Форма входа
Читем онлайн Внутренний враг: Шпиономания и закат императорской России - Уильям Фуллер
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Практически все, кто был связан с «Северо-западной русской пароходной компанией» и кого полиция могла найти, оказались за решеткой. Борис Фрейдберг, в доме которого обыск был устроен 19 февраля, был в командировке. Узнав о случившемся, он поспешил в Петроград для консультаций с адвокатом О.О. Грузенбергом, тем самым, который в 1907 году вел перекрестный допрос Мясоедова в Виленском окружном суде. Когда Фрейдберг спросил совета адвоката, пуститься ли ему в бега или сдаться властям, Грузенберг ответил, что, будь он на его месте, то не стал бы прятаться, а искал правосудия, «чтобы перегрызть горло своим обвинителям»70. Под влиянием Грузенберга Борис 1 марта добровольно сдался либавской полиции. В свете того, что случилось впоследствии, Грузенберг никогда не мог простить себе того совета.
Вместе со многими другими арестованными по этому делу Борис был отправлен в Варшаву для допроса у особого судебного следователя Матвеева. Когда брат Бориса Давид и поверенный семьи А.И. Липшиц явились в администрацию варшавской тюрьмы, где содержался Борис, и предложили заплатить за предоставление ему улучшенного питания (что было тогда обычной практикой), они оба также были арестованы. В общей сложности к 24 апреля по делу Мясоедова за решеткой находилось тридцать человек71.
Однако конца арестам не было видно. К делу притянули проститутку Антонину Кедыс, владельца гостиницы Матеуша Микулиса, мастеров по рытью артезианских колодцев Шломо и Аарона Зальцманов, штабс-капитана П.А. Бенсона, ранее служившего в конторе русского военного атташе в Париже. И.К. Карпов, управляющий привокзальным буфетом на станции Вержболово, был арестован потому, что в его заведении Мясоедов ел пироги с мясом, да еще они вместе охотились на уток. Виленский виноторговец Каплан был арестован за то, что продавал Мясоедову ром и коньяк, а некто по имени Пратер провинился в том, что когда-то делил гостиничный номер в Либаве с А.И. Липшицем72. По следам всех, кто как-либо был связан с Мясоедовым (или связан с теми, кто был с ним связан), шли с поразительной, тупоумной дотошностью. Арестовали учительницу музыки Изабеллу Кан и вдову Елену Боршневу — потому, что Кан до Магеровской делила квартиру со Столбиной, а Боршнева брала уроки у Кан73. К лету подозрения пали на хозяйку пансиона «Боярин» в Петрограде Фредерику-Луизу Абрехт, у которой когда-то останавливался брат барона Гротгуса74.
Судьбы многих из этих людей военные власти решили в административном порядке. Столбину, например, выслали в Томск75. Но даже когда дела доводились до суда, доказательства зачастую были до смешного неосновательными. Чего стоят, например, обвинения, выдвинутые против отставного чиновника особых поручений Фрейната. Фрейнат входил в советы директоров Вальдгофской целлюлозной компании и русского отделения химического концерна «Шеринг» (предшественника современного «Schering-Plough»), двух фирм, в число акционеров которых входил целый ряд германских подданных. На «Вальдгофе» трудились в том числе немцы, причем некоторые из них, кого накануне войны отозвали в Пруссию, состояли резервистами германской армии. То обстоятельство, что «Вальдгоф» занимался производством целлюлозы, необходимого ингредиента для получения бездымного пороха, означало, конечно же, что на заводе немцы с помощью Фрейната пытались осуществить акты саботажа76. Более того, Фрейнат был лично знаком с прусским офицером разведки Рихардом Скопником. Скопник, имевший репутацию знатока собак, в 1913 году выступал судьей на международной кинологической выставке в Петербурге, которую посетил Фрейнат. Скопник не проявлял никакого интереса к соревнованиям, пока не появились рабочие военные собаки, — он с воодушевлением следил за тем, как немецкие овчарки перетаскивают пулеметы на позиции и носят патронные ленты, и потом расспрашивал тренера животных, используя Фрейната в качестве переводчика77. Невинное объяснение всего этого — что Фрейнат был любителем овчарок и состоял председателем соответствующего отделения в обществе разведения собак — каким-то образом ускользнуло от внимания следователей.
Что касается Фрейдбергов, обвинители, похоже, решили, что «Северо-западная русская пароходная компания» была prima facie ареной шпионажа, несмотря на сведения, представленные ковенской и курляндской жандармериями, о том, что Фрейдберг — почтенные бизнесмены, неоднократно и безосновательно становившиеся мишенью наветов своих конкурентов. Капитан Дмитриев из Курляндского жандармского управления даже назвал имя одного из тех, кто особенно усердствовал в оговоре Фрейдбергов, — некоего Бруштейна, бывшего их сотрудника, уволенного за бесчестное поведение78.
