Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Не колотите так сильно вальком, – снова заговорила госпожа Каррер, стиравшая в той же лохани и в той же скупо налитой воде. – Вы истреплете белье. А мы не скоро сможем купить другое.
Неужели он думает, что она попадется на эти его грубые уловки и предоставит ему удобный случай отыграться, свести с нею счеты? Она жила при дворе, в этом змеином гнезде, но и там не дала втянуть себя в гнусные интриги придворных. Не поддастся она и теперь, хотя он сумел сделать ей очень больно – ведь он, Жоффрей, всегда был ее вечной любовью.
Нет, она не станет цепляться за него, если он ее не желает и тем более не станет расписывать, как трудно ей жилось, о чем он, кажется, и не подозревает. Насильно мила не будешь, а пытаться вызвать в мужчине угрызения совести, чтобы тем самым вернуть любовь – это и мелко, и глупо. К чему напоминать ему, что на дно жизни она скатилась из-за него? Ведь он в то время тоже был вынужден защищать свою жизнь. И ей неведомо, какие ужасы он при этом испытал. О них знает он один. Если она его по-настоящему любит, она не станет добавлять к его прежним страданиям новые.
Твердо решив, что не даст свести себя с ума, Анжелика старалась обуздать самые бурные из охвативших ее чувств. Она не позволит себе предаваться ни надеждам, ни унынию, ни возмущению. В ней не должно быть места ничему, кроме спокойствия и терпения.
Она словно друга полюбила старину «Голдсборо» за то, что он помогал им не удаляться друг от друга. Поскрипывающее суденышко, такое одинокое в свинцовых водах океана, соединяло их и удерживало от непоправимых поступков.
Ей хотелось, чтобы их плавание никогда не кончалось.
Рескатор простился с Абигель и ушел с бака, спустившись по трапу у правого борта.
Госпожа Каррер подтолкнула Анжелику локтем и, нагнувшись к ней поближе, прошептала:
– Я с шестнадцати лет мечтала, чтобы какой-нибудь пират вроде этого похитил меня и увез по морю куда-нибудь на чудесный остров.
– Вы? – проговорила ошеломленная Анжелика.
Жена адвоката весело подмигнула. Это была похожая, на черную муравьиху женщина, очень деятельная и абсолютно непривлекательная. Ее сшитый по моде провинции Ангумуа чепец, всегда туго накрахмаленный, был до того высок, что казалось, вот-вот раздавит ее хрупкое тело. Однако на самом деле Марселла Каррер была женщина крепкая и произвела на свет одиннадцать детей. Блеснув глазами за стеклами очков, она подтвердила:
– Да, я. Что поделаешь, у меня всегда было живое воображение! Я и сейчас иногда вспоминаю об этом пирате из моих грез. Представляете, что со мной было, когда я увидела точно такого же живьем, да еще в нескольких шагах от себя! И посмотрите, как богато он одет! И потом эта маска – меня от нее прямо в дрожь бросает.
– А я, красавицы мои, скажу вам, откуда он, – провещала госпожа Маниго таким тоном, каким объявляют важные известия. – Не в обиду госпоже Анжелике будь сказано, но я думаю, уж не знаю ли я о нем больше, чем она.
– Это бы меня весьма удивило, – сквозь зубы бросила Анжелика.
– Так говорите же, что вы знаете, – защебетали дамы, тут же подойдя поближе. – Он испанец? Итальянец? Турок?
– Ничего подобного. Он из наших краев, – изрекла кумушка с торжествующим видом.
– Из наших краев? Из Ла-Рошели?
– Разве я сказала – из Ла-Рошели? – Госпожа Маниго пожала своими широкими мясистыми плечами. – Я сказала, что он из наших краев – это значит, оттуда же, откуда и я.
– Из Ангулема? – хором воскликнули ларошельские дамы в порыве возмущения и недоверия.
– Не совсем, немного южнее. Из Тарба.., или из Тулузы, да, скорее всего из Тулузы, – добавила она нехотя. – Но все равно он дворянин из Аквитании, гасконец, – пробормотала она с гордостью, и ее заплывшие жиром глазки победоносно сверкнули.
