спрятаться-то негде. Вокруг каменная пустыня. На востоке в пяти тысячах шагов течёт Хапи, и там никуда не денешься, на побережье всех беглецов ловят. На западе три тысячи шагов до ручья, который, если разбежаться, перепрыгнуть можно. Туда мальчишка и рванул. Перебрался через ручей, а дальше-то куда? До оазиса там полдня пути, да нужно ещё знать, куда идти. Мальчишка походил, походил, да и заблудился в пустыне ночью. И вышел к тому же ручью в другом месте. Он решил, что всё ещё идёт на запад, перебрался через ручей и утром снова пришёл туда, откуда убежал.
Погонщик замолчал.
– Выходит, не поймали его, – сказал разочарованный Тайптах. – Просто из-за глупости попался.
– Кругами-то его Уарсу и водил. Он сразу там их опаивает чем-то, чтобы они куда бы ни побежали, приходили обратно, – объяснил погонщик. – Вот он и вернулся. Ну а коли вернулся, то его сразу и распотрошили. А до того три или четыре луны там прожил, ни в чём не нуждался, ждал своей очереди – да когда бы она ещё наступила!
Погонщик посмотрел на Шере и сказал:
– Так что ты там не буянь, а будь покорным да сговорчивым. Дольше проживёшь, говорят, там были и такие, которые пару разливов переживали.
К этому времени они выехали на юго-западную окраину Унута, где снова начались большие усадьбы зажиточных людей. Возле одного из таких домов повозка остановилась, и Пашеду, кряхтя, выбрался из неё. А Тайптах грубо рванул на себя верёвку, которой были связаны руки Шере и выволок его на землю да так, что Шере упал и разбил себе лоб о камень. На лбу мгновенно вздулась шишка, которая на глазах окрашивалась в синий. Пашеду выругался и, обежав повозку вокруг, изо всей силы пнул Тайптаха в пах. Тот скорчился и завыл от боли.
– Ты что мне мальчишку уродуешь?! – заорал Пашеду. – Если его сейчас уценят, будешь год бесплатно работать! А ну отойди!
И он сам схватил верёвку, которой был связан Шере.
– Пусть здесь ждёт, – буркнул он погонщику и вошёл с Шере в усадьбу.
Вскоре они стояли в большом зале, где немолодой уже мужчина в парике и с ухоженной узкой бородкой говорил, обращаясь к Пашеду:
– В прошлый раз ты привёз мне некачественный товар, почтенный. У мальчика были отбиты внутренности, и часть их пришлось просто выбросить. Зачем ты бьёшь их? Вот, вижу, что и сегодня ты привёз мне избитого мальчишку, – он подошёл к Шере и, пощупав шишку на лбу, поцокал языком.
– Мальчик только что упал, вылезая из повозки, – пояснил Пашеду. – А в прошлый раз товар был хороший. Ты никого со мной не путаешь, уважаемый Уарсу?
– Нет, я не путаю тебя ни с кем. Перед каждым вскрытием, я им выжигаю на ладони клеймо, чтобы знать, сколько у кого забрал, и сколько осталось. И на этом клейме всегда есть указание, кто его привёз. Последний твой мальчишка был плохой, он даже не окупил мне затраты. Поэтому за этого я дам тебе за вычетом потерь от прошлого. Один дебен серебра.
Пашеду выглядел разочарованным.
– Достопочтенный, дай хотя бы два дебена. Мне кажется, полдебена вполне компенсируют…
– Кажется здесь мне, – резко перебил его Уарсу. – А твоё дело привозить качественный товар. – Затем он помолчал немного и сказал нехотя, как бы уступая: – Хорошо, получишь полтора дебена и ни шати5 больше.
Он снял с пояса полотняный мешочек, пошарил в ней рукой и, достав несколько пластин серебра, протянул их Пашеду.
– Ещё что-то есть?
– Есть несколько сухих сердец из херет-нечер…
– Эти сдай моему помощнику, он тебе и заплатит.
