Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Возможно, в Лос-Анджелесе больше каннибалов, чем нам казалось. И может, если у нас получится с кем-то из них связаться, нас научат новым уловкам и трюкам, чтобы лучше скрывать свою деятельность. И нам не придется бросать…»
Вот тогда эта мысль — о том, что он больше никогда не попробует человечины, — впервые полностью дошла до Дуайта, и он покрылся холодным потом. Желудок завязался узлом, руки задрожали. На миг все заслонило безумное желание выскочить из машины и бежать.
— Нам сворачивать на сто тридцать четвертую? — пробормотал Анджело, сверяясь с записями.
Начал накрапывать дождь. Дуайт был в шоке. Анджело включил дворники и продолжил бормотать себе под нос указания.
Но Дуайт его не слышал. Не слышал шороха дворников. Не слышал дождя.
«Я не смогу этого сделать, — понял он. — Я не перестану есть людей».
Он задрожал от пьяного возбуждения, покосился на Анджело, испугавшись так, словно кровный брат вдруг научился читать мысли.
«Если придется лгать ему, я буду лгать, — подумал он. — Но бросить я не смогу».
Решение придало ему сил, которых хватило на шесть миль дороги, что при скорости шестьдесят миль в час равнялось бы примерно минутам десяти. Но Анджело вел под девяносто.
И пришло отрезвление, ледяное и жуткое. Он сидел, почти не дыша, и наблюдал, как проносятся за окном билборды и подсвеченные фасады домов. Горло перехватило так, что он даже сглотнуть не мог.
«Твой алкоголизм сделает все, чтобы выжить. — Так говорил ему Неудачник Лу. — Он заставит тебя лгать, красть, обманывать и будет убеждать тебя в том, что ты не алкоголик. Что ты себя контролируешь. А потом он убьет тебя».
Дуайт помотал головой, словно действительно общался с Лу. «Мне плевать на то, что я пристрастился к сырому человеческому мясу. Я собираюсь есть его несмотря ни на что».
— Чувак, тебя накрыло? — спросил Анджело, возвращая его к реальности.
— Шею разминаю, — ответил Дуайт. Через шесть недель им предстоял концерт на Голливудском стадионе.
Анджело рассеяно кивнул. Он снова сверялся с дорожными пометками. Резкий поворот налево, к Голливуд Вэй, и он что-то пробормотал. Первая часть звучала как шпротопрлы. Вторая была более внятной:
— Он сказал, что нужно ехать по указателям к аэропорту.
Дуайта тошнило. Он, словно управляя персонажем видеоигры, развернул голову к окну и прищурился. Дождь лупил так, что дорожных знаков не было видно. В животе бурчало. Он медленно, глубоко вздохнул.
— Ладно, нам нужна магнолия, — продолжал Анджело.
Дуайту захотелось развернуться к нему и закричать: «Заткнись к чертовой матери! Заткнись сейчас же!»
Но это не относилось к списку предложенных «Анонимными алкоголиками» инструкций. Нужно было держать себя в руках. Он стал смотреть на дождь.
Еще одна вспышка света рассекла небо, дождь усилился, Анджело снова забормотал. Машина остановилась, и Анджело выдал почти разборчивое:
— Нужно было захватить гребаные зонтики.
Вот только в Лос-Анджелесе никто никогда не помнил о зонтах. Для Дуайта же было важно хотя бы то, что он разобрал слова. Жуткий разлад в психике понемногу отступал.
Мы вместе это делаем. Все в порядке.
Я умру, если перестану есть людей.
Анджело вышел со своей стороны, Дуайт — со своей. Капли дождя били по коже, как мелкая холодная галька. Дуайт мельком пожалел черные кожаные куртки и штаны, но вспомнил, что они с Анджело богаты и могут купить новые.
Он остановился подождать Анджело, а тот указал дальше по улице и воскликнул:
— Вот они!