У Анжелики перехватило горло. Она готова была расцеловать толстуху, но сдержалась, сказав себе, что с ее стороны глупо так расчувствоваться из-за вещей, которые того не стоят. Какой прок от воспоминаний здесь, на краю Моря Тьмы, где холодными вечерами по небу разливается играющее всеми цветами радуги сияние… Воспоминания – как засушенные цветы с частицами родимой земли на корнях, которые каждый носит у сердца.
– Как я это узнала? – продолжала между тем супруга судовладельца. – Для человека умного, мои милочки, это пара пустяков. Как-то раз, встретив меня на палубе, он сказал: «Госпожа Маниго, у вас ангулемский акцент!» Слово за слово – и мы начали говорить о наших краях…
Госпожа Мерсело, жена бумажного фабриканта, удовлетворив свое любопытство, сочла за лучшее воздержаться от восторгов.
– Чего он вам не сказал, моя милая, так это того, почему он носит маску, почему избегает встреч с другими судами и почему уже много лет, покинув родные края, путешествует по морям.
– Не всем же оставаться дома. Дух приключений дышит, где хочет.
– Дух приключений? Уж лучше скажите – любовь к грабежам.
Обе женщины искоса посмотрели на Анжелику. Упорство, с которым она отказывалась рассказать им подробнее о «Голдсборо» и его капитане, с каждым днем казалось им все более подозрительным. Вынужденные сесть на судно без флага, плывущее неизвестно куда, они считали, что имеют право на разъяснения.
Но Анжелика с непроницаемым видом молчала, прикидываясь, что ничего не слышит.
Дамы в конце концов удалились, дабы развесить на снастях плоды своего труда. Нужно было воспользоваться последними лучами этого чудесного солнца, ведь скоро его сменит холод северной ночи, который каждую выстиранную рубашку может превратить в стальные доспехи. Но днем, когда небо бывало безоблачно, а воздух – на удивление сух, на палубе становилось очень тепло и приятно.
– Как жарко! – воскликнула юная Бертиль Мерсело, снимая корсаж.
И так как ее чепчик съехал набок, она сдернула и его и тряхнула своими белокурыми волосами.
– Мы на краю земли, поэтому солнце совсем близко и так сильно греет! Сейчас оно нас поджарит!
Она пронзительно рассмеялась. Под ее сорочкой с короткими рукавами ясно обрисовывались красивая высокая грудь с острыми сосками и плечи, еще по-отрочески хрупкие, но сильные и округлые.
Поглощенная своими раздумьями Анжелика подняла глаза и посмотрела на девушку.
«Наверное, в семнадцать лет я была на нее похожа», – подумала она.
Одна из подружек Бертиль, тут же последовав ее примеру, сорвала с себя и корсаж, и шерстяную кофточку, что была под ним. Она была не так красива, как дочь Мерсело, но фигурка у нее была пухленькая и вполне сформировавшаяся, как у взрослой женщины. Открытая сорочка девушки соскальзывала с плеч.
– Мне холодно! – воскликнула она. – Ой, холод меня кусает, а солнце ласкает. Как хорошо!
- Анжелика и заговор теней - Анн Голон - Исторические любовные романы
- Анжелика. Война в кружевах - Анн Голон - Исторические любовные романы
- Анжелика и дьяволица - Анн Голон - Исторические любовные романы
- Анжелика - Серж Голон - Исторические любовные романы
- Неукротимая Анжелика - Серж Голон - Исторические любовные романы
- Ночью, при луне... - Джеки Д`Алессандро - Исторические любовные романы
- Приключения, почерпнутые из моря житейского. Саломея - Александр Вельтман - Исторические любовные романы
- Уйти от погони, или Повелитель снов - Клод Фер - Исторические любовные романы
- Сладкая месть - Барбара Картленд - Исторические любовные романы
- Осень в Шотландии - Карен Рэнни - Исторические любовные романы