Затем Уарсу махнул рукой, показывая, что больше говорить не о чем, и Пашеду ушёл. А чародей окинул Шере взглядом с ног до головы и начал ощупывать его туловище от пояса до шеи. Затем он приложил ухо к груди мальчика и некоторое время прислушивался. Видимо, оставшись удовлетворённым осмотром, он спросил:
– Зовут как?
– Шере.
– Убегать собираешься?
Шере промолчал.
– Собираешься, – констатировал Уарсу. – Тем более, ты ведь уже убегал… – он отвернулся, а Шере кивнул, решив, что Уарсу имеет в виду побег из усадьбы Пашеду.
Уарсу снова посмотрел в его сторону.
– Тогда будешь гулять реже. Ты крепкий, выдержишь. И запомни: чем меньше с тобой хлопот, тем дольше ты проживёшь. Бунтарей режем в первую очередь.
После этого он хлопнул в ладоши и коротко приказал вошедшему слуге:
– Этого пока в подвал.
Затем снова посмотрел на Шере:
– Если будешь себя нормально вести, переведу в помещение получше.
Слуга потянул Шере за верёвкуи они вышли из зала.
Сноски:
1 – Сени́ – муж
2 – Техену – область Африки к западу от Египта, страна, населённая светлокожими людьми.
3 – То есть после полудня.
4 – Обычно в повозку на полозьях запрягали быка.
5 – Шати – двенадцатая часть дебена.
18. Иун-Та-Нечерт. 18-17 дней до разлива. Валла
В тот день, когда Шере улизнул из-под присмотра Сатамон, проверяя, не удастся ли сбежать из усадьбы, Эй-Нефер вошла в небольшие, но уютные покои, куда её привела хорошо одетая красивая и молчаливая женщина. Открыв дверь, она пропустила Эй-Нефер внутрь и тут же закрыла за ней щеколду. Эй-Нефер толкнула дверь, но тщетно.
– Нас гулять день-вечер, – раздался девичий голос сзади, и Эй-Нефер обернулась.
– Я Валла, – сказала девочка, сидевшая на подушках. Выглядела она немного постарше Эй-Нефер.
– Странное имя, – сказала Эй-Нефер. – Что оно означает?
– Это «скромный»1, – ответила девочка. – Я была скромный, пока не попал здесь. А ты как называй?
– Я Эй-Нефер. А почему ты так странно разговариваешь? Все слова невпопад.
– Я привёл из други страна, – пояснила Валла. – Там, – она махнула рукой на восток. – Я попадай плен после набег и теперь здесь уже, – она загнула три пальца и показала Эй-Нефер, – столько лун.
– Ты жила далеко отсюда? – уточнила Эй-Нефер.
– Да, за большой пустыня на востоке. На ещё один река.
– Другая река? – переспросила Эй-Нефер.
– Река Ярде́н2, – ответила Валла. – Не такая большой, как Хапи.
– И как же ты попала в плен?
– Ночью мы спи. Приходи быстро-быстро разный человек с мечи и луки, и топоры. Некоторых убивай, других связывай и начал пыщ-пыщ обменяй в разных местах на товары и на… – Валла пошевелила пальцами, – на ке́ссиф3. Меня привози сюда.
– И что ты тут делаешь? – спросила Эй-Нефер, хотя уже догадалась.
– Владыка-господин развлекай-ублажай, – просто сказала Валла. – Редко. Всего, – она показала два пальца, – столько за всё время.
– И что этот владыка-господин – добрый?
– Со мной был добрый, угощай меня сладости, – глаза девочки блаженно поднялись к потолку. – Но не с любым добрый. С некоторым злой и бей больно-больно. Я видел здесь несколько побитый. Побитый плакал, и весь сильно-сильно побитый и синий.
– В синяках? – догадалась Эй-Нефер.
– Да, – кивнула Валла. – Лицо синий, и рука один-другой тоже синий, очень сильно побитый.
– За что же владыка-господин их бил?
– За то, что не делай, чего владыка-господин хочу. Он очень придумчивый владыка-господин. Я всё делай, что
