«воронье гнездо» — опасное место: если выпил, лучше туда не лезть. Ивонет с увлечением слушала молодого матроса и проникалась романтикой морских путешествий.
К вечеру седьмого дня Ивонет отправилась наблюдать, как закат медленно накрывает воду, а волны взбиваются в белую пену и бьются о борт. Но попала в шумный, наполненный весельем и музыкой вечер. Не успела выйти, как какой-то матрос фривольно схватил её за талию и помчал в безудержный пляс.
— Что происходит?!
— Праздник! Седьмой год, как наш славный капитан встал за штурвал «Борзой». Велено отмечать! Думали, на берегу отпразднуем, но капитан Анивьер не захотел откладывать. И правильно, нечего время терять. Веселье не любит ждать.
Мужчина хотел прижать девушку плотнее, но Лима, путающая между ног, стремительно забралась по штанине и нырнула ему за шиворот. Матрос испуганно заревел и начал новый пляс, желая избавиться от зверька.
Ивонет засмеялась в голос.
Лима же в пылу азарта выбралась из-под рубашки, но останавливаться не стала и погнала матроса на потеху толпе к другому борту корабля.
— Веселитесь?
— Янар? Я думала, ты уже отдыхаешь.
— Гамак порвался, — кивнул мужчина на ворох тонких веревок в руках. — Думал, где достать новый, а потом услышал твой смех.
— Может, спросить у капитана?
— Думаю, не стоит его отвлекать. Как-никак, у человека праздник.
Ивонет не была согласна с мужчиной и вознамерилась всё же решить проблему, но стихийник небрежно отбросил гамак в сторону, чуть не зашибив проходящего мимо мужчину.
— Ты что, слепой?! — зло крикнул незнакомец, но, увидев, что половину лица стихийника перекрывает повязка, стушевался и поспешил сбежать, смешаться с разномастной толпой, где каждый хотел оторвать кусочек веселья и бесплатной выпивки.
Ивонет вновь засмеялась. Она поймала легкость и настроение корабля.
— Видел бы ты его лицо! Покраснел как рак.
— А где Лима?
— Не знаю, — пожала плечами Ивонет, — может, уже орудует на кухне. Фред обещал оставить ей что-то вкусненькое.
— Смотрю, твой фамильяр быстро сдружился с коком.
— Ревнуешь?
— Всего лишь наблюдение.
Ивонет улыбнулась:
— Ты нравишься Лиме, но из-за вредности она никогда это не признает.
— И как мне теперь с этим жить? — Янар притворно схватился за сердце, и черты его лица смягчились, а губы тронула лёгкая улыбка. Ивонет непроизвольно поймала себя на мысли, что мужчина симпатичный и что, несмотря на долгое плавание, выглядит опрятно. Когда и как ему удается привести себя в порядок, было загадкой, но — волосы чистые и аккуратно собраны в хвост, щеки выбриты, осталась лишь небольшая щетина, прикрывающая множество шрамов. Одежда, хоть и та же, но чистая, отдающая острым запахом мыльного камня.
На палубе что-то громко бахнуло, веселая музыка сменилась знакомыми протяжными нотами. И, прежде чем успела подумать, Ивонет выпалила:
— Не хочешь потанцевать? — Но тут же испугалась и зажала рот рукой, лихорадочно соображая, как взять слова обратно или перевести в шутку. А может, он не услышал вовсе и не стоит переживать…
Но Янар не только услышал, но и, кажется, немного опешил. Замер на мгновение, как истукан. Руки сжались в кулаки.
— Прости, не знаю, что на меня нашло…
Ивонет повернулась, чтобы сбежать, ощущая, как от стыда горят щёки и сердце заходится в бешеном ритме. Но Янар внезапно поймал её за локоть и развернул. А в следующее мгновение прижал к себе и умело повёл в танце.
Глава 17
Ивонет задохнулась от нахлынувших чувств. Трепет и непонятное волнение окутали её с ног до головы. Даже дар речи на мгновение потерялся. Но отступать было поздно: Янар, хоть и мягко, но довольно крепко придерживал её за талию, даря ощущения безопасности и защиты. Ивонет посмотрела на свою ладонь в перчатке, хрупкую и миниатюрную, теряющуюся в широкой ладони Янара, и ей нестерпимо захотелось его коснуться. Провести пальчиками по грубой, исчерченной шрамами коже, по дорожке из вен, убегающих под завернутый манжет серой рубахи, и дальше до груди, закованной в кожаный доспех, который мужчина практически не снимал. Прильнуть щекой, послушать, как сильно и мощно бьётся чужое сердце. И потеряться в тёплых ощущениях…
Интересно, если бы не ужас, произошедший с ней, позволила бы она поцеловать себя? А повести в мир чувственного наслаждения? Ивонет вспыхнула, вспомнив недавнее видение, что решило показать ей кольцо. Уютный дом. Жаркий очаг, и то, как нежно, с любовью Янар смотрел на свою альвийку. Как перебирал её пряди и целовал руки. Как нежно гладил её ножки, словно она для него — божество, не меньше. Как поцеловал в губы, поднял на руки и понёс на кровать… Дальше Ивонет зажмурилась и отвернулась, но шелест материи и сладострастные вздохи продолжили рисовать картину, смущая случайную гостью. Несмотря на это, первый раз в своей жизни Ивонет не хотела уходить из чужой памяти и испытывала зависть. Уговорив себя, что это всего лишь сон и отголосок дыхания прошлого, она украдкой обернулась.
Янар и девушка поменялись местами. Теперь он лежал на спине, полностью обнажённый, а альвийка восседала на нем, мерно и неспешно покачиваясь, прикрыв глаза и не сдерживая тихие стоны удовольствия.
Смешно признаться, но то, что увидела Ивонет, больно кольнуло ревностью и заставило разозлиться на себя.
— Кэти, ты слишком напряжена. Расслабься. Я хоть и подзабыл некоторые па, но обещаю: на ноги наступать не буду.
Новая улыбка — и девушка покраснела сильнее, не хуже того бедолаги, которого чуть не зашибли гамаком. Её второе имя из его уст прозвучало слишком интимно, слишком горячо, рождая новую бурю чувств.
— Я думала, такие, как ты, не танцуют, — тихо сказала она, отводя взгляд в сторону и радуясь, что он не может видеть её лицо.
— Я тоже думал, — усмехнулся мужчина. И внезапно крутанул её вокруг себя и вновь поймал в объятия, вырывая вздох удивления. Поймал ближе, чем требовали приличия, и сжал крепче. Сквозь плотную ткань платья она почувствовала горячую ладонь на талии и вздрогнула.
— Всё ещё боишься меня?
— Нет, просто… зябко, вечер прохладный.
— Знаешь, мне кажется, ты считаешь меня не только калекой, но ещё и тупым. — Он наклонился, вбирая её рваное дыхание в себя. — Но ложь я чувствую так же хорошо, как и размахиваю мечом. Тебя лихорадит, сердце неистово стучит перепуганной птицей и вот-вот проломит ребра. Зачем ты предложила мне танец, если я тебя пугаю?
«Что?» — Ивонет пыталась поймать смысл слов Янара, но всё внимание заняли губы, застывшие в язвительной усмешке всего в нескольких сантиметрах от её глаз. Подайся вперед — и сможешь попробовать их вкус… Так близко, соблазнительно, маняще. Всего лишь неуклюже
