого способа освободить пленных не существовало. Вспоминает Арсен Аваков:

«Всего задержанных было, кажется, двести тридцать шесть У меня на руках был предварительный список, но, вообще, ими предметно занимался Паша Петренко (после победы Майдана Петренко стал министром юстиции. — С. К.). От оппозиции мне было дано поручение: прийти с этим списком на переговоры и добиваться освобождения всех задержанных».

После событий в Украинском доме контакты власти и оппозиции происходили в формате так называемой гуманитарной рабочей группы. Создана она была с подачи главы СБУ Якименко. Сам он, однако, в ее деятельности участия не принимал.

«Мы сели в АП, у Клюева, обсуждать порядок освобождения наших ребят. От оппозиции на встрече был я и Денис Дзензерский. С другой стороны — замминистра внутренних дел Сергей Ратушняк и замглавы АП Сергей Ларин, — продолжает Аваков. — Вообще, какой тогда шел разговор. Мы говорили: отдайте нам наших ребят. Сторона власти настаивала: отдадим, если сначала договоримся о правилах «раз-руливания» кризиса. Правила, говорим мы, просты: ассоциация с ЕС, ну и т. д. — весь спектр политических требований.

На столе лежала карта расположения наших баррикад. И представители власти говорят: давайте договоримся о деэскалации. Определим линию, за которую нельзя переступать, и это позволит избежать столкновений в дальнейшем. «Ваши» и «наши» расходятся по разные стороны. Кроме того, в баррикаде на Грушевского вы делаете проем, который обеспечит проезд автомобилям. Проезд по Грушевского был для них буквально идеей-фикс. Мы, в свою очередь, были заинтересованы в том, чтобы развести противостоящие стороны как можно дальше друг от друга, минимизировав тем самым вероятность столкновений и кровопролития.

Эти «качели» продолжались несколько дней. В тот же период у меня было еще несколько встреч с Клюевым. Точнее: две с Клюевым и одна с Лариным. Договориться с ребятами на Грушевского было невозможно, и я помню, как сказал представителям власти: если вы вправду думаете, что их можно как-то уговорить, — вперед, пробуйте, договаривайтесь сами. Я повторял им: это не политические торги, не попытка «отжать» у вас какой-то участок территории, это объективная реальность — люди заняли такую позицию и вряд ли отступят».

Аваков говорил правду. Активистов на Грушевского оставалось немного, но настроены они были очень категорично. Даже записали видеообращение, в котором заявили, что живыми оттуда не уйдут. Собственно, и уходить-то было некуда. Многих из них власть давно вычислила и предметно «вела». Накануне в квартиру к одному из активистов явились с обыском, после чего его мать умерла от сердечного приступа. Разговоры об амнистии были всего лишь отвлекающим маневром. Как известно, был бы человек, а дело найдется.

«Так или иначе, в какой-то момент мы с Кубивым и егс> замом Дубасом пошли к ним на переговоры, — продолжает Аваков. — И Самооборона Майдана, и «Правый сектор» в обмен на наших заложников были готовы вести диалог с властью. Но ребята, которые сидели на Грушевского, полагали иначе. Итак, мы инициировали переговоры. Они проходили в Украинском доме: на улице все же не очень комфортно. Сели с ними в отдельной комнате и долго беседовали. Я объяснял, почему нам сейчас так важно найти общий язык с противоборствующей стороной, почему важно сделать в баррикаде проем, который обеспечит проезд. Я предлагал сделать в баррикаде раздвижные ворота, которые при необходимости можно разомкнуть, тем самым обеспечив проезд. Тут я хитрил, конечно, потому что в проекте мирного Соглашения было написано «проезд» — без конкретизации. Но раз машина проехать может, значит, считай, проезд есть. Диалог развивался очень непросто. В итоге вроде их уговорил. Ударили по рукам».

1 ... 40 41 42 43 44 45 46 47 48 ... 82

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Майдан. Нерассказанная история - Соня Кошкина бесплатно.

Похожие на Майдан. Нерассказанная история - Соня Кошкина книги

1918 год на Украине. Том 5 - Сергей Владимирович Волков - Биографии и Мемуары / История
Отпадение Малороссии от Польши. Том 3 - Пантелеймон Кулиш - История
Украина трех революций - Аглая Топорова - История
История с географией - Евгения Александровна Масальская-Сурина - Биографии и Мемуары / История
Маленькая всемирная история - Эрнст Х. Гомбрих - Зарубежная образовательная литература / История / Публицистика
История Древнего мира. От истоков Цивилизации до падения Рима - Сьюзен Бауэр - История
Карл Великий: реалии и мифы - Олег Валентинович Ауров - История
Создание Узбекистана. Нация, империя и революция в раннесоветский период - Адиб Халид - История
Движущие силы и сущность Великой российской революции - Владимир Идзинский - История
Политическая история Первой мировой - Сергей Кремлев - История

Оставить комментарий