В Копенгагене третий из братьев Фрейдберг, Самуил, тем временем пытался сделать то единственное, что, казалось, могло повлиять на ход разбирательства дел его братьев. Вскоре после ареста Бориса в начале марта Самуил телеграфировал в пароходство «Кунард» в Ливерпуле, умоляя руководство фирмы (агентом которой в Либаве он был многие года) связаться с британским Министерством иностранных дел и попросить заступиться за его брата. 6 (19) марта глава «Кунарда» сэр Альфред Бут явился в Уайтхолл именно с этой целью. В памятной записке беседы, составленной для британского министра иностранных дел, сэр Эдвард Грей указывал, что
Компания [ «Кунард». — У.Ф.] очень высоко оценивает деятельность своего агента и ручается за его деловые качества и преданность британским интересам. Его брат, находящийся под арестом, также известен лично главе пассажирского отдела Компании, который отзывается о нем столь же хорошо. Компания уверена, что произошла ошибка, поскольку оба брата, хотя и российские подданные, всегда были исключительно преданы интересам Британии и настроены против Германии79.
Мнение Бута имело достаточный вес, чтобы произвести впечатление на британское Министерство иностранных дел, которое поручило британскому послу в России сэру Джорджу Бьюкенену заняться этим делом. Злобный ответ Бьюкенена от 27 марта, красноречиво его характеризующий, мы приводим целиком:
Фрейдберг был арестован потому, что состоял в деловых отношениях с жандармским полковником, которого вместе с еще сорока лицами обвиняют в передаче секретных военных сведений, позволивших врагу нанести серьезный урон русской армии во время последних операций в Восточной Пруссии. Мне всегда трудно заступаться за российского подданного, даже если он представляет важные британские интересы, и в особенности когда, как в настоящем случае, считается, что данное лицо замешано в очень серьезном случае шпионажа. Если отношения Фрейдберга с полковником носили чисто деловой характер (надеюсь, что так оно и было, хотя не могу поручиться), его несомненно скоро освободят.
В последние несколько месяцев мне приходилось столь часто выступать от лица британских граждан или британских фирм, что я опасаюсь, будут ли в будущем мои выступления приниматься с тем же вниманием, если я выскажусь по делу, подобному делу Фрейдберга80.
Это послание, свидетельствовавшее, помимо прочего, о потрясающей неосведомленности его автора относительно того, что творилось в воюющей России («его несомненно скоро освободят»), не оставляло никаких сомнений в том, что Бьюкенен и пальцем не пошевелит, чтобы помочь Фрейдбергу, как бы ни беспокоился «Кунард». В последнем абзаце своего письма он, по сути, пригрозил Министерству иностранных дел, чтобы на него не давили с этим делом.
Суды
Несмотря на то что после нескольких месяцев расследований Матвееву и его команде удалось собрать только смутные и косвенные показания против большей части осужденных, высшие военные власти, очевидно, решили сделать их дела показательными. Чтобы каждый получил в точности заслуженное наказание, конечно, необходим был суд. 11 июня генерал Гулевич телеграфировал в Варшаву, что Николай Николаевич приказал рассмотреть дела Фрейдбергов и еще двенадцати подсудимых военно-полевым судом.
Первое заседание суда состоялось 15 июня, уже через дня дня был вынесен приговор. Борис Фрейдберг объявлялся виновным в заговоре для совершения шпионажа в пользу Австрии и Германии до 1914 год а и в реальном осуществлении этого замысла впоследствии. Шломо и Аарон Зальцманы, как оказалось, снабжали немцев секретными сведениями об укреплениях в Гродно и были признаны виновными в шпионаже. Давид Фрейдберг, Матеуш Микулис и Франц Ригерт обвинялись в заговоре для совершения шпионажа, однако суд признал их невиновными в реальном его осуществлении, тогда как Клара Мясоедова, Фрид, Фальк, Гротгус, Урбан, Беревд, Липшиц и Фрейнат были объявлены невиновными как в шпионаже, так и в заговоре. Давид Фрейдберг, Микулис и Ригерт были приговорены к каторжным работам. Борис Фрейдберг и братья Зальцман осуждены к повешению81.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Внутренний враг: Шпиономания и закат императорской России - Уильям Фуллер бесплатно.
Похожие на Внутренний враг: Шпиономания и закат императорской России - Уильям Фуллер книги
- Московский поход генерала Деникина. Решающее сражение Гражданской войны в России. Май-октябрь 1919 г. - Игорь Михайлович Ходаков - Военная документалистика / История
- Чеченский народ в Российской империи. Адаптационный период - Зарема Хасановна Ибрагимова - История / Культурология / Политика
- Я лечил Сталина: из секретных архивов СССР - Александр Мясников - История
- Мифы и факты русской истории. От лихолетья Смуты до империи Петра - Кирилл Резников - История
- СКИФИЙСКАЯ ИСТОРИЯ - ЛЫЗЛОВ ИВАНОВИЧ - История
- Террористы - Александр Андреев - История
- Москва в эпоху Средневековья: очерки политической истории XII-XV столетий - Юрий Владимирович Кривошеев - История
- Трагедии советского подплава - Владимир Шигин - История
- Закат и гибель Белого флота. 1918–1924 годы - Олег Гончаренко - История
- Петр Великий и Санкт-Петербург в истории России - Александр Андреев - История
