Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А эти жулики, которые посерьёзнее, откуда они, в свою очередь, берут картины?
– Тут несколько вариантов, самый простой, распространённый и трудно разоблачаемый способ подделки – это, так называемая, перелицовка. Когда находят, ну например, лесной пейзаж, похожий на Шишкина, сложности здесь никакой нет, пейзажей таких полно, а тонкости, вроде того, что Шишкин никогда не писал животных, обходятся на раз-два. Эти животные, просто убираются, а их место на картине записывают продолжением пейзажа. Да, в ультрафиолете это место проявится и будет выглядеть чёрным пятном, но: Во-первых, кто там на мелких аукционах проверяет ультрафиолетом? А, во-вторых, есть технические приёмы скрывающие эти чёрные пятна, и самый простой из них покрыть картину лаком. Подпись тоже аккуратно стирается, а на её место рисуется подпись Шишкина. Тут тоже есть нюансы, ну например, нужно чтобы подпись при наличии кракелюра не затекала в эти трещинки, а была растрескавшейся вместе с краской – не простой, прямо скажем момент, и справляются с ним специалисты только очень высокого класса. Но справляются и с этим. Преимущество перелицовки в том, что технологическая экспертиза выявить такую подделку не может, если только не повезёт и пробы краски не будут взяты именно из новых вкраплений. Что почти невозможно, потому что пробы, как правило, берут не из середины картины, чтобы не дай бог не повредить ей, а из уголочков. Ну и прекрасно там окажется краска того времени и всё шито крыто. Дальше «прикормленный» эксперт даёт искусствоведческое заключение, что это Шишкин и дело сделано, перед нами Шишкин. Следующая по популярности группа подделок – компиляция. Относится это к картинам уже двадцатого века, когда художники стали обладать ярко выраженной индивидуальностью. Ну например, так как Малевич или Кандинский в то время не писал никто и найти аналогичные картины, чтобы сделать перелицовку невозможно, только что-то отдалённо похожее, и как правило, гораздо хуже по качеству, а такие вещи хороший эксперт видит сразу. Поэтому берётся старый холст и на нём старой краской, рисуются характерные элементы из картин художника. Ну например у Гончаровой берётся велосипедист в движении, а это именно её изобретение изображать движение, в виде раздваивающегося и расстраивающегося, как бы сдвинутого объекта, добавляются к нему надписи и «как бы» становится похоже. Но только «как бы», потому что Гончарова гений и повторить её композиции под силу только гениям, а подельщики, гениями не являются, а только хорошими ремесленниками. Так что компиляции выявляются легче, но опытными людьми, а для такой братии как мы перечисляли выше, чаще всего прокатывает.
– Ничего себе… А ты откуда всё это знаешь?
– Я много чего знаю, я личность разносторонняя. – Выдержав маленькую паузу, как бы поддразнивая Воронину, сжалилась и продолжила. – Ну, ладно-ладно, я подрабатываю в нескольких аукционных домах, занимаюсь описанием картин для каталогов, так что эта кухня мне знакома.
– А как ты узнала, что мои рисунки выставляются на торгах за границей? Как об этом вообще можно узнать?
– Ничего сложного. Во-первых, сами аукционы на своих сайтах вывешивают каталоги предстоящих торгов, а во-вторых есть сайты, которые специально следят за результатами торгов на этих аукционах и собирают статистику продаж в специальные базы. По русским художникам лучшая база на Artinvestment.
ru и я на неё подписана. Когда придёшь домой зайди на сайт финского аукциона Хеландер, пишется вот так. – Она достала ручку и написала на салфетке
HELANDER
. – Найдёшь там в меню график аукционов, а там зайдёшь в ближайший, он будет через месяц что ли. Ну и по списку найдёшь своего Саврасова.
– Так вместе и найдём, мы же договорились, что ты ночуешь у меня сегодня.
– Ты сегодня уже хочешь?
– А чего тянуть-то, может с тобой не будет так страшно, и я высплюсь, наконец.
Центр Сербского Танич
Несмотря на грозное название «Государственный научный центр социальной и судебной психиатрии», основательный забор вокруг и строгую проходную, внутри Татьяну встретила типичная больничная обстановка со светлыми узковатыми коридорами, по которым передвигались два не смешивающихся потока. Посередине коридоров, уверенно шагали люди в белых медицинских халатах,
по своим неотложным медицинским делам, а
по стеночке неуверенно, передвигались потерянные люди в больничной одежде. И, конечно, специфический запах, непередаваемая смесь какой-то больничной химии, мыла и безнадёги. Всегда, когда Татьяна оказывалась в подобных заведениях, у неё возникало чувство вины перед больными, мимо которых она проходила. Стоят они или сидят, курят или ожидают приёма перед какой-нибудь процедурной дверью, у них у всех одинаковый взгляд. Взгляд больных людей, обращённый внутрь себя, и безразличный к окружающей их жизни. Если они и посмотрят на тебя, то только как на инородное, инопланетное тело, которое случайно залетело в их коридоры из недосягаемой здоровой жизни, и которое скоро улетит в неё обратно, не понимая своего счастья быть здоровым. А они-то понимают ценность здоровой жизни,
и мечтают о ней, но
уже не верят, что она возможна, потому что привычка быть больным, давно стала сильнее их.
Наконец
она подошла к двери с надписью приёмная профессора Погожина. Татьяна постучала, и не дожидаясь ответа открыла дверь. За дверью действительно находилась небольшая приёмная с миленькой секретаршей в белом халатике. «А Погожин-то молодец» мелькнуло у неё в голове.
– Здравствуйте я к профессору Погожину.
– Как Вас зовут?
– Татьяна Танич.
Секретарша посмотрела свой талмуд и кивнула головой.
– Да он в курсе, что вы придёте, у меня записана встреча. Сейчас должен подойти с летучки.
Именно в эту секунду дверь распахнулась и в приёмную вошла группа мужчин в белоснежных до хруста халатах. Они остановились перед входом в кабинет, что-то обсуждая с обильным использованием медицинской терминологии. Татьяна понаблюдала за разговором и определила главного из них, потом посмотрела на секретаршу, кивнув на него, как бы спрашивая – Он? Та улыбнулась и кивнула в ответ – Он. Тогда улучив момент, когда Погожин повернулся, было к двери своего кабинета, заканчивая разговор с коллегами, она громко поздоровалась.
– Здравствуйте Борис Сергеевич,
- Государыня Криворучка - Дарья Донцова - Детектив / Иронический детектив
- Окно в Париж для двоих - Галина Романова - Детектив
- Дети Хроноса - Питер Аспе - Детектив
- Ярость и страсть - Наталья Корнилова - Детектив
- Подземная братва - Алексей Макеев - Детектив
- Королевы умирают стоя, или Комната с видом на огни - Наталья Андреева - Детектив
- Розыскное Агентство «Частный Детектив» - Афонский Игорь - Детектив
- Безупречная репутация. Том 2 - Маринина Александра - Детектив
- Дело профессора Заслонова - Андрей Константинов - Детектив
- Заказ - Константин Кульчицкий - Детектив