в фирме, открытой на имя Ольги Петровны, она начала свой поход за женским счастьем.
Дождавшись неверного мужа, который, по своему обыкновению, вернулся вызывающе поздно, Ольга посадила его перед собой.
– Нам надо поговорить.
«Вот и все», – догадался он. Долго собиравшаяся туча рано или поздно должна пролиться дождем, и Михаил покорно подставил голову под неизбежное. Молча сел напротив и почувствовал себя не героем-любовником, а провинившимся учеником в кабинете завуча.
– Михаил, я довольно долго… – Ольга выдержала паузу.
«Терпела», – мысленно закончил он фразу.
– …несла основную нагрузку по обеспечению семьи. Пришло время…
«Поделить имущество», – догадался он.
– …поменяться ролями.
Михаил не улавливал сути разговора.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Что отныне ты должен взять на себя ответственность за финансовое положение семьи.
«Издевается, – наконец-то дошло до Михаила, – хочет унизить напоследок».
– С радостью, – ответил он. – Сейчас побегу, куплю лотерейный билет и выиграю миллион. Нет, лучше продам почку, их все равно две. Ты этого хочешь?
– Не совсем. Я хочу, чтобы ты взял на себя руководство фирмой, которой принадлежит крупный актив. Четверть промышленного объекта на берегу Черного моря.
Михаил не понимал, в чем тут подвох.
– Что ты молчишь?
– Актив? Чей? Откуда? – недоверчиво переспросил он.
– По совокупности обстоятельств Тихон подарил мне эту собственность. Ты же его знаешь, он сумасброд в хорошем смысле этого слова. Подарил, не спросив моего согласия. А я не потяну. Слишком тяжелая ноша.
Ольга выдержала эффектную паузу и продолжила:
– Ты мой муж, которому я полностью доверяю. Тебе и заниматься этим.
– Но у меня уже есть работа, – промямлил сбитый с толку Михаил.
– Ты не понял. Я не предлагаю тебе работу управляющего моей собственностью.
– А что ты мне предлагаешь?
– Саму собственность. Я перепишу этот актив на тебя, потому что считаю бизнес занятием для мужчин. Меня вполне устроит роль жены бизнесмена, – с еле заметным нажимом сказала Ольга.
Михаил чувствовал себя так, как будто расстрел заменили орденом. За что хотели расстрелять, он в общих чертах понимал. Но вот за что наградили, было совершенно не ясно.
Он был человеком доверчивым, и потому не понял, что его не наградили, а надели на него ошейник. По крайней мере, Ольга именно так представляла себе эффект от обладания собственностью, тем более такой крупной.
Она бросила мужа в пасть монстру под названием бизнес по-русски. По ее расчетам, Михаилу придется не сладко. Он будет лавировать между инфарктом и инсультом, спасая имущество от кредиторов, бандитов, чиновников, конкурентов, силовиков. Он узнает, что такое недружественный захват и навязанная социальная ответственность бизнеса, начнет вносить деньги в избирательный фонд правящей партии и отбиваться по нелепым искам в арбитраже. Его начнут кидать партнеры и портить кровь конкуренты. Небо покажется ему с овчинку. В итоге ему станет не до пассии, на нее не хватит душевных сил. Очень скоро у Михаила останется два желания – поесть в тишине и поспать в одиночестве. Этот финал любовной истории казался Ольге очевидным.
Правда, от мужа могут остаться рожки да ножки, но зато они безраздельно будут принадлежать жене. Перейдут в ее единоличное владение.
– Наверняка тебе придется какое-то время пожить там.
– Где там? – тупо переспросил муж.
– На берегу Черного моря. Собственность требует тактильного контакта, – с ноткой эротики сказала жена.
Михаил сидел в глубоком потрясении. Он не мог думать об эротике. Минуту назад он был уверен, что его выгоняют на улицу. Оказалось, что его переселяют в курортную зону для тактильного контакта с тучной собственностью. Голова предательски кружилась, в ушах шумело, и этот шум напоминал о морском прибое.
Ольга решила сослать неверного мужа в комфортабельную ссылку, чтобы он барахтался там, решая проблемы бизнеса, в полном одиночестве. В Москве он начнет канючить, просить ее помощи. А там все по-взрослому. Надо бы ему пару неприятностей организовать, подогнать рейдерский захват или устроить маски-шоу для полноты жизненных впечатлений. Но этим она потом займется. Пока главное – отправить в ссылку на перевоспитание. Сурово, но гуманно.
Правда, его тонкошеяя мадам может поехать следом, вообразив себя декабристкой. Но это вряд ли. Она, скорее всего, замужем. Одинокие женщины с такими шеями не выживают. Им самим приходится впрягаться в ярмо, отчего их шеи теряют прежние очертания.
Но даже если поедет… Ольга трезво оценивала жизнь. Одно дело украдкой встречаться с женатым мужчиной, другое дело жить с ним. Михаил не молод, он привык к определенному укладу.
Любовница похожа на десерт, который завершает обед. Завершает, но не заменяет его. По разумению Ольги, пассия в рационе Михаила выполняла роль изысканного десерта. Не женщина, а воздушное безе – сладкое, белоснежное, хрупкое. Подарок судьбы. Неудивительно, что у него слюнки текут. Но как только его заставят кушать это самое безе на завтрак, обед и ужин, тут-то все и закончится. В этом Ольга не сомневалась.
Да и пассия быстро разочаруется в избраннике. Он начнет рассказывать ей не о любви, а о налогах. За ужином будет костерить начальника транспортного цеха. От таких разговоров ее тоненькая шейка начнет покрываться красными пятнами раздражения. А раздраженные женщины теряют былое очарование.
Запустив в действие свой хитроумный план, Ольга, довольная собой, ушла спать. А Михаил остался сидеть, переваривая услышанное и изумленно примеривая на себя корону собственника. И чем больше он ее примерял, тем больше ему казалось, что она ему к лицу.
Вообще мужчинам идут короны. Но почему-то вокруг преобладают мужчины в лыжных шапочках.
Михаил решил согласиться на корону, которая сама упала ему на голову. «В конце концов, это же не шапка Мономаха», – логично решил он.
Пора было ложиться спать, чтобы набраться сил для новой жизни.
Пока Михаил чистил зубы, он размышлял о том, что делать с дамой сердца. Позвать или не позвать с собой? Любовь – это прекрасно. Но он считал себя благородным человеком, который не может плевать в руку, хлеб дающую. Жена давала ему не просто хлеб, а бутерброд с маслом и икрой. Обещала отписать собственность, дать порулить. Говоря возвышенно, она выдала ему кредит доверия. Не может же он ответить черной неблагодарностью?
Или может? Сколько он терпел, страдал, будучи в тени ее брата. Сколько плова приготовил в безрадостных думах о своей никчемности. Неужели он не имеет права на счастье?
Раньше так вопрос не стоял. У дамы сердца был муж, и он приносил деньги чемоданами. Она, святая душа, тактично помалкивала об этом, щадя самолюбие Михаила. Но он догадывался по массе красноречивых примет. В этой ситуации ему нечего было ей предложить. Разве что немного душевности в перерывах между физической близостью.
Теперь ему есть куда ее позвать. В даль светлую. Где волны, солнце и много денег. Ведь собственность приносит деньги, как курица яйца. Это было единственное, что Михаил знал о рыночной экономике. Но как же Ольга?
Ничего не решив, Михаил прополоскал рот. Потом придирчиво оглядел
