Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я знала, что Тесс ни о чем не просила бы своего любовника, если бы ребенок выжил, но когда Ксавье умер, ей было невыносимо сознавать, что Эмилио не признал собственного сына.
Глядя на отца, стоявшего у могилы, я поняла, что он искупил свою вину. В тот день и час, когда твое бездыханное тело предавали земле, он пришел и доказал, что он твой отец. Отрекаться от мертвого ребенка — грех.
Немного помедлив, мистер Райт задает следующий вопрос:
— Вы поверили Эмилио насчет Саймона?
— Я подозревала обоих. В то же время мне нечего было им предъявить. Я не имела сколь-нибудь серьезных доказательств, которые поколебали бы мнение полиции о самоубийстве Тесс.
Я рассказала мистеру Райту о встрече с Эмилио, с точки зрения детектива, но на самом деле вела себя как твоя сестра. Наверное, справедливости ради нужно признаться в этом мистеру Райту. Конечно, мне трудно обнажить душу, и все-таки хватит робеть и стесняться. Не важно, что он обо мне подумает. Итак, продолжим.
Эмилио стоял у открытой входной двери, держа под мышкой твои портреты и источая злобу каждой клеткой своего тела.
— Ты что, не поняла? Между мной и Тесс был только секс. Превосходный секс, и ничего больше! Она знала об этом.
— А вы не задумывались о том, что юная девушка вроде Тесс могла видеть в вас образ отца?
Да, я так считала, несмотря на твои упорные отрицания.
— Ничего подобного.
— Вам не приходило в голову, что Тесс относилась к вам не просто как к сексуальному партнеру, особенно учитывая, что ее собственный отец давно бросил семью, а вы к тому же были преподавателем?
— Нет, не приходило.
— Надеюсь, что и вправду нет, иначе вы причинили бы ей еще больше боли.
Я была довольна, что наконец высказала Эмилио в лицо все, что думала.
— А что, если твоей сестре просто нравилось нарушать правила? Связь со мной выходила за границы дозволенного. Может, она ловила от этого кайф? — почти игриво спросил Эмилио. — Запретный плод сладок, не так ли?
Я не ответила. Эмилио подошел ближе. Слишком близко.
— А ты не очень-то любишь секс, угадал?
Я вновь промолчала. Он посмотрел на меня, ожидая реакции.
— Тесс говорила, что ты занимаешься сексом только в качестве оплаты за стабильные отношения.
Его цепкий взгляд так и впился в меня.
— Она сказала, ты выбрала скучную, но стабильную работу, и то же самое касалось твоего жениха. — Эмилио пытался сорвать защитный слой с наших сестринских отношений. — Твоя сестра утверждала, что тебе важней безопасность, чем счастье. — Увидев, что попал в точку, он продолжал: — Что ты боишься жить.
Ты была права, как обычно. Другие люди плывут по океану бытия, почти не сталкиваясь с бурями, но для меня жизнь неизменно представлялась горной вершиной, крутой и опасной. Чтобы не сорваться вниз, я постоянно искала точки опоры и держалась за страховочные тросы, то есть за свою высокооплачиваемую работу, хорошую квартиру и надежного партнера. Возможно, я уже признавалась тебе в этом.
Эмилио все еще сверлил меня взглядом, ожидая, что я расценю это как предательство с твоей стороны. Однако я, напротив, была глубоко тронута. Ты стала мне еще ближе. Оказывается, ты знала меня гораздо лучше, чем можно предположить. И все равно любила. У тебя хватало такта и доброты не показывать, что ты знаешь о моей трусости. Ты позволила мне как старшей сестре сохранить чувство собственного достоинства. Жаль, что мы не говорили с тобой об этом. Если бы я осмелилась оторвать взгляд от крутого склона, по которому карабкалась с таким трудом, то увидела бы, как ты свободно паришь в небе, не боясь тревог и забот, не привязанная к клетке цепью. И совсем без страховки. Надеюсь, теперь ты видишь, что я чуть-чуть набралась храбрости.
Глава 15
Мистер Райт выслушал мой рассказ о визите Эмилио. Уронила ли я себя в его глазах? Миссис Влюбленная Секретарша спешит подать ему кофе. Фарфоровая чашка, на блюдце — печенье в шоколадной глазури. Соприкасаясь с горячей стенкой чашки, шоколад тает и растекается по белому фарфору. Мне достается пластиковый стаканчик, а печенья не положено. Мистер Райт смущен такой предвзятостью. Когда секретарша удаляется, он кладет одно печеньице рядом с моим стаканчиком.
— Вы говорите, на похоронах у вас появилось две зацепки?
Зацепки? Так и сказала? Я уже не в первый раз слышу от себя новые слова, и на короткий миг мне кажется, что нелепость всего происходящего превращает мою жизнь в фарс.
— Доктора Блэка убил лейтенант Мастард. На кухне, подсвечником.
— Какая ты глупенькая, Би! Не лейтенант Мастард, а профессор Плам. Задушил веревкой в библиотеке.
Мистер Райт терпеливо ждет.
— Да. Вторая зацепка — профессор Розен.
Хотя горе и дождь застлали лица почти всех пришедших на похороны, профессора Розена я заметила — возможно, потому, что его часто показывали по телевизору. Он стоял среди тех, кто не попал в церковь, и держал над головой зонт — зонт ученого, с клапаном, пропускавшим воздух при сильных порывах ветра, тогда как у остальных зонтики выгибались наизнанку, грозя сломаться. Позже он подошел ко мне и неловко протянул руку для приветствия, но затем уронил ее, словно смутившись.
— Альфред Розен. Я хотел бы извиниться за бестактное письмо, которое отправила вам моя ассистентка. — Он протер платком запотевшие стекла очков. — Я отослал вам мои контактные данные, на случай если у вас возникнут дополнительные вопросы. Буду рад ответить.
Чопорный язык профессора и скованность — вот и все, на что я обратила внимание, потому что мои мысли были заняты тобой.
— Примерно через неделю после похорон я позвонила по номеру, который дал профессор Розен.
Я обхожу молчанием эту неделю, когда в полном смятении не могла думать, есть и даже разговаривала с трудом.
— Профессор сказал, что ему предстоит длительная поездка с лекциями, — поспешно добавляю я, стараясь выбросить из головы воспоминания о тех ужасных днях, — и предложил встретиться до его отъезда.
— Он входил в круг подозреваемых? — осведомляется мистер Райт.
— Нет. У меня не было оснований предполагать, что персонал его клиники или он лично связан со смертью Тесс. К тому времени я согласилась с мнением врачей из больницы Святой Анны, что в выплатах участницам эксперимента нет ничего криминального, но все-таки хотела напрямую спросить профессора, уверенная в том, что подозревать следует всех.
Я не могла позволить себе распутывать только одну ниточку. Я должна была отследить все направления, чтобы в конце концов добраться до центра лабиринта и найти твоего убийцу.
— Профессор назначил мне встречу на десять утра, но, узнав, что в девять тридцать «Хром-Мед» ежедневно проводит открытый информационный семинар, я сразу туда записалась.
Мистер Райт удивленно приподнимает брови.
— Это чем-то похоже на ситуацию с атомной энергетикой в прежние годы, — поясняю я. — Все должно было выглядеть максимально открыто и гладко. Что-то вроде «Приезжайте в Селлафилд и берите с собой корзинку для пикника!»[11].
Мистер Райт улыбается, а я понимаю, что произошло нечто очень странное. Произнеся последнюю фразу, я поймала себя на том, что выражаюсь точь-в-точь как ты.
Понедельник, обычный утренний час пик, переполненное метро. Тесно зажатая между другими пассажирами вагона, я вдруг с ужасом вспомнила про записку, которую оставила на доске объявлений в колледже и в которой просила твоих друзей собраться в кафе. В тоске после твоих похорон я совсем забыла о встрече, назначенной на полдень того самого дня, и теперь предчувствовала, что она окажется гораздо важнее разговора с профессором Розеном.
Почти ровно в половине десятого я подошла к зданию компании «Хром-Мед» — десятиэтажной высотке из стекла и бетона с прозрачными лифтами, что плыли вверх, будто искрящиеся пузырьки газа в минеральной воде. В верхней части по кругу бежали лиловые и голубые огоньки, которые складывались в девиз: «Научная фантастика становится научным фактом».
Эффектное зрелище подпортила толпа примерно из десяти пикетчиков с плакатами. Надписи на плакатах гласили: «Нет искусственным детям!» и «Оставьте роль Бога Богу!» Демонстранты не выкрикивали лозунгов, хмуро стояли, позевывая, точно развивать бурную деятельность было еще рано. Я предположила, что эти люди стоят здесь ради того, чтобы попасть на телеэкраны, хотя за последние недели внимание журналистов к эксперименту заметно ослабло, а для сюжетов использовались съемки, сделанные ранее. С другой стороны, в тот день впервые за долгое время с неба не сыпал дождь или снег, и они просто могли счесть погоду подходящей для сбора.
Подойдя ближе, я расслышала голос одной из демонстранток, женщины с обильным пирсингом и сердито торчащими рыжими вихрами. Она обращалась к журналисту:
- Парик для дамы пик - Анна Данилова - Детектив
- Гелен Аму. Тайга. Пионерлагерь. Книга первая - Ира Зима - Детектив
- Лиловый парик - Гилберт Честертон - Детектив
- Доктора вызывали? - Светлана Алешина - Детектив
- Корона Мышки-норушки - Донцова Дарья - Детектив
- Нечем дышать - Эми Маккаллох - Детектив / Триллер
- Хит сезона - Светлана Алешина - Детектив
- Богатые тоже платят - Светлана Алешина - Детектив
- Любовь с алмазным блеском - Мария Жукова-Гладкова - Детектив
- Цвет боли: черный - Эва Хансен - Детектив