Они? Раздраженный Дуайт потопал за ним по тротуару. Он не видел того, что видел Анджело, и теперь его беспокоила потеря зрения, оставившая только серый дождь и черно-серые волосы Анджело, причем тела Дуайт не видел, от чего создавалось жуткое впечатление плывущей впереди отрезанной головы. Он хотел протянуть руку, коснуться плеча Анджело и убедиться, что тот целиком здесь, но это было бы как-то по-пидорски.
Анджело объяснял:
— Понимаешь, на двенадцатом шаге ты отправляешься помогать другим алкоголикам. Это суть двенадцатого шага — помощь другим.
Дуайт осмыслил сказанное. И хотел ответить: «Но мы же только на первом шаге», вот только звуки разбегались от него ртутными шариками. Осталось лишь думать, почему они не обсудили это в машине.
— Привет, Боб! — крикнул Анджело, уходя в дождь.
Дуайт побежал за ним, потом притормозил. Бегать вот так за Анджело — значит полностью отдаться своей зависимости.
Хотя удрать от дождя можно.
Он помчался вперед, к пятну желтого света; в пятне оказалось крыльцо. В этом районе множество людей — рабочие сцены, осветители, звуковики — жили в маленьких домах, больше похожих на бунгало. Никаких дорогих особняков в тени водонапорной башни «Уорнер бразерс» и в горах за парковкой.
Дуайт услышал голос Анджело и двинулся на свет. Пробежал по дорожке, поднялся на деревянное крыльцо. Дверь была открыта; Анджело исчез в доме, и Дуайт последовал за ним.
Его встретили тепло, свет и плачущий мужчина на сливового цвета диване. Средних лет; возможно, испанец или выходец со Среднего Востока — здесь, в Лос-Анджелесе, они загорали до одинакового оттенка. Воздух был пропитан парами алкоголя: виски или скотч. Или текила. Дуайт уже и в обонянии не был уверен.
Боб В. сидел на зеленом деревянном стуле напротив пьяного. Держал в ладонях чашку кофе. И, увидев Дуайта, сказал:
— Привет. Рад, что ты смог выбраться.
— Привет.
Слово задрожало во рту Дуайта, тело которого словно окаменело. Настоящий Дуайт стоял где-то в глубине своего тела и наблюдал, как Анджело обнимает обалденную красотку, решившую поплакать у него на плече. На ней были линялые джинсы и бирюзовый свитер. А еще у нее были огромные черные глаза и просто нереальные сиськи, явно искусственные.
«Актриса», — подумал Дуайт, жалея, что не чувствует ее запаха. Женщины отлично пахли, совсем как индейка на День благодарения в те дни, когда индейки его еще интересовали.
— Я просто не могу остановиться, — простонал парень на диване. — Я все время хочу выпить. Клянусь, сейчас даже хуже, чем тогда, когда я только присоединился к программе!
Боб протянул ему кофе, которого парень просто не заметил. Дуайт хотел кофе. Ему было чертовски неприятно от того, как морщатся яйца в промокшей коже штанов.
— Это твое упрямство, — сказал Боб. — Оно учиняет бунт. И сделает что угодно, чтобы ты не смог бросить. Оно хочет, чтобы ты пил, Эларио.
Эларио. Значит, все же испанец. Анджело обнимал красотку, которая потянулась к Эларио и сказала:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Сепаратная война - Джо Холдеман - Научная Фантастика
- Сон? - Григорий Иванович Кухарчук - Научная Фантастика / Периодические издания / Социально-психологическая
- Пиратское фэнтези - Джефф Вандермеер - Научная Фантастика
- «Если», 2011 № 04 - Журнал «Если» - Научная Фантастика
- Черный Ферзь - Михаил Савеличев - Научная Фантастика
- Операция «Призрак» - Виктор Глумов - Научная Фантастика
- Дополнительный стимул - Роберт Янг - Научная Фантастика
- Бухта страха. Забытая палеонтологическая фантастика. Том 4 - Портер Браун - Научная Фантастика
- Тебе нравится, что ты видишь? - Тед Чан - Научная Фантастика
- 7 процентов - Алексей Моисеев - Космическая фантастика / Научная Фантастика / Науки